Ее тело стало вместилищем самой разнообразной боли.
«Будешь послушной, – предупредил он ее, – я обеспечу тебе регулярные свидания с сыном, также разрешу иметь свою комнату. Я не зайду туда никогда…»
Ася была послушной, очень послушной и крайне терпеливой до тех пор, пока у кавалера не появилось новое пристрастие – держать ее в подвале без света, еды, душа, нормального туалета (ведро в углу не считается) по несколько дней подряд. Ну нравилось ему наблюдать, как похожая на слепое чучело Ася выползает из подвала и пытается добрести до спальни.
Бедняга и не сообразил, что настанет день, когда она адаптируется к полной темноте, и ему стоит поостеречься, спускаясь в подвал в своих очках ночного видения для очередного траха. Ведь девушка может ждать его не только лежа на подобии матраца, который он удосужился ей туда постелить. Подкараулит его у двери с оружием, зажатым в руке, которая уже не дрогнет.
Ася целилась живодеру в пах ручкой от пластикового ведра, которую целые сутки точила о стену подвала. Она мечтала ранить так, чтобы мужчина больше никогда не смог сделать то, что так любил делать, ни с ней, ни с кем бы то ни было вообще.
Импровизированная заточка легко прорвала ткань пижамных штанов, кожу и застряла глубоко в мягких тканях. Ася искренне наслаждалась тем, как живодер корчился на полу, крича и прикрывая руками причинное место.
Какое-то время он лежал перед ней беспомощный, оглушенный внезапной болью. Она могла убить его и не сделала этого лишь потому, что тогда «Всемогущие» расправились бы в первую очередь с ее сыном.
Она знала, на что шла. За нанесение серьезных травм джентльменам «Всемогущие» наказывали компаньонок смертью. После второго побега ей показали записи того, что случилось с другими строптивицами. Если те соглашались сотрудничать и шли на самоубийство, их детей просто отдавали в приемные семьи, других родственников оставляли в покое. Если нет, умертвлялись сначала близкие, а потом и сами девушки.
Смерть компаньонок снимали на видео и показывали в назидание, чтобы каждая знала, чем грозит покушение на жизнь или причинение какого-либо серьезного вреда джентльмену.
Замахиваясь на живодера, Ася знала, что подписывает себе приговор, и всё-таки не могла по-другому. Сразу согласилась на самоубийство и молилась, чтобы сыночку достались приличные приемные родители. Внутри уже смирилась с неизбежным, а тут какие-то рыцари пытаются ее «спасти»… Поздновато для спасений.
– Человек в соседней комнате ни при чем… Он помогает таким, как я, уйти из жизни и делает видеосъемку, не более. Ведь кто-то должен… Теперь понимаете, почему вы обязаны нас отпустить? – завершила свою речь Ася. – Я не могу рисковать!
– Девочка, – обратился к ней Поляков, – да неужели ж ты веришь, что твоего сына отдадут в нормальные руки?
– Нужно же хоть во что-то верить…
Полковник кивнул, отвернулся от Аси и замолчал надолго. С каждой минутой лицо его хмурилось всё сильнее и сильнее. Тот словно пытался уместить в голове только что услышанную историю, да никак не выходило. Вот и у Демьяна не выходило. Следил за Крысом столько месяцев, чтобы узнать, что тот лишь маленький винтик в огромной машине, и имя этой машины – Almighty. Всемогущие, мать их…
Надо признать, Громов ко многому был готов, но не к такому. Шутка ли, крупный благотворительный фонд, промышляющий поставкой рабынь. Это вам не какой-то там маньяк со страстью к числам. Рыбка-то крупнее будет. Целый кит, клыкастый и, скорее всего, со всех сторон защищенный.
Рассказ девушки поднял в душе Демьяна лавину вопросов. Где находится офис «Всемогущих»? Кто им управляет? Каким образом осуществляется связь с девушками и клиентами? Существует ли какая-то база данных…
Видимо, масштабы дела привели в замешательство не только его.
– Демьян, я всё понимаю, но за что ж ты этот геморрой решил повесить именно на меня? Это твоя месть за то, что пришлось уйти из органов?! – отмер наконец полковник.
– Уж простите, Валерий Валерьевич, – произнес Демьян отрешенным голосом. – Вы из моих знакомых – самый честный…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Ладно, – проворчал Поляков, – считай, прогиб засчитан. А теперь освободи помещение и молодчиков своих забери. Ни к чему вам встречаться с моими ребятами.
