Солдат точно был уверен в своих словах, в этом нет сомнений. И тут я вспомнил его последнюю фразу, и уставился на Аиону в ответ.
– Я должен их догнать, – проговорил я, вскакивая с кровати, а свободная рука женщины ухватила меня за запястье.
– Если Хенорп потерял разум Венториэля со смертью принца, то его не остановит даже страх перед изгнанием и заточением, и он уничтожит всех, кто приложил руку к этой смерти, – заявила Богиня, обращая внимание на себя.
– Если принца не убивал ни я, ни ты, значит, это сделал солдат, который прямо сейчас едет с Вентирой в поместье. Это может быть ловушка для них обоих, – сделал вывод я из имеющихся рассуждений.
– Тебе может потребоваться помощь, и не просто помощь, а божественная помощь, – мы оба знали, что здесь она права. Осталось придумать, как вытащить женщину из камеры.
Глава 16. Смерть нас спасёт
Вестница конца.
За те несколько дней, которые мы провели в пути, Риан несколько раз пытался вернуться к разговору про моё беспрекословное подчинение Богу смерти. Ему даже почти удалось убедить меня, что никакая выгода, полученная от такого союза, не стоит той цены, которую Бог попросит в оплату своих услуг. Почти удалось. Все доводы и примеры, которые приводил брат, оказались разбиты о мой единственный аргумент – Хенорп пока не просил меня ни о чём, чего я не могла бы выполнить и через что не смогла бы пройти. Истинный смысл моего отправления к Вильгельмским, мне оставался непонятен, но Бог смерти однажды заикнулся, что всё это было не просто так. Только поэтому сомнения, вложенные в мою голову Рианом, и терзали изнутри.
Всю дорогу Эрик не вмешивался в наши с братом беседы. Как преданный и верный солдат, он молча следовал за нами, подавая голос только тогда, когда это было необходимо и то исключительно по части путешествия. Ничего странного в подобном поведении я не видела, ведь мужчина относится к той группе людей, для которых слово Бога – закон, удивительно, как он ещё не попытался убить Риана за те богохульные высказывания, что парень порой произносил, пытаясь убедить меня в не совсем добрых намерениях Хенорпа. Наблюдая за Эриком краем глаза, я слишком часто ловила его прожигающий взгляд, от которого меня бросало в холод, и я списывала это на негативные чувства солдата к словам брата.
В главные ворота поместья мы въехали только после заката. Гвардеец, карауливший въезд, с огромным трудом узнал меня. Пришлось уговаривать его открыть ворота и посмотреть получше прямо в лицо под светом лампы. Отсутствие волос сбило парня с толку, но когда в его глазах проскочили нотки узнавания, он сразу принялся оправдываться, извиняться и поспешил распахнуть створки, пропуская нас внутрь. Остановив лошадь возле главного входа, я спрыгнула на землю и, несмотря на затёкшие от длительного пути верхом ноги, с лёгкостью и быстротой вбежала по ступенькам к двери.
Стоило створкам распахнуться и удариться о стены с характерным грохотом, что аж стёкла задребезжали, и я переступила порог дома, ставшего родным за почти два года. Оказавшись в просторном холле с двумя мраморными колоннами по обе стороны от центральной лестницы, я замешкалась буквально на секунду, пытаясь понять, где могли разместить мою дочь после прибытия сюда. На ум приходило только одно решение, и я стремительно направилась наверх в свои покои. Эрик и Риан неотрывно следовали за мной, бросив лошадей прямо перед входом в надежде, что о них позаботятся.
Возле дверей традиционно стояли двое гвардейцев, сразу насторожившихся при виде меня. Схватившись за рукоятки мечей, они пристально всматривались в темноту коридора, пока я с трудом удерживала себя от перехода на бег. В подсвечниках, которые украшали стены, горело по одной свече, вместо положенных трёх, и развеять темноту им почти не удавалось.
– Она здесь? – повысив голос и вложив в него нотки уверенности, поинтересовалась я, ещё даже не достигнув гвардейцев. Шаги спутников отдавались у меня в ушах, в то время как мои собственные казались бесшумными и лёгкими. Доспехи Эрика гремели при каждом его движении, и у любого человека, который сейчас нас увидел бы или услышал, могло сложиться впечатление присутствия тут целого отряда, а не нас троих. Стоило мне приблизиться к гвардейцам и взяться за ручку двери, как один из них протянул руку с намерением остановить меня, но замер в нерешительности, всматриваясь в разные глаза. Несомненно, что он узнал меня, другого варианта не было, как и других людей в этом мире с такой особенностью.
– Да, Ваше Высочество, мы разместили их в ваших покоях, но их прибытие стало сюрпризом, ведь мы полагали…– начал было гвардеец оправдываться, опустив руку и позволив мне открыть дверь. Окинув его осуждающим взглядом, я покачала головой.
– Все так полагали, в этом и был весь план, – отозвалась я, переступая порог комнаты и оказавшись в просторной гостиной.
– Их? Кого их? Ты говорила, что речь о ком-то одном, – напрягся за моей спиной Риан, входя следом и пристально осматривая комнату в поиске тех, о ком шла речь. Не обратив на него никакого внимания, я сразу направилась к двери в спальню, но остановилась и обернулась на обоих спутников и пристально наблюдавших за нами гвардейцев.
– Постарайтесь не шуметь, – на всякий случай попросила я, понизив голос, а затем с трепетом открыла дверь.
Сердце бешено колотилось в груди, и удивительно, что никто вокруг не слышал этого стука. Радостное предвкушение предстоящей встречи с дочерью захватило меня полностью, и я заметила, что пальцы едва дрожат, обхватывая дверную ручку. Стоило переступить порог, как мой взгляд наткнулся на женщину, мирно качавшую ту самую кроватку, которую я так и не решилась убрать из спальни. Здесь, в этой комнате, на этом самом месте я впервые увидела фигуру Бога смерти, и тот момент сразу всплыл в моей памяти. В ту ночь, как и сейчас, не горело ни одной свечи, и единственным источником света выступал лунный свет, который просачивался в помещение сквозь не задёрнутые шторы. Незнакомка у кровати не была похожа на фигуру Хенорпа, особенно в обычном, форменном платье прислуги, и я справедливо сделала вывод, что ей его одолжили на время пребывания здесь, либо подарили насовсем. Сделав пару шагов вперёд, я с надеждой уставилась на кроватку, совершенно забыв про женщину. Повернувшись к нам, она присела в довольно кривом реверансе и отошла в сторону, предоставляя возможность подойти ближе.
– Она принесла девочку вчера, говорит, Бог