нынешние представители семейства стали чуть ли не эталонными людьми.
Патриарх отошел от дел после инсульта, верная жена ухаживала за ним, и главой семейного бизнеса стал старший сын, Филипп. У него была удивительно красивая улыбчивая жена, бывшая модель, оставившая карьеру ради заботы о домашнем очаге. Рядом с ними постоянно мелькали двое похожих на белокурых ангелочков детей. Еще бы, с такими-то родителями – Филипп тоже следил за собой, да и с внешностью ему повезло от природы. На его фоне одинокий младший брат терялся, но пока Олегу это прощали в силу относительно юного для мужчины возраста.
Естественно, если бы Филипп был простым фермером, его достоинства не стали бы достоянием широкой публики. Но сам себя он звал «активным гражданином». Он участвовал в благотворительных проектах, однако в его случае сложнее было отследить определенную сферу интересов, как в случае с ДиМиро. Он помогал и больным детям, и одиноким старикам, лишь бы об этом потом побольше говорили. Он много рассуждал о спасении планеты и именно этим объяснил то, что его компания выделила Олегу деньги на строительство завода, а вовсе не кровным родством.
А еще вся семья Беленковых отличалась показной религиозностью. Это началось с основателя династии, ныне разбитого инсультом. Беленковы даже построили церковь в какой-то деревне… Правда, история все равно вышла неприятная. Священник, работавший в старой разваливающейся церкви, к новой даже подходить отказался. Но его просто заменили на молодого, и проблема решилась.
Ян хотел найти этого священника, побеседовать с ним о причинах такого неожиданного и вроде как бессмысленного протеста. Но оказалось, что старик, переехавший в другую деревню, через пару месяцев умер, причем глупо и необъяснимо: его в ясный день сбила машина, вильнувшая прямо на тротуар. Водителя так и не нашли, историю объявили трагической случайностью – ведь никто же не станет намеренно убивать священника, ну в самом деле?
– Похоже, у них семейная традиция – ловко заметать следы, – заметила Александра.
– Подозреваю, что не единственная.
– И зачем же мы тогда едем к этим пугающе традиционным людям? Только вдвоем? На отдаленную ферму, где даже я за пять минут придумаю три способа убить нас и закопать?
– Даже мы не настолько двинутые, – отозвался Ян. – Мы едем не вдвоем, а с незримым присутствием Пашки. Он эту встречу организовал. Все на добровольных началах, кстати – Беленков согласился поговорить с нами.
– А мотив какой?
– Примирение. Мы хотим решить конфликт, который вышел у нас с его братом, миром, но сам Олег на контакт не идет. Это, кстати, правда, он там закрылся в своей мусорке, как улитка в панцире. Поэтому нам нужно посредничество Филиппа, чтобы обе стороны прекратили страдать фигней.
– Нормальный вариант, но… Думаешь, это надежная подстраховка?
– Лучшая, на которую мы можем рассчитывать. Я понимаю, что Пашка – не гроза преступного мира, но тоже человек известный. Беленков должен понимать, что, если мы тут исчезнем, Пашка землю носом рыть будет, чтобы нас найти. Причем не своим.
– Не думаю, что его так уж пугает альтернативное использование Пашкой носов… Ладно, ты прав, поговорить с ним в любом случае стоит.
Если все семейство Беленковых связано с преступностью, а в этом Александра уже не сомневалась, Филипп должен знать, что на самом деле произошло между ними и его братом. Но он старше, он контролирует семейный бизнес… Возможно, с ним получится договориться о том, чтобы все закончилось здесь и сейчас? Она прекрасно понимала, что ее брату тяжело это дастся – он ведь будет знать, что убийца ушел безнаказанным. Да и Александру такая перспектива не радовала. Однако ради безопасности Алисы и ее дочери можно было пойти на многое.
Ферма была огромной, комплекс зданий просматривался среди заснеженных полей издалека, нечто настолько грандиозное не подходило под определение «семейный бизнес». Александра предполагала, что летом тут активно используется вся территория, но сейчас ферма затаилась, замерла под снегами, и даже о присутствии животных напоминал лишь едва уловимый запах в морозном воздухе.
Когда близнецы вышли из машины, Александра объявила:
– Ты лучше поговори с ним сам, я пока прогуляюсь тут.
Это не было проработанным планом, она и сама только что поняла, чего ей хочется на самом деле.
– Ты серьезно? – удивился Ян.
– Ну да. А какое из моих слов склоняет к феерии?
– Зачем нам разделяться? Мы приехали ради разговора с Беленковым!
– А получить можем больше. Я думаю, здесь есть такие же намеки на истинную цель этого прикрытия, как на заводе.
– Мы, вообще-то, мириться приехали!
– Так ведь не факт, что он на это примирение согласится, – указала Александра. – А если у нас под елочкой вдруг окажется новый компромат, знаешь, как будет здорово?
– Я могу тебя хоть как-нибудь переубедить?
– Не-а, вообще никак.
– Тогда иди… Но постарайся для разнообразия быть осторожной.
– Осторожность – мое второе имя, – заявила Александра. – Ради него я даже готова пренебречь словом «Михайловна»!
Сейчас ей особенно не хватало Гайи. Ферма, присыпанная белым снегом, казалась мирной и самой обычной. Это пес легко нашел бы тут подозрительные запахи, тайники… да что угодно! Александре только и оставалось, что прогуливаться и надеяться на удачу.
Хорошо еще, что прогуливаться можно было спокойно, не таясь. Ферма не пустовала, здесь работали люди, но, как и на заводе, самые обычные – наверняка из ближайших деревень. Сложно было представить их вовлеченными в дела преступного мира.
Насторожил Александру разве что один из управляющих – белесый мужчина лет тридцати, улыбающийся так жутко, что в родстве у него можно было заподозрить сплошных маньяков до третьего поколения.
Он не узнал Александру и миролюбиво поинтересовался, что она тут делает. Это несколько сгладило эффект от похожей на оскал улыбки. Ну, не умеет человек улыбаться, не всем же кинозвездами быть! Александра назвалась журналисткой, которая пишет для делового журнала статью об уважаемом Филиппе Валерьевиче. Управляющий эту версию принял и больше к ней не лез.
Постепенно настораживающие детали все же начали набираться. Животных на ферме было много, но явно чуть меньше, чем допускали ее возможности. И все эти животные были примерно одного возраста, хотя тут Александра уверена не была, знаний Андрея ей остро не хватало. Все это могло быть не так уж странно, если бы не количество грузовиков, принадлежащих ферме. Зачем заводить такой автопарк, если тебе не нужно регулярно и массово развозить продукцию?
Да и потом, Александра никак не могла сообразить, где проводится убой. Весь скот, который она видела, просто держали на ферме. Все те же грузовики требовали загрузки, о которой тут никто даже не думал.
Она пыталась найти нужное здание по редким указателям, предназначенным, очевидно, для новичков на большой ферме. Указаний на то, куда уводят животных, не было, зато попались слова, знакомые еще по беседе с Андреем: «Биотермическая