Киббен издал странный, придушенный звук. Он наклонился, поставил руки и макушку на пол и рывком вскинул вверх ноги. На мгновение, он закачался в положении вверх тормашками, длинные полы его пижонской куртки упали ему на лицо. Затем он рухнул подобно дереву, плашмя. Деревянный пол затрясся.
Горбел улыбнулся. — Молодец, — мягко сказал он.
Внезапно Джейм осознала то, о чём ей следовало догадаться раньше: эти кадеты хайборны не были друзьями Горбела. Они были шпионами его отца. Не удивительно, что Калдан так быстро получил известия об инциденте на тренировке и послал своего дядю оценить ситуацию.
Коррудин неподвижно застыл. Он ничем бы не выдавал своего напряжения, если бы не мерцание упрямой ярости в его глазах, впрочем, быстро замаскированной. Тем не менее, Джейм её заметила. Он не ожидал проиграть своему неуклюжему, презираемому двоюродному племяннику. Теперь он знал, как знала и она, в чьей крови бежала истинная власть; и при всём его внешнем вежливом лоске, это знание привело его в ярость.
— Ну что ж, — легко сказал он, когда слуга Киббена помог потрясённому хайборну встать на ноги и постарался не позволить ему снова принять стойку на голове. — Здесь мы увидели отличный пример злоупотребления властью. Моя благодарность, лордан, за вашу помощь. Тем не менее, мы ещё не видели, как такое злоупотребление воздействует на кендар. Итак, другая демонстрация. Моя леди, если вы позволите.
Он повернулся к Джейм и поманил её вперёд вялым взмахом руки. Затем он проделал тоже самое с Шиповник Железный Шип.
— Я думаю, в этот раз я сам предложу приказ, — сказал он, медленно обходя вокруг них, и опять начиная наслаждаться собой.
У Джейм по коже забегали мурашки. Всё складывалось очень плохо. Она встретила глаза Шиповник, зелёные и холодные как мох в пруду, и ничего не выражающие. Только недели наблюдений сказали ей, что Южанка собирает в кулак все силы, чтобы не показать ни одной эмоции, что бы ни случилось.
— Ну надо же, — сказал хайборн, всё ещё кружась и оглядывая их сверху донизу. — Какие вы обе грязные, особенно вы, моя леди. — По кадетам пробежала пульсация нервного смеха. Под него, голос Коррудина упал до шёпота. — Играли в грязи, не так ли? Как это свойственно всему тому, через что ваш дом нас протащил. Я был в Белых Холмах. Я видел. Кровь, и грязь, и ещё больше крови, образующей в низинах целые заводи, в которых тонули раненые. Там также умерла ваша честь, в чём мы ещё раз убедились по вашему присутствию здесь. А ты, Железный Шип раньше была одной из нас. Твоя мать умерла, служа нам. Ты позоришь её память.
Кендар шевельнулась, но серебрено-серые глаза поймали и удержали нефритово-зелёные: Смотри на меня, не на него. Не слушай. Не реагируй. Не доставляй этому ублюдку удовольствия.
Коррудин издал лёгкий звук досады.
— Итак, ты теперь их, душой и телом. Очень хорошо. Это только пригодится, когда ты поцелуешь их грязные сапоги. Девушка, отдай этой предательнице такой приказ.
Джейм пошатнулась, когда на неё обрушилась его воля. Такая мощь…! Как же Горбел сопротивлялся этому? Но тогда он не был основной мишенью. Как будто с громадного расстояния она слышала кадета Киббена, который изо всех сил пытался выполнить последний приказ Горбела, всё снова и снова. Поставив его между собой, двоюродный племянник и его дядя сломали его, возможно уже невосполнимо.
— Ты меня слышала, — нашептывал Коррудин в её ухо, в его голосе таилась довольная улыбка. — Выполняй, ты, тупая сучка.
Она повернулась к нему. — Пошёл. Прочь.
Хайборн застыл. Его взгляд изменился от удивления до крайнего ужаса когда, шаг за шагом, он начал отступать к окну. Низкий подоконник ударил его под коленями. Мгновение, он молотил руками по воздуху, пытаясь сохранить равновесие, а потом упал. Они услышали, как он ударился о жестяную крышу галереи, двумя пролётами ниже, а потом о землю.
Горбел послал Джейм медлительную, сонную улыбку. — Молодец, — сказал он.
IVЗа этим последовала изрядная неразбериха.
Кадеты рванулись к окну и достаточно смелые из них, чтобы бросить вызов высоте, высунулись наружу, чтобы поглазеть вниз. С поля внизу доносились встревоженные крики и вопросы. Кадеты отвечали на них целым хором смешанных выкриков, которые никому ничего толком не объяснили и, в последующие дни, вызвали немало поистине поразительных слухов.
Тем временем в углу, освободившись от всех помех, стоял на голове Киббен.
Джейм не могла двинуться. Она чувствовала себя так, как будто её мозги спеклись после этого обжигающего проявления её силы воли. Трое, откуда это пришло… и может ли это повториться? То, что она сделала с Рандир Искусительницей, было мелочью по сравнению с этим. Это было подобно вспышке берсерка, но гораздо более сфокусированной и безжалостной. Если бы она приказала самим камням Тентира рухнуть на них, возможно так бы они и поступили.
Шиповник поддерживала её за локоть, не давая упасть.
— Леди, иногда вы меня беспокоите.
Джейм засмеялась дрожащим голосом. — И в половину не так сильно, как я беспокою сама себя.
Комендант веялкой прошёлся по кадетам, отделяя Каинронов от Норфов, — пока одному из ошеломлённых домов не пришла мысль напасть на другой.
— Этот… ээ… урок окончен, а с ним и все занятия на сегодня. Разойтись. Кто-нибудь, пожалуйста сопроводите Киббена в лазарет, если сможете удержать его в нормальном положении. Ты, — сказал он Джейм, — жди меня в моём кабинете.
Только сейчас до неё дошли последствия её поступка. Милосердные Трое, он собирался немедленно исключить её. Нет, Совет Рандонов единогласно поставит её в качестве мишени для тренировки лучников, а потом наградит призами лучшие выстрелы. Ёрим мог уверенно победить в таком состязании, если они позволят ему участвовать.
— Всё в порядке? — спросила Шиповник. Джейм потребовалось некоторое время, чтобы понять, что это означает: Если я тебя отпущу, ты не упадёшь?
— Я думаю, да, — несколько смущённо сказала она и Южанка убрала руку.
Кадеты гуськом уходили прочь, бросая на неё при этом ошеломлённые взгляды. Они забрали с собой Киббена, в горизонтальном положении, один кадет у головы, другой у ног, пока он продолжал отчаянно нащупывать пол. Только когда все ушли, Джейм поняла, что не имеет ни малейшего понятия, где находится кабинет Коменданта.
Ну, это была не совсем правда: он иногда осматривал кадетов с балкона на втором этаже. Он мог принадлежать его жилым помещениям или его кабинету, или же, возможно, и тому, и другому. Фактически, высунувшись в окно, она могла его видеть внизу, слева. Если она не собирается завершить свои подвиги этого дня демонстрацией лазанья по стенам, ей нужна лестница. Её должно быть легко найти. В конце концов, её десятка уже использовала одну, чтобы взобраться на третий этаж.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});