Короткий переход в утренние часы третьего дня привел нас к почитаемому шейху динка Куджу. Перед нашим прибытием туда мы еще рано утром наслаждались видом великолепного лесного массива, который, однако, вскоре перешел в широкую безлесную равнину. В течение трех дней пути к вождю Кудж я видел только единичные жилища туземцев. Негры и здесь стремятся путем отхода в глубь страны избежать притеснений со стороны проходящих караванов. Четвертый день пути привел нас к поселку вождя Матианг. К вечеру этого дня ландшафт изменился, резко отличаясь от ранее пройденной местности. В первые две трети пути еще видны были признаки той однообразной равнины, в которой чередуется более или менее густой или редкий лес со степью, покрытой зеленой травой.
Сегодня мы неоднократно проходили мимо небольших селений негров динка, находившихся под управлением вождя Мелау, у которого мы остановились отдохнуть и подкрепиться. В лесу резвились многочисленные стада цесарок, быстро бегающих взад и вперед и поспешно удаляющихся; испуганные антилопы убегали прежде, чем мы могли их хорошо рассмотреть; утром несколько жирафов, конечно, на значительном расстоянии от нас, высовывали свои шеи из высокой сухой травы (саванны) и долго привлекали мое пристальное внимание. Болотистые долины больших рек, протекающих в низменностях области Динка, являются родиной также и страуса, перья которого употребляются для головных уборов вождей. После обеда декорация переменилась, мы вступили в пожелтевшую камышеобразную высокую траву (саванну), которая сразу напомнила о болоте. Очень скоро она уступила широкой своеобразной низменности, показавшейся в первый момент затопленной. В настоящее время эта низменность была большей частью суха. В отдельных местах, однако, виднелись обширные пруды, которые после спада воды должны были быть очень богаты рыбой, что давало возможность неграм заниматься рыбной ловлей и делать большие запасы.
Своеобразие всей этой области, простиравшейся к Тонд-жу на восток, юг и юго-запад и приобретающей в половодье вид широкого моря, состоит в большом количестве выступающих над низменностью островов, многие из которых покрыты роскошными лесами. Они являются оазисами в высохшей местности. В некоторых местах к ним примыкают пруды, в гладкой поверхности которых великолепно отражаются высокие стволы деревьев. Во время разливов они ста. — новятся настоящими островами, на которых ютятся туземцы. На одной из таких возвышенностей мы ночевали у вождя Матианга на четвертый день пути. Следуя через эту сплошь затопленную область в юго-западном направлении, мы на пятый день пути достигли реки Тондж.
У переправы через Тондж, по южному берегу которой мы в продолжение часа шли вверх по течению, впадает небольшая речка. Переправившись через реку на ее северо-западный берег, мы заночевали возле группы хижин.
Шестой день путешествия, 23 марта, привел меня к ближайшей цели, к зерибе Джур-Гаттас, через которую я уже проходил в 1877 году, так что здесь мои нынешние картографические съемки сомкнулись с прежними.
Жемчужная цесарка
Я прибыл в Хартум с намерением посетить земли манг-батту на юг от Уэле. Из-за затора, образованного растительными зарослями на реке Бахр-эль-Джебель, я принужден был начать свой путь из Мешры-эр-Рек; в ином случае должен был бы пройти через Ладо и землю Макарака. Из Джур-Гаттас в Мангбатту вела безопасная дорога, обычно используемая хартумцами, через Румбек, вдоль реки Роль, через область племен абака на юг. Эта дорога до области Макарака была мне знакома со времени моего первого путешествия. Поэтому я избрал ее неохотно, тем более что у меня возникло желание по пути на юг познакомиться с землями народа ньям-ньям. Выполнение этого намерения было теперь облегчено потому, что после войны с Солиман-беем были установлены дружелюбные отношения с некоторыми князьями страны Ньям-Ньям (Азанде). Ндорума, могущественный князь страны Азанде [3], ответил благожелательно на дружественное предложение Джесси-паши. Ближайшей целью моей экспедиции было путешествие к нему.
Более короткий и прямой путь туда вел к югу через земли негров бонго и белланда. Я предпочел идти через область Бахр-эль-Газаль к главному селению мудирии Дем-Солиман, с целью проводить Джесси-пашу. Свое путешествие из Дем-Бекир в область Азанде я решил предпринять позднее. Бон-дорф и слуги, сопровождавшие мой основной багаж, должны были достигнуть селения Ганда Бекира более коротким путем. По моему желанию, Джесси-паша тотчас же отправил посольство к вождю Ндоруме, с целью известить последнего о нашем прибытии и заверить его в моих мирных и дружественных намерениях.
Опираясь на приобретенное мною знание негритянских стран, я на этот раз не взял с собою арабов в качестве слуг. Я знал, что для обслуживания экспедиции наиболее целесообразно использовать местную молодежь, которая охотно отправляется с европейцами в путешествие.
Со мною следовали также несколько негритянских девушек, чтобы в пути молоть зерно и готовить мучную кашу.
Бондорф нанял двух мальчиков из племени мангбатту. Дни нашего пребывания в Джур-Гаттасе прошли быстро, частью в обработке полученных небольших путевых результатов, частью в приготовлениях к дальнейшему путешествию.
Я передал Джесси-паше половину взятых с собой семян для посевов европейских овощей в различных селениях области Бахр-эль-Газаль и заодно освободился от уже проросшего картофеля.
Привезенный мною из Мешры Balaeniceps гех важно расхаживал своими размеренными шагами взад и вперед по двору и по-прежнему внушал страх маленьким шимпанзе. Я вспоминаю некоторые неприятности, которые причинил нам по-лувзрослый, очень сильный и угрюмый шимпанзе. Он, как и другие, был доставлен из западной области Ньям-Ньям в прочной клетке. На остановке для него тотчас же изготовляли небольшой шалаш, огражденный деревянной решеткой с запором. Однажды, когда мы сидели с Джесси за столом, животное выбралось из своей огражденной решеткой клетки; слуги и вообще все, кто находился во дворе, убежали. Полагая, что нам придется драться с этим получеловеком, мы вооружились достаточно крепкими палками, но беглец не обращал на нас внимания и прогуливался с мрачным видом между хижинами. Я приказал прибежавшим солдатам, расквартированным там, перебросить через решетку в шалаш шимпанзе содержимое наших тарелок и затем удалиться. Действительно, чудовище вскоре возвратилось в свое жилище, чтобы полакомиться нашим обедом. Конечно, на будущее время шимпанзе был помещен под более надежный запор. Маленькие молоденькие шимпанзе, появившиеся лишь с недавних пор в наших зоологических садах, не могут идти ни в какое сравнение с этим экземпляром, так как они, несмотря на свои крепкие челюсти, безобидные дети. Хотя вышеупомянутое животное было лишь полувзрослым, оно уже обладало изумительной силой. Мы еще встретимся с некоторыми совершенно взрослыми экземплярами, убитыми мною в лесных чащах во время моих тяжелых странствований.