носы на квинту. Так они и висят до сих пор.
Русские же под предводительством Петра высоко подняли головы.
Гордые возвратились войска в Петербург под звуки музыки.
Народ наружно радовался и кричал «ура», но внутренне роптал на Петра.
VIII
Окно в Европу
Победив кого следует, Петр задумал прорубить окно в Европу.
— Пора, — сказал он, — на людей посмотреть и себя показать!
Сановники светские и духовные принялись увещевать царя.
— Не богоугодное ты дело затеял! — говорили сановники духовные. — Окно — дело грешное. Не по святой старине поступаешь, царь.
Светские сановники подходили с дипломатической стороны и вещали:
— Окно, государь, вещь опасная. Прорубишь окно, а в него швед влезет.
— А мы ему в шею накладем! — смеялся Петр. — Он и уйдет.
— Уйдет швед, пролезет в окно немец.
— Немцу зачем в окно? Мы его и в дверь пускаем.
— Тогда немец из окна вылезет.
— Зачем же ему вылезать?
— А уж такая у немца привычка. Не пустишь в дверь, он в окно влезет. Пустишь в дверь, он в окно и вылезет. Характер такой.
Петр смеялся и продолжал прорубать окно.
Петр прорубал, а сановники мирские и духовные приходили по ночам и заколачивали окно.
Петр не унывал и настойчиво продолжал свою работу.
Когда работа была окончена и новый свет хлынул в прорубленное окно, сановники опьянели от ужаса и завопили:
— Горе нам! Горе нам!
И началась между ними и Петром тайная борьба.
Сановники каждую ночь упорно затыкали подушками прорубленное окно в Европу.
По утрам Петр вынимал подушки, а уличенных сановников ссылал и даже казнил.
Но ночью приходили новые сановники и приносили новые подушки.
И до самой смерти Петра продолжалась эта тайная борьба.
Русскому народу так и не удалось при жизни Петра увидеть как следует Европу.
IX
Петр — редактор
А. С. Суворину в то время было всего лет десять, и «Новое время» еще не существовало.
А газета была необходима.
Русский народ искони славился тем, что не мог жить без газеты.
Гостинодворцы невероятно скучали, лишенные удовольствия давать взятки репортерам бульварной прессы.
Министры горевали:
— Некому восхвалять наши действия. Полцарства за коня… виноват, за писателя!
Великие люди плакали:
— Когда мы умрем, кто напишет о нас некрологи! Помрем и, как говорят хохлы, «некролога не побачим».
Тогда сам Петр решил издавать газету. Не долго думая, он подал прошение о разрешении ему газеты под названием: «Куранты о всяких делах Московского государства и окрестных государств».
Газета велась довольно смело. В ней задевались не только полиция, Германия и духовенство, но и высшие сановники.
Однако газета ни разу не подверглась конфискации и редактор ни разу не был оштрафован и даже не посажен в «Кресты».
Можно смело сказать, что во время «Курантов» газетные работники пользовались полнейшей свободой слова.
Это был лучший период в периодической русской печати.
Народ роптал.
X
Науки и искусства
От наук и искусств милосердный Бог спас допетровскую благочестивую Русь.
Географией интересовались только извозчики. Историей — тоже извозчики.
Люди высших классов считали ниже своего достоинства заниматься науками.
Искусством ведали уличные мальчишки — лепили из снега замысловатые фигуры и рисовали на заборах углем не хуже других.
К литературе русский народ спокон веков чувствовал призвание, и при Петре литература, хотя и устная, сильно процветала.
Народ-творец изливал свою душу в лирических произведениях, хватавших за душу как русских, так и иностранцев.
Некоторые из этих элегий дошли до нас. Одна из них начиналась так:
Не тяни меня за ногу,
Ай, Дид! Ой, Ладо!
Из-под тепленькой перины.
Ай, Дид! Ой, Ладо!
Из прозаических сочинений к нам дошли превосходные сказки, в которых говорилось о первой русской авиаторше Бабе-Яге, летавшей на аппарате, который был тяжелее воздуха, — в ступе.
Петру все это показалось мало.
— Народу много, — сказал он, — а науки мало! Вы бы поучились немножко.
Он начал с министров, усадив их за азбуку. Министры плакали и не хотели учиться.
Петр колотил их дубинкой и в короткое время достиг неслыханных результатов — почти все министры всего в два-три года научились читать и писать.
Петр наградил их за это чинами и титулами, и только тогда они поняли, что корень учения горек, а плоды его сладки.
К концу царствования Петра почти не было ни одного придворного генерала, который подписывался бы крестом.
В его царствование был заложен первый камень русской письменной словесности — по приказу Петра был рожден Вячеслав Иванов[8], прославившийся в то время под фамилией Тредьяковского.
Об искусстве также много заботился Петр.
Народ, видя это, потихоньку плакал с горя и горячо молился об избавлении от науки, искусства и литературы святой Руси.
В то время народ русский еще пребывал в истинном благочестии.
XI
Сотрудники Петра
Сотрудников себе Петр выбирал долго, но, выбрав, не вешал их зря, а заставлял заниматься делом.
В первые годы своего царствования он окружил себя сотрудниками из бояр.
Но когда последним обрили бороды, Петр увидел, что они для службы России непригодны, и принялся выбирать сотрудников из простых людей.
Бояре также не были довольны царем. В особенности им не понравилось то. что молодой царь колотил их дубинкой.
— Сколько на свете Русь стоит, — ворчали бояре, —