– Как так?!
– Это дело тебе не по зубам! Тут весь наш отдел зубы сломает…
– А Клячкин? – спросил Демьян с надрывом. – Ведь еще и не думал колоться!
– Есть у меня специалисты для работы подобного рода, – кивнул полковник.
– Хорошо, – кивнул Демьян с явной неохотой. – Мне бы только за Яну спросить и всё…
– Сказал, иди! – прогремел бывший начальник. Потом всё же смягчился: – Придешь завтра в участок, устрою тебе свидание…
На следующий день:
Понедельник, 15 января 2018
15:30
– Стой смирно! – скомандовал он ей, обхватил за плечи и потянул к себе.
– Демьян, ну пойдем погуляем, – уперла ему в грудь свои кулачки Лера.
Он всё-таки прижал ее к себе покрепче, зарылся носом в ее волосы. Жмурясь от удовольствия, стал целовать макушку.
– Там такой день ясный! Чего в номере киснуть? Пойдем, пойдем! – девушка буквально потащила его на улицу.
Демьян открыл глаза, а яркого кубинского солнца нет и в помине. В наличии только тусклое зимнее краснодарское. И Леры рядом тоже нет.
«Пойдем, пойдем…» – всё звенело в голове, а сон уже начал растворяться в памяти. Чтобы не потерять его насовсем, Демьян повернулся на другой бок и прикрыл глаза. Дико захотелось еще хоть на пять минут очутиться на лазурном берегу Карибского моря в компании своей родной скандалистки. Жаль, не вышло. Организм больше засыпать не желал.
Вроде и злился на Леру ужасно, в то же время успел соскучиться до зубного скрежета. Появись она сейчас рядом, Демьян не знал, что сделал бы. То ли отругал, то ли расцеловал. Хотя нет, знал, конечно. Расцеловал бы качественно в нежные губы и щеки. Потом любил бы креативно, долго и, разумеется, тоже качественно. Только потом, если останутся силы, может, и отчитал бы. А вообще сам виноват, нечего было ее выпускать из номера.
Только вот не очутись он в России вовремя, вряд ли так удачно разрешилась бы ситуация с Асей – если то, что случилось, вообще можно назвать удачей. Как оказалось, девушка – ровесница Леры. Ей всего двадцать четыре, время цвести, строить будущее, а у Аси как будто всё уже в прошлом.
Удивительно, как по-разному могут выглядеть женщины одинакового возраста. Жена пышет красотой, а главное, здоровьем. Щеки – нежные персики, груди – наливные яблоки, попа… В общем, вся она была аппетитной. Все же такой контраст не удивителен. Леру никто голодом не морил и никак не травмировал, Асе же так не повезло.
Пока стоял под душем, мысли то и дело возвращались ко вчерашнему рассказу девушки. Думать об этом Демьян совсем не хотел. Без того заснул лишь к утру, и то после бутылки коньяка, которую они с Робертом приговорили в баре. Однако даже такая анестезия подействовала далеко не сразу. Перед глазами то и дело мелькали образы, навеянные рассказом Аси. Очень хотелось выспросить у той адресок садиста, которому она пропорола пах. С удовольствием бы его навестил, проверил, как идет выздоровление, заодно нанес еще пару-тройку увечий, которые тот тоже на всю жизнь запомнит, если, конечно, жив останется. Горячий гнев то и дело заливал внутренности, требуя выхода. Мантра про айсберг с ним плоховато справлялась.
Сегодня брился с особой тщательностью. Торопиться ему теперь некуда. К тому же в теле ни грамма бодрости, вчерашний день отобрал ее всю без остатка.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Демьян оделся, зашагал на кухню за порцией кофеина и вкусных калорий. Только вот в доме закончился сахар, а без него пить кофе Демьян не любил. Потом еще и яичница с беконом сгорела. Слишком крепко задумался, словно выпал из реальности. Вроде бы теперь его вопросы о жертвах Крыса волновать не должны, но от разгадки не получил никакого удовольствия. Душу одолело чувство сродни тому, что испытываешь, когда разворачиваешь красивый подарок и обнаруживаешь, что внутри пустота. Хотя нет, не пустота, а клубок копошащихся змей.