выполнил свое последнее задание в тресте «Главзолото», заканчивая устранять некоторые проблемы, возникшие на перспективном золотом руднике в Балае, в Прибайкалье, недалеко от маньчжурской границы. На протяжении почти девяти лет я отдавал большую часть своих помыслов и усилий советской золотодобывающей промышленности, и теперь этот, вероятно, самый полный приключений отрезок моей карьеры заканчивался, о чем я не подозревал.
Жена сопровождала меня в поездке с Урала на Дальний Восток, которая началась в июле прошлого года. Мы посетили все крупные золотые рудники в районе озера Байкал и нашли их весьма перспективными; совершили интересную поездку вниз по реке Шилка, вдоль которой уже много лет ведется добыча полезных ископаемых. В октябре, хотя уже сильно похолодало, продолжили нашу инспекционную поездку по районам Приамурья и далее на северо-восток, в Якутию.
Временами температура падала до 50 градусов ниже нуля, но теперь в этих районах, несколько лет назад почти недоступных, были проложены автомобильные дороги, а в закрытом автомобиле гораздо легче пережить сильный мороз, чем в санях, запряженных северными оленями.
Несмотря на низкие температуры, в этих местах оказалось возможным продолжать добычу полезных ископаемых и даже дноуглубительные работы в течение всех, кроме самых морозных, недель. Привлечение якутов, монголов и представителей других местных народов к горной добыче оказалось здесь практичным, потому что они более привычны к работе в сильный мороз. Многие из них преуспевают в старательстве по той же причине.
Условия в золотодобывающей промышленности в это время были весьма благоприятные. В поездках по этим районам я часто размышлял о значительном прогрессе, достигнутом с тех пор, как побывал в этих местах семь лет назад. Были открыты десятки перспективных новых шахт, большинство высокомеханизированные, а фабрики по цианированию и другие смежные предприятия были настолько современными и безупречными, насколько это возможно. Теперь там трудились рабочие и инженеры, которые досконально знали свое дело. Я помнил то время, когда несколько действующих шахт были крайне примитивными, ни инженеры, ни рабочие практически не владели современными технологиями горной добычи.
Мы с женой отправились в обратный путь в Москву в декабре, уверенные, что задачи командировки выполнены. Но по пути я получил известие, что в Балае произошла авария, и сразу же вернулся, чтобы помочь все исправить. Таким образом, в Москву я отправился в январе, после девяти месяцев непрерывных поездок и проверок предприятий.
Но отдохнуть, как я ожидал, не получилось. В Москве меня встретили плохие новости: в Медно-свинцовом тресте, от которого мы освободились в 1932 году, обнаружен массовый саботаж. Мне сообщили, что Риддерские свинцовые и цинковые рудники на юге Казахстана находятся в критическом состоянии, и поручили немедленно выехать на место и сделать необходимые предложения по наведению порядка. Я уже рассказывал, как реорганизовал эти шахты в 1932 году и что я обнаружил там, когда вернулся по этому случаю в 1937 году. Несомненный саботаж произошел в высших кругах, и этот рудник, один из самых ценных в мире, был почти погублен. Спасением его я занимался в течение нескольких месяцев, и это было мое последнее задание в России.
Этот рудник ранее был собственностью российской императорской семьи, как и многие другие крупные рудники в России. Их разработку в 1910 году начали британцы, которые получили концессию на добычу свинца, цинка и золота. Они провели железную дорогу протяженностью 120 километров, установили в шахтах и на обогатительной фабрике самое современное оборудование, но война и революция расстроили их планы.
Дорогостоящее предприятие, не успев принести особой пользы, сильно пострадало во время революции и Гражданской войны. Когда большевики взяли рудник под контроль, им пришлось потратить огромные средства на новое оборудование, так как большая часть старого пришла в негодность или значительно пострадала из-за невежества и преднамеренного саботажа. С точки зрения затрат, возможно, для всех заинтересованных сторон было бы лучше, если бы шахты разрабатывали иностранные предприятия. Русские получили бы столько же, если не больше, чем имеют при нынешнем порядке, и маловероятно, что было бы потеряно столько ценной руды. Но, несмотря ни на что, рудник был настолько богатый, что приносил значительный доход советской экономике.
Мне было жаль, что последние месяцы в России пришлось потратить на работу в Медно-свинцовом тресте, некоторым руководителям которого я никогда не доверял и которые, по моему мнению, были преднамеренными вредителями. Я бы предпочел завершить свою работу в России там же, где и начинал ее, – в тресте «Главзолото», так как этот опыт был неизменно более приятным.
Однако это прежде всего история советского золота. Меня нанял Серебровский, и я работал на него в России, а главным его интересом в течение всего этого периода было золото. Командировки на медные и свинцовые рудники принесли мне больше всего огорчения в России, и Серебровский никогда не контролировал добычу этих металлов столь пристально, как добычу золота. Трест «Главзолото» можно с полным правом назвать его детищем, и я был бы счастлив, если бы меня назвали его «самым верным помощником».
Мое описание советской золотодобывающей промышленности намеренно оставлено без подробностей. Советские власти держат в секрете детали этой отрасли, и у меня нет никакого желания публиковать факты, которые могли бы вызвать раздражение. Да в этом и нет необходимости для целей данной книги.
В последние годы, с тех пор как Советы взялись энергично развивать свою золотодобывающую промышленность, стало модно спекулировать на показателях добычи золота. Я никогда не мог понять, почему советское правительство, в отличие от других правительств, не публикует эти цифры. С моей точки зрения, нет причин так старательно держать их в секрете. Но у советского правительства, похоже, свои резоны, и, поскольку я профессионально работал на правительство, с моей стороны неэтично раскрывать эти цифры, хотя я узнал их по роду своей деятельности.
Однако не вижу ничего плохого в том, чтобы подтвердить утверждение лидеров СССР о том, что их страна занимает второе место в мировом производстве. Я наблюдал, как они поднялись до этого положения в течение всего нескольких лет, обогнав Соединенные Штаты и Канаду и уступив только Южной Африке. И я не вижу причин, чтобы они не сохранили эту позицию. По собственным наблюдениям знаю, что Советы могли бы при желании существенно увеличить добычу золота в ближайшем будущем.
Я читал статьи в американских журналах, где утверждалось, что Советы почти достигли предела добычи золота, потому его запасы невелики. Это совсем не так. За последние два или три года старатели открыли несколько очень перспективных новых россыпных месторождений. И я лично знаю по меньшей мере о десяти крупных месторождениях рудного золота и нескольких