послом СССР, этот “архитектор перестройки” ощутил свою полную изоляцию внутри ЦК КПСС, руководимого Ю. Андроповым, – и начал искать контактов с М. Горбачевым, а позднее увидел в нем стопроцентного единомышленника. Напомним, что к тому времени Андропов был уже неизлечимо болен, и даже чтение документов давалось ему с превеликим трудом…
Но своего резко негативного отношения к Яковлеву он так и не изменил. (Выделено мною. –
Прим. авт.)
Полагаем, что фактическая роль Андропова в выдвижении Горбачева впоследствии была сознательно – и многократно – преувеличена в конъюнктурных политических интересах. Главная цель этой политической диверсии (?) – создать впечатление, будто мудрый и опытный Андропов именно с Горбачевым связывал перспективы реформирования страны. Уверенность, с какой мы опровергаем это, базируется на знании личных политических – причем достаточно радикальных – убеждений Юрия Владимировича, которые он, в отличие от Горбачева, Яковлева, Шеварднадзе и иже с ними никогда не менял».
Достоверным является, на взгляд авторов, и поручение, данное Генеральным секретарем Андроповым в 1983 году Н. Рыжкову, Е. Лигачеву и М. Горбачеву, – подготовить список кандидатур на выдвижение на высокие партийно-государственные посты. Оно реально вписывается в прежние, свойственные Юрию Владимировичу установки, когда, например, он обновлял аппарат КГБ. Утверждают, что одной из первых в списке стояла фамилия Ельцина, причем с подачи Горбачева, который знал своего коллегу лично как секретаря Свердловского обкома. Вполне вероятно, что это именно так и было. Иначе почему бы серьезно больной Андропов звонил Е. Лигачеву из больницы и просил «при случае побывать в Свердловской области и посмотреть на Ельцина».
Есть документальные подтверждения того, что еще в 1975 году Андропов, обеспокоенный массированной антисоветской пропагандистской атакой западных СМИ на СССР в связи с расстрелом царской семьи в Екатеринбурге, разговаривал с Борисом Ельциным о судьбе Ипатьевского дома, где это произошло, а затем, возможно, с подачи Андропова, было принято (но так и не было выполнено) решение Политбюро о сносе указанного дома. Эта история чересчур загадочна, поскольку в те времена не исполнить столь конкретное решение ПБ было физически невозможно…[107]
Недоуменных вопросов здесь можно наставить множество, особенно по убийству царской семьи и по бывшему особняку инженера Ипатьева, однако я ограничусь лишь одной маленькой репликой насчет того, как Андропов «обновлял кадровый аппарат КГБ». Уважаемый Юрий Иванович, наверно, слегка подзабыл, кого именно Ю. В. Андропов оставил после себя «на хозяйстве» в КГБ после возвращения на прежнюю работу на Старую площадь. Напомню – Виталия Васильевича Федорчука, бывшего военного контрразведчика и многолетнего председателя КГБ Украинской ССР, будущего министра внутренних дел СССР.
Вот как его охарактеризовал в своей книге «Разведка: лица и личности» наш общий знакомый и коллега по работе в ПГУ Вадим Алексеевич Кирпиченко.
«Появление в кабинете председателя КГБ на семимесячный срок Федорчука было весьма неожиданным. Он отнюдь не являлся кандидатурой Андропова. Скорее наоборот, назначили его на эту должность не с подачи Юрия Владимировича, а по настоянию Г. К. Цинева, одного из первых заместителей председателя КГБ. Вконец одряхлевший Брежнев не смог даже произнести имени Федорчука при объявлении о назначении нового председателя. Ему была уготована миссия неуклонно проводить линию Брежнева по подсказкам Цинева, и не более того.
Виталий Васильевич, несомненно, человек честный, строгий и законопослушный, был движим самыми лучшими намерениями, но его представления о работе органов государственной безопасности сложились в далёкие предвоенные годы, главным образом по линии военной контрразведки. До назначения на пост председателя КГБ Федорчук в течение 12 лет возглавлял КГБ Украины и все свои силы и знания обращал на борьбу с проявлениями украинского национализма. Разведки он вообще не знал и относился к ней довольно сдержанно, полагая, что главным в работе КГБ являются внутренние проблемы (небольшая ремарка автора: а что, разве он так уж был не прав?).
Насколько он был далёк от внешней политики и разведки, свидетельствуют следующие эпизоды.
Вызвав меня “на ковёр” для разбора случая с предательством одного сотрудника разведки, Федорчук в итоге обсуждения сделал совершенно ошеломляющий вывод: разведчику вовсе не обязательно знать иностранные языки, а на встречи с агентурой он может ходить с переводчиком.
– Так-то будет надёжнее, – поделился своим опытом мой начальник, – вдвоём они не убегут, так как будут контролировать друг друга. Работали же мы раньше с переводчиками, и всё было хорошо. Я сам, когда служил в Австрии, приглашал к себе агентов из числа австрийцев, и беседы проводил через переводчиков (?!)»[108]…
С чисто профессиональной точки зрения комментарии здесь совершенно излишни. Однако если кто-то считает этот эпизод как удачный пример «выполнения установки по обновлению кадров ведомства» – его право. Лично я рассматриваю факт назначения Федорчука на пост Председателя КГБ СССР как еще одно убедительное свидетельство той крайне острой и бескомпромиссной борьбы за власть, которая развернулась в последний год пребывания Л. И. Брежнева на посту генсека. И темных страниц здесь остается по-прежнему масса, и они год от года продолжают множиться. В том числе и в свете последних прижизненных публичных оценок В. В. Федорчуком личности Ю. В. Андропова и его высказываний относительно обстоятельств его восхождения на вершину власти в СССР после смерти Л. И. Брежнева…
Почему я привел книгу Ю. И. Дроздова и В. И. Фартышева в качестве характерного примера именно в разделе, посвященном А. Н. Яковлеву?
Только для того, чтобы еще раз оттенить высказанную в самом начале раздела мысль: вряд ли стоит примитивизировать историю и сводить весь процесс развала СССР к выпячиванию «особо зловещей роли его главных разрушителей», в том числе и Александра Николаевича Яковлева. Почти у каждого тогдашнего советского руководителя любого ранга, как показали последующие события, имелись свои собственные (причем весьма внушительные) «скелеты в шкафу»…
Узелок седьмой
Разобравшись чуток с пресловутыми «агентами влияния», давайте-ка посмотрим более пристально на основной продукт их деятельности в этом качестве – на так называемые активные мероприятия (или «активки», как их в свое время любовно величали в советской разведке). Не буду приводить хрестоматийные примеры из учебников спецдисциплин типа ссылок на трактат «Искусство войны» Сунь-Цзи, чтобы показать, что эти самые «активки» с успехом использовались еще при царе Горохе. Главным образом в целях дезинформирования противника и компрометации отдельных наиболее опасных на данный исторический отрезок времени врагов (политических, финансово-экономических, военных, идеологических, религиозных – словом, любых). Что он там говорил о войне? «Война – это путь обмана. Поэтому, даже если ты способен, показывай противнику свою неспособность. Когда должен ввести в бой свои силы, притворись бездеятельным. Когда цель близко, показывай, будто она далеко; когда же она действительно далеко, создавай впечатление, что она близко».
Классика «активки» (привожу навскидку, для пущей наглядности) – известная история с поджогом Рейхстага и организация политического судилища над