– И решила всех спасти?
– Героизм не в её натуре, – Ранхаш был решительно настроен не льстить невесте. – Она испугалась за друзей и жениха. Буду откровенен, Салея в целом ей безразлична. Она пыталась, как могла, оградить друзей от неприятностей.
– Размах защиты впечатляет.
– Она не во всём талантлива.
Узээриш удивлённо моргнул. Вообще-то он искренне восхитился Майяри.
– Похищение оказалось неудачным. Арон и Рена погибли, а Деший скрылся, но не сумел узнать, где артефакты. Майяри смогла довериться мне чуть больше и отдала их. Меня отстранили от расследования, и мы поехали в Жаанидый. По пути мы столкнулись с бандой Линялого, который шёл на подмогу банде Йожира. Сперва мы не связали это событие с санаришским ограблением. Связь всплыла после, когда мы начали расследовать убийство госпожи Айяшии. Точнее, после того, как мы нашли у Йожиры артефакт – часть артефакта Смерть Хайнеса. Йожира не помогла нам в расследовании: то ли она действительно не знала настоящего заказчика, то ли не захотела говорить. Я склоняюсь к тому, что действительно не знала.
– И получив артефакт госпожи Айяшии, вы наконец-то решили отдать их хайнесу. Ошибусь ли я, предположив, что вы не думали их возвращать?
– Не ошибётесь. Но на Майяри напал тёмный хаги прямо на улице города.
– Разве она не бросилась защищать горожан от разбушевавшегося тёмного?
– Майяри героизм несвойственен, – напомнил Ранхаш. – Она защищалась. И мы решили, что безопаснее отдать артефакты в сокровищницу.
– И вернули всё, кроме самого важного, – прищурился Риш.
– Мы отдали всё, – уверенно заявил харен.
– Вы отдали санаришские артефакты, ключ и хранилище энергии Смерти Хайнеса. Я тоже читал описание артефакта и знаю, что он состоит из трёх частей. Так где самая важная часть?
– Мы отдали всё, – продолжал упорствовать Ранхаш.
– Тогда где ещё один артефакт?
– Его нет, – спокойно отозвался харен. – Видите ли, у Майяри своеобразное мышление. Если что-то слишком опасно, то, по её мнению, правильнее от этого избавиться.
Узээриш непонимающе уставился на него.
– Она раскрошила артефакт в пыль.
– Как… – хайнес ошеломлённо моргнул. – Как она подняла руку на такое… изобретение? Как у неё духа хватило?
– Она хотела так же поступить с ключом и наполнителем. Но ключ уничтожить не успела: погоня висела на хвосте, – а накопитель не дал уничтожить я. Так что артефакт Смерть Хайнеса больше не существует. Она уничтожила самую важную его часть сразу, ещё в школьном общежитии.
– Получается, что Деший всё это время охотился за тем, чего нет?
– Да.
– Ему нужно было это узнать, – мстительно процедил Риш.
– После нападения тёмного произошло покушение на хайрена Зиша и хайрени Иию, – продолжил харен. – Потом случилось убийство главного мага у сокровищницы. И, в конце концов, школу накрыла ловушка, началась смута, хайнеса и вашего брата похитили, а вас и хайнеси с хайрени пытались убить.
Лицо Риша помрачнело.
– План Дешия пошёл не так, как он того хотел. А сейчас я отступлю от событий недавнего прошлого и продолжу с событий, начавшихся около четырёхсот лет назад, – взгляд Ранхаша потяжелел. – А именно с развода вашего двоюродного деда, хайрена Игренаэша. Всё началось именно с этого.
Губы хайнеса плотно сжались.
– Его жена была женщиной очень амбициозной, вы наверняка и сами это знаете. По воспоминаниям знавших её госпожа Аизела очень любила хайрена и не понимала, почему её талантливый, сильный и умный муж должен был во всём уступать своему брату, которому только и повезло родиться совой. Хайрену Игренаэшу не нравились амбиции жены, и в конце концов между ними пошёл разлад. По крайней мере, утверждают, что развестись с ней он решил именно из-за чрезмерных амбиций. Госпожа Аизела оскорбилась и не сказала ему о ребёнке, что носила под сердцем.
