– Как вы наивны, молодой человек! Спокойно лопал! Да это был его единственный шанс уцелеть. И все равно он понимал, что это мало ему поможет. Живот и кальян – этого недостаточно для вечной жизни. Настоящее бессмертие благородные джинны получают, лишь живя в непосредственной близости от падишаха – великого, всемогущего и бессмертного. Только придворные во дворце могут рассчитывать на бессмертие. Все остальные рано или поздно умирают.
Коля слушал, разинув рот.
– Так вы бессмертны?
– От рождения бессмертен лишь сам падишах и его близкие родственники. Остальные благородные джинны тоже имеют такой шанс, но для этого они должны большую часть времени проводить вблизи падишаха. Мы предпочитаем не рисковать, и стараемся постоянно находиться при дворе. Таким образом, вернув Махмуддина во дворец, вы одновременно вернули ему и право на бессмертие. – Джинн сделал паузу, чтобы подчеркнуть важность своих слов. – А такая услуга стоит некоторой благодарности с его стороны. Вы так не считаете?
Однако Коля держался другого мнения.
– Ну что же, я очень рад, что сумел достойно отблагодарить Махмуддина. Он спас жизнь мне, а я спас ему. Мы квиты.
– Ох, молодость, молодость! Вы, люди, считаете, что всегда будете оставаться молодыми и здоровыми. А ведь вполне возможно, что эта ночь станет в вашей жизни последней. Оглянитесь вокруг, Коля! Вы в тюрьме, завтра будет суд. А нравы в здешних местах простые: единственное наказание – эшафот.
Джинн пристально посмотрел на Колю. Космонавт почувствовал, как его обдало ледяным холодом – то ли от описанной перспективы, то ли от взгляда собеседника.
А джинн продолжал.
– Мой вам совет – не тяните. Вызовите Махмуддина, и пусть вытаскивает вас отсюда.
– Ну, я даже не знаю. Все равно это как-то неправильно.
– Этические проблемы оставляю на ваше усмотрение. Все, у меня тоже не слишком много времени, а я еще не проинструктировал вас. У вас есть с собой какой-нибудь предмет, раньше принадлежавший Махмуддину?
– Да, – кивнул Коля. – Перед расставанием он подарил мне флягу вигрина.
Лицо джинна расплылось в ехидной улыбке.
– Неслыханная щедрость! Старый хитрец вручил дорогой подарок, чтобы создать иллюзию, что полностью рассчитался за свое спасение. Ну-ка, дайте ее сюда!
Коля насторожился.
– Не дам. Откуда я знаю, может быть, вы придумали все лишь для того, чтобы заполучить эту флягу? Кердым-бей тоже к ней тянулся.
Джинн горделиво выпрямился в своем кресле.
– Не оскорбляй меня подобными намеками. Кердым-бей всего лишь слуга. Я послал его с поручением объяснить вам сложившуюся ситуацию. К сожалению, он решил попутно поправить свои дела за ваш счет, и выманить для себя фляжку-другую вигрина. Я на подобные мелочи не размениваюсь. У меня своя скважина.
– Скважина у него, тоже мне, шейх арабский, – проворчал Коля. Он достал из-под подушки пресловутую флягу и показал джинну. – Вот она, смотрите. Только в руки все равно не дам.
Джинн понимающе усмехнулся.
– Хорошо. Мне и отсюда видно. Да, этой фляги будет достаточно. Когда захотите увидеться с Махмуддином, потрите ее возле горлышка.
– И все?
– Нет, теперь самое главное. Когда Махмуддин материализуется перед вами, вы должны громко произнести вслух «Раб, займи свое место, согласно пятнадцатому пункту Кодекса!». После этого, Махмуддин полностью перейдет в ваше подчинение.
– Именно пятнадцатого? А может четырнадцатого или шестнадцатого? А вдруг я перепутаю номер или забуду? – ехидно спросил Коля.
– Я искренне не советую вам шутить и называть другой номер. Не успеете оглянуться, как сами попадете в рабство.
Джинн произнес это настолько серьезно, что у Коли пропало всякое желание шутить или экспериментировать. Он задумчиво повертел флягу в руках, и вернул ее на место под подушку. Потом пристально посмотрел на джинна.
– Вот что. Давайте начистоту. Я готов поверить вам. Но при одном условии.
Джинн принял угрожающую позу.
– Ты еще и условия собираешься мне ставить?
– Ага, – без затей сообщил Коля. – Видите ли, я не такой наивный простак. Скажите, а каков ваш интерес во всем этом деле? Вы среди ночи отправляете ко мне слугу, потом являетесь сами, и долго уговариваете меня принять от вас помощь. Что же, я благодарен вам за внимание, но ведь так не бывает. Говорите прямо, чего вы потребуете от меня взамен?
