не такие. Если вы будете делать то же, что и она, вас посчитают неудачницей, которая не уважает старших и с которой трудно работать.
Суён не может не согласиться с ним. Некоторое время она молчит.
СУЁН. Верно. Вы абсолютно правы. Но хотя бы раз… всего разок вы ведь можете поступить безрассудно?
МИНУ. Безрассудно?..
СУЁН. Ради своих коллег, ради того, что считаете правильным, вы ведь можете на минутку отложить свои убеждения и свою стратегию поведения и стать храбрым и безрассудным?
МИНУ (усмехаясь). Нет, зачем мне это?
СУЁН. Затем! Затем, что мне нравятся только такие мужчины.
Мину не знает, как ответить на слова, в которые Суён вложила такой смысл. С напряженными и в то же время растерянными лицами они смотрят друг на друга.
СЦЕНА 29. Переулок (снаружи / вечер)
Поздно вечером.
Ёну в наушниках идет домой с работы, но, увидев Чунхо, который стоит в переулке возле ее дома, останавливается. Она не может ни пройти мимо, ни подойти к нему. Когда Чунхо подходит к ней сам, она снимает наушники.
ЧУНХО. Госпожа Ёну.
ЁНУ. Да.
ЧУНХО. Почему мы не можем встречаться?
Ёну молча смотрит себе под ноги. Чунхо продолжает расспрашивать.
ЧУНХО. Почему, черт возьми, мы должны расстаться? Сколько ни думаю об этом, я не могу понять причину.
ЁНУ. Я… Я не уверена, что смогу сделать вас счастливым. Вам придется постоянно обо мне заботиться!
Чунхо вспоминает эти слова.
ЧУНХО. Вы слышали, что сказала мне сестра? Так причина в этом? Госпожа У! Я счастлив просто быть с вами. Для счастья мне нужны только вы!
ЁНУ. Но разве со мной вам не бывает одиноко?
Чунхо не может ответить «нет».
ЁНУ. Я настолько погружена в себя, что заставляю близких чувствовать себя одиноко. Я не знаю, когда и почему я это делаю, и я не знаю, как это предотвратить. Вы мне правда нравитесь, но… Я не уверена, что не сделаю вас одиноким.
Искренний ответ Ёну ставит Чунхо в тупиковое положение.
СЦЕНА 30. Коридор семнадцатого этажа компании «Ханбада» (внутри / день)
День третьего слушания.
Суён выходит из кабинета, чтобы отправиться в суд. Проходя мимо кабинета Ёну, она ловит себя на мысли о том, что не может уйти в суд без Ёну. Вышедший из кабинета Мину замечает Суён.
МИНУ. Что вы делаете? Почему стоите?
СУЁН. Хочу… попрощаться с Ёну.
МИНУ (с усмешкой). Попрощаться? Хотите напомнить ей, что мы уходим на суд без нее?
СУЁН (сквозь зубы). Идите уже! Вам какое дело до чужих прощаний?
МИНУ. Не задерживайтесь, иначе опоздаем.
Мину проходит мимо Суён. Та стучит в дверь кабинета Ёну.
СЦЕНА 31. Кабинет Ёну (внутри / день)
Ёну работает, сидя за своим столом.
ЁНУ. Да?
Суён просовывает голову в приоткрытую дверь.
СУЁН. Ёну, я ухожу. Сегодня слушание по делу «Раон».
ЁНУ (не понимая, зачем она ей это рассказывает). Да? Да.
СУЁН. Тебе что-нибудь захватить на обратном пути? Как насчет «Кимпаба Чхве Суён» вместо «Кимпаба У Ёну»?
ЁНУ. Кимпаба Чхве Суён не существует.
СУЁН. Ну да. Я пошла.
ЁНУ. Да.
Суён закрывает дверь. Оставшись одна, Ёну какое-то время смотрит в пустоту, затем подходит к окну, выходящему в коридор, и раздвигает жалюзи, чтобы посмотреть на Чунхо, как делала в серии 11. Это все, что она может сделать, чтобы утолить свою тоску. Вдруг работавший за столом Чунхо поднимает взгляд в ее сторону. Она быстро закрывает жалюзи, чтобы не попасться. В ее глазах грусть.
СЦЕНА 32. Зал судебных заседаний (внутри / день)
Третье слушание.
Все, за исключением Сонёля, который не смог присутствовать, потому что находится в больнице, сидят на своих местах. В зале опять репортеры. Снова войдя в роль адвоката из полицейской драмы, Сынчжун уверенно приводит свой последний аргумент.