Узээриш вздрогнул, неожиданно осознав, что сейчас говорит с потомком ублюдка семьи Вотый, который смог достигнуть небывалого величия, и под ложечкой нехорошо засосало. Его семья едва не повторила эту судьбу.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Рождение ребёнка было скрыто, сына она назвала Игренаэшем. Позже его выдали за умершего Иргада, который приходился племянником госпоже Аизеле, и она вырастила сына, который должен был показать своему отцу, как тот был неправ, и всей стране, как несправедливо, что только совы могут занимать трон. Я не утверждаю наверняка, что она думала именно об этом. Мне пока ещё не пришёл ответ от рода Харый.
– Думаете, они как-то замешаны?
– Надеюсь, что после госпожи Аизелы остались какие-то записи или воспоминания, – Ранхаш продолжил: – Как только мальчик достиг подходящего возраста, его отправили учиться в Жаанидыйскую школу магии. Его успехи привлекли внимание хайрена Игренаэша, и он взял Иргада в ученики. Тот прожил при дворе почти семьдесят лет. Этого времени хватило, чтобы он близко познакомился со всеми придворными, изучил дворец, жизнь во дворце, дворцовые привычки. Думаю, это пригодилось ему в вербовке сторонников среди придворных и высокопоставленных лиц. Сложно сказать, планировал ли он уже тогда переворот. Но хайрен Игренаэш, видимо, что-то заподозрил: смерти Иргада предшествовала ссора с учителем. Возможно, он запаниковал и решил временно устраниться, чтобы хайрен не стал копать глубже.
– Всё это мы знаем… от самого хайрена Игренаэша?
– Да. Майяри постаралась припомнить всё, что он сказал. Но некоторые вопросы остались без ответа. Он утверждал, что Иргад не собирался убивать господина Озэнариша, хотел вытащить из него сову, но зачем после подобного оставлять хайнеса в живых? И не понятно, хотел ли он поменять свою химеру на сову или думал подселить сову к химере. Хотя последнее… – Ранхаш хотел сказать «невозможно», но вспомнил, что Деший сделал уже много невозможного. – Ритуал прошёл неудачно, хайнес и химера Иргада умерли, а сам Иргад от потери зверя сошёл с ума. Думал ли он действительно занять престол, или это последствия безумия, тоже сложно сказать. Он пленил хайрена Игренаэша, сменил свою внешность на облик хайнеса Озэнариша и вступил на престол, став впоследствии Сумасшедшим хайнесом. В безумии он стал очень подозрительным, боялся, что его раскроют, и начал избавляться от тех, кто его знал. Отца держал в плену. Ваших тёток поспешил выдать замуж и избавился бы и от вашего отца, но он всё ещё хотел получить сову и решил, что ему обязательно нужен птенец. На тот момент вас ещё не было, и Иргад давил на господина Иерхарида, чтобы тот наконец обеспечил наследника.
Узээриш закусил губу. Отец действительно долго не заводил детей, боясь за здоровье слабой жены. И его рождение вправду подкосило её.
– К тому моменту он добрался до дневников господина Игренаэша и знал, что тот был хранителем Смерти Хайнеса.
– Что? – удивлённо выдохнул Риш.
– Слухи оказались правдивы. Хайрен Игренаэш действительно хранил у себя основную часть артефакта и ключ. Иргад пытался найти их, но успеха не добился.
– Если артефакты были у хайрена Игренаэша, то как они потом оказались у господина Ахрелия?
– Господин Ахрелий был их хранителем до хайрена. После вступления на трон вашего отца его пригласили, чтобы разобраться с магической защитой дворца, которую строил его ученик – хайрен Игренаэш. Я предполагаю, что он знал, где лежат артефакты, и просто забрал их тогда. А может, сделал это ещё раньше, когда официально было объявлено о смерти хайрена.
– Господин Ахрелий должен был хорошо знать Иргада. Как он мог его не узнать?
– Майяри говорила, что в ночь ограбления хранитель очень сокрушался, что позволил себя обмануть. И советовал ей остерегаться, так как некто умел втираться в доверие.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– Допустим. Что дальше?
– Хайрену Игренаэшу удалось сбежать, и он, прихватив свой дневник и вложив в него сделанные в неволе записи, отправился к своему второму ученику. Иргад быстро прознал о побеге и бросился вдогонку. Хайрен успел спрятать дневник под полом кабинета прежде, чем разъярённый сын добрался до них. Как вы знаете, в доме господина Орида в ту ночь выжил только его малолетний сын. Хайрен тоже погиб.