маленького до доходящего высотой в два метра, они пестрили многообразием своих видов. Некоторые из них напоминали папоротники, что росли в Вурмекском Лесу, другие походили листьями на ворох длинных игл, а иные и вовсе повторяли очертания человеческих рёбер. Лес изобиловал мхами. Им поросли стволы деревьев, земля и даже серые бока выглядывающих из-под неё камней. Посреди всей этой необыкновенно свежей насыщенности зелёных оттенков яркими пятнами горели цветы. Белые, огненно-красные, желтые, фиолетовые: они удивляли своей редкой красотой и дурманили ароматами. Их бутоны, закрытые и уже распустившиеся, украшали собой не только кустарники и ветви деревьев, но произрастали даже на их стволах.
Горен и Денизьям были ошеломлены диковинной пышностью этого леса. Подобную поразительную красоту вурмек мог видеть только в своих самых смелых снах, навеянных историями из книги Онёбуса. Тогда он и представить себе не мог, что реальность может оказаться ещё ярче и изумительнее.
Не переставая восхищаться окружающим великолепием, вурмек и девушка неспешно продвигались вперёд. Друзья останавливались то у одного, то у другого растения, рассматривали их и делились впечатлениями. По мере продвижения вглубь леса, они всё чаще стали встречать на своём пути птиц. Ещё более яркие, чем лесные цветы, пернатые сидели на ветвях, раскачивались стайками на стеблях растений и повисали на стволах деревьев, вцепившись в них коготками. Пение их было таким же необычным, как и всё в этом лесу. Птицы стрекотали, взвизгивали и лаяли, будто лисицы. А некоторые, в точности подражая человеческому голосу, наперебой бранились, и чудилось, даже плакали.
Горен и Денизьям шли без направления, как околдованные, совершенно не обращая внимания на уходящее время. Тем временем, лес становился всё гуще, и идти сквозь его частые заросли становилось всё труднее. Вопреки своим ожиданиям, Денизьям не нашла здесь прохлады. Деревья укрывали путников от палящего солнца, но влага, удерживаемая почвой и множеством растений, испаряясь, стояла в запертом воздухе и не позволяла надышаться. Здесь, в тесноте прижатых друг к другу растений, дали о себе знать комары. Крупные, с маслянисто коричневыми брюшками и тонкими длинными лапками, эти назойливые насекомые были повсюду. Казалось, весть о появлении двух незадачливых путников успела облететь весь лес, и кровососы с каждой его окраины слетелись на неожиданно поданный богатый обед. Вурмека подобное обстоятельство не сильно напугало. В преддверии наступающего лета, на болоте Вурмекского Леса комаров бывало так много, что от них негде было укрыться. Юноше не раз приходилось кормить их собой, собирая болотные ягоды. Но Денизьям к такому не привыкла. Нападение кровососов изматывало её. Отмахиваясь от назойливых насекомых сломанной папоротниковой ветвью, она, вся раскрасневшаяся от духоты, ругалась покрепче видавших виды рыбаков. Горен, как мог, старался поддержать Денизьям, хотя и посмеивался тайком, наблюдая за тем, с какой яростью она хлестала воздух веткой, разгоняя комаров.
Так вурмек и девушка прошли ещё несколько миль пути. Они порядком устали, а мучительная духота вынудила их выпить последние запасы воды. Ещё совсем недавно беззаботно веселившемуся вурмеку теперь было не до смеха. Обмотанная с ног до головы листьями и вяло плетущаяся позади Денизьям уже не казалась ему забавной. Горен изнывал от жары и желания остановиться на привал. Воды больше не было, духота лишь усиливалась, а присесть посреди полчищ комаров было невозможно. Лес, пленивший путников своей красотой, в действительности был не так гостеприимен, как показалось вначале. За малый отрезок времени он отнял у девушки и вурмека все силы и лишил их желания идти дальше. Подавленные, без всякой надежды на избавление от мук, приятели молчаливо брели сквозь гущу деревьев, не разбирая дороги.
Однако спасение пришло. За гулом из стрекота птиц и жужжания насекомых вурмек заметил едва различимые всплески воды. Он остановился и настороженно прислушался. Где-то совсем недалеко чуть слышно журчал ручей.
– Вода!– воскликнул Горен и бросился вперёд, продираясь через лесные заросли.
Уныло тянущаяся позади Денизьям недоверчиво покачала головой, но всё же прибавила шагу, чтобы догнать юношу.
Она нашла его через минуту в неожиданно открывшимся за густыми зарослями деревьев уже ином лесу. Всего один короткий шаг отделял сумрачную наполненную духотой и насекомыми чащобу от совершенно другой стороны леса – полностью ей противоположной. Картина, представшая перед Денизьям, так сильно отличалась от той, что была за её спиной, что девушка не могла поверить своим глазам. Непроглядный, перенасыщенный запахами и звуками лес вдруг переменился. Шум и давящая теснота исчезли, а воздух наполнился свежестью и прохладой. Красота, открывшаяся глазам девушки, удивляла своей простотой и редкой слаженностью форм. Всё вокруг: от мелких вкраплений цветов, до раскидистых кустов папоротника, было расположено так гармонично и правильно, что казалось выращенным в заботах и кропотливом труде искусного садовника. Даже деревья, растущие здесь, стояли друг от друга на равном, будто с точностью вымеренном расстоянии. Их гладкие сочно- зеленого цвета стволы уходили далеко ввысь, где заканчивались ворохом тонких ветвей, поросших продолговатыми остроконечными листьями. Лежащая под тенистыми кронами земля была ровная и вся укрыта мягким ковром полупрозрачных жирнолистных растений. Из-под них, словно случайно рассыпанные, то тут, то там выглядывали красные бусины ягод. Сквозь ветви деревьев лучистыми полосами струился солнечный свет. Озаряя собой лёгкий полумрак леса, он неощутимо касался папоротников и цветов и терялся в мягком бархате травяной поросли. Тут, среди сочности трав, извилисто огибая деревья, широкой лентой бежал ручей. Обрамляющая его невысокие берега густая и щедро напитанная влагой трава косматыми прядями стеблей свисала в воду и, увлекаемая течением, дрожала на её поверхности, точно живая.
Вурмек был здесь. Он стоял на коленях на берегу ручья и пил воду, зачерпывая её ладонью. Жажда вновь напомнила Денизьям о себе и она, выйдя из оцепенения, бросилась к ручью.
– Я уже думал, что мы умрём в этом проклятом лесу, а тут такое!– оторвавшись от воды, сказал Горен,– Может всего этого и нет вовсе, а, Денизьям? От жары чего только не померещится.
Он рассмеялся и, окунув в воду руку, обтер ею шею и лицо. Денизьям пожала плечами.
– Как мы сошли на берег, я только и успеваю, что удивляться,– сказала она, склонившись над водой и внимательно её разглядывая.
Вурмек улыбнулся.
– Не бойся, пей смело. Я ведь не отравился,– с ухмылкой сказал он.
– Этого мы пока не знаем,– ответила девушка, зачерпнула в ладонь воды и, понюхав её, сделала осторожный глоток.
Горен насмешливо покачал головой и сказал:
– Ну, вот видишь. Совершенно обычная вода.
– И правда,– ответила Денизьям, с жадностью прихлёбывая из ладони.
Девушка сделала ещё несколько глотков и довольная откинулась на траву.
– Не сдвинусь с места, пока хорошенько не отдохну, – сказала она,– Я устала так, как если бы в одиночку вымыла всю палубу на корабле. А ведь мы