СЫНЧЖУН. Как вы видите, коллективный иск о возмещении ущерба, который готовят пострадавшие, стал для истца непосильным психологическим бременем. Конечно, подобные дела всегда сопровождаются как публично-правовой ответственностью (произносит «отвесностью»), так и гражданственно-правовой…
СУДЬЯ (перебивает Сынчжуна). Гражданско-правовой.
СЫНЧЖУН. Что?
СУДЬЯ. Не путайте понятия «гражданский» и «гражданственный», у них совершенно разные значения. Термин «гражданско-правовая ответственность» (произносит «ответственность») относится к гражданскому праву и уж точно не к гражданственному, не так ли?
СЫНЧЖУН (смущенно). Да.
Как и в случае с «80 % населения», судья делает то же самое, что и Ёну. Суён глубоко задумывается.
СУДЬЯ. Продолжайте.
СЫНЧЖУН. Да. Так, секундочку. На чем я…
Чанхон вздыхает, видя его заминку, а Юнчжу и сотрудники Корейской комиссии по коммуникациям, напротив, выглядят довольными. Суён понимает, что, если они будут продолжать в том же духе, поражение неизбежно. В конце концов она встает.
СУЁН. Ваша честь, статья 64–3, пункт один, подпункт шесть Закона об информационных и коммуникационных сетях была изменена и вступила в силу 19 января 2022 года. В тот же день хакер взломал сервер истца. Однако электронное письмо с вредоносным кодом, которое получил администратор баз данных Чхве Чинпхё, было отправлено 18 января 2022 года, то есть за день до этого.
СУДЬЯ. К чему вы клоните?
СУЁН. Это означает, что взлом случился за день до вступления в силу пересмотренного Закона об информационных и коммуникационных сетях.
Только теперь судья понимает, о чем говорит Суён. Юнчжу вдруг погружается в поиск информации.
СУЁН. На основании статьи четырнадцать Общего закона об административном праве новый закон не применяется к актам, завершенным или прекращенным до вступления такового в силу. В таком случае в соответствии с Законом об информационных и коммуникационных сетях до внесения поправок истцу полагается не оборотный штраф, а административный.
Сынчжун усаживает Суён на место.
СЫНЧЖУН (тихо). Чхве Суён! Что вы творите? Разве вы не видите, что я говорю заключительное слово?
МИНУ (тихо говорит Суён). Прекратите. Хотите сделать приятное У Ёну?
СУЁН (тихо). Дело не в Ёну. Я поступаю так, как считаю нужным.
Тем временем Юнчжу, просматривавшая документы, встает, чтобы опровергнуть заявление Суён.
ЮНЧЖУ. Ваша честь, хакерская атака случилась 18 января, но утечка личной информации произошла 19 января. Это произошло уже после вступления в силу пересмотренного Закона об информационных и коммуникационных сетях!
СУЁН (даже насильно усаженная). По каким критериям вы определяете, когда закончилась атака, а когда началась утечка личной информации? Разве кража не начинается в тот момент, когда вор врывается в дом?
СЫНЧЖУН (тихо). Чхве Суён! Еще одно слово, и вы отстранены от этого дела. Вам ясно?
ЮНЧЖУ. Ваша честь, статья четырнадцать Общего закона об административном праве, процитированная представителем истца в качестве основания для опровержения, может быть применена только к актам, завершенным или прекращенным до вступления в силу нового закона. Прошу основываться на времени окончания акта утечки личной информации, а не на времени начала хакерской атаки.
Суён собирается снова встать, но Мину тянет ее за руку.
СУЁН (тихо). Отпустите!
Суён стряхивает руку Мину, но тот внезапно встает и произносит.
МИНУ. Согласно пункту три статьи четырнадцать Общего закона об административном праве, даже когда должна применяться предыдущая версия закона, если новая версия предусматривает смягчение наказания, применяют именно ее. В данном случае истцу выгодна старая версия закона. Принцип «в случае сомнения решение принимается в пользу обвиняемого», вероятно, применим не только к уголовному праву. Прошу учесть обстоятельства дела и отнестись с пониманием.
Мину низко кланяется судье. Суён приятно удивлена неожиданным поступком Мину.
СУДЬЯ. Что ж, интересный аргумент. Мы тщательно все обдумаем и огласим вердикт.
Сынчжун устало смеется, не в силах даже разозлиться на то, что Суён посмела