Джинн понимающе усмехнулся.
– Хорошо, я объясню. Видите ли, вы заинтересовали меня. Я строю большие планы на торговлю с вашей планетой и вы, естественно, нужны мне, как единственный имеющийся здесь ее представитель. Впоследствии, конечно, мы отстраним вас от бизнеса, вы не тот посредник, который способен вести подобные дела. Но в настоящее время, вы мне необходимы, и я хочу обезопасить вас. Как видите, я абсолютно искренен.
Коля задумался.
– Постойте. Но если вы так заинтересованы в моей свободе, то просто вытащите меня отсюда и покончим с этим. А потом обсудим все деловые проекты.
Джинн впервые за все время разговора потерял уверенность.
– Видите ли, это не так просто. Кроме чисто технических трудностей, есть еще и юридическая сторона вопроса. Организация побега государственного преступника – это не шутка.
– И поэтому вы решили подставить Махмуддина. Пусть его преследует полиция, а вы будете спокойно делать свой бизнес.
– В конце концов, в отличие от Махмуддина, я вам ничем не обязан. А для ведения столь солидного дела я не должен быть замешан в уголовщине.
Коля задумался.
– Все равно у вас ничего не выйдет. Перед отлетом из дворца, я оставил Махмуддину грамоту, в которой передал ему эксклюзивные права на торговлю с Землей.
Джинн помрачнел. Коля увидел, как зашевелилась подушка на кровати. Сообразив в чем дело, он протянул руку, но куда там! Злополучная фляга поднялась в воздух, и через мгновение оказалась в руке джинна.
– Пожалуй, я поспешил с откровениями, – задумчиво протянул тот. – Что же мне с тобой делать?
Коля не ответил. Только теперь он понял, что потерял реальный шанс оказаться на свободе.
Джинн помолчал с минуту, потом расслабился.
– Ладно, держи свое сокровище.
Фляга вновь поднялась в воздух и вернулась на свое законное место под подушкой.
– С этой грамотой я разберусь потом. В любом случае, ты мне нужен живым.
С этими словами джинн окутался облаком вонючего дыма и исчез.
Коля сунул руку под подушку – фляга была на месте. Он не смог сдержать вздох облегчения. В конце концов, решил Коля, вопрос о рабстве Махмуддина можно будет обсудить и позже. Главное, что появилась реальная возможность спастись. А потом – что ж, будем решать проблемы по мере их поступления. Суда еще не было, может, обойдется и без эшафота.
Он опять улегся на кровать и быстро уснул. Через десять минут в камеру вошли четыре гнома-стражника. Процедура повторилась в обратном порядке, и вскоре спящий Коля снова лежал на кровати в общей камере. Никто из узников так и не заметил его временного исчезновения.
Глава 24.
Утром Коля проснулся от шума в камере. Двое гномов-стражников под присмотром сержанта с быстротой опытных официантов накрывали завтрак для заключенных. Оперевшись на локоть, Коля с любопытством наблюдал за ними. Закончив сервировку, гномы повернулись и вышли. Начальник конвоя, сержант с красным носом профессионального военного, задержался.
– В полдень состоится суд, – сообщил он заключенным и тоже вышел.
Обитатели камеры оживились. Они привели себя в порядок возле кадки с водой, стоявшей в дальнем углу камеры. Коля недовольно потрогал щетину под подбородком и обменялся сочувственным взглядом с графом, единственным, кроме Коли, заключенным не носившем бороды. Бритву стражники не согласились передать им ни за какие объемы вигрина.
Позавтракали быстро, погруженные в собственные мысли. До полудня почти не разговаривали – каждый по-своему готовился к предстоящему суду.
Наступил полдень, но за арестантами никто не пришел. Прождав еще полчаса, арестанты не выдержали и стали колотить в дверь, призывая охрану. На шум в камеру зашел раздраженный красноносый сержант.
– Ну, что вы так расшумелись? А еще благородные господа.
Переговоры взял на себя Энимор. Он вышел вперед и спросил:
– Почему до сих пор не пришла охрана, чтобы отвести нас?
– Куда вас вести? Вам не нравится эта камера?
– Но ведь сейчас должен быть суд!
– Правильно, суд уже идет, – подтвердил сержант.
– Как, без нас? – возмутился граф.
– Разумеется. Председательствует Барин сын Ларина. Вот если бы его не было на суде, это, согласитесь, было бы странно.
– Но ведь судят-то нас!
– Конечно, судят вас. Поэтому в вашем присутствии нет никакой необходимости. Вот если бы судили вы, тогда, конечно, вас пригласили бы в суд. А так, зачем вы там нужны?