Читать интересную книгу Внезапное богатство - Роберт Левелин

Марио обернулся посмотреть, как там развиваются события в кузове. Двое мужчин сидели друг напротив друга на запаянных в целлофан упаковках денег. Майлз улыбался, его лицо было испачкано, но оно светилось. Он выглядел замечательно, хрестоматийная картинка человека в здравом уме. На сердце у Марио потеплело. Напротив Майлза сидел человек, смотреть на которого было меньше радости.

Филиппу было нехорошо, но в этом виноват только он сам. Сплошь и рядом его дух авантюризма брал верх и втягивал их обоих в неприятные истории.

Причин, по которым Филипп выглядел сейчас несчастным, было две. Во-первых, у него зияла на голове глубокая рана, из которой сочилась кровь, несмотря на повязку, сделанную из любезно предоставленной Майлзом рубашки. Второй причиной было то, что Майлз держал в руках наведенный на Филиппа револьвер, причем его собственный.

Филипп посмотрел на Марио. Тот пожал плечами.

– Я мог бы очень легко обезоружить его.

– Я знаю, – сказал Марио.

– Я мог бы убить его раньше, чем вы остановите меня.

– Еще, Филипп. Это настоящее искусство, жаль, что ты очень редко им пользуешься.

– Он даже не знает, как пользоваться револьвером.

– Не знает. Мы целиком полагаемся на твое умение держать себя в руках, – сказал Марио спокойно. Он тяжело вздохнул, вспомнив случаи в прошлом, когда ярость Филиппа переваливала через край и приносила много проблем.

– Слава богу, что я в этом не разбираюсь, – сказал, улыбаясь, Майлз. – Но полагаю, это ведь не слишком сложный механизм? Деталь, на которой лежит мой указательный палец, называется спусковой крючок, если я не ошибаюсь, и все, что от меня требуется, это резко дернуть за него, и пуля с высокой скоростью вылетит из этой трубки, которую я навел на твою голову, и ты умрешь очень быстро.

– Но ты ведь не собираешься этого делать, Майлз? – спросил Марио, поворачиваясь, чтобы взглянуть на дорогу. Он улыбнулся. Ему нравились трагические ситуации вроде этой, даже если они не были предусмотрены экспериментом.

В кузове наступила тишина, но Марио знал о множестве проблем Филиппа. Он просто не смог бы забыть о них.

– Я просто сказал, что мог бы обезоружить тебя, но это вовсе не значит, что я собираюсь это сделать.

– Вот и прекрасно, я не прошу тебя демонстрировать свои навыки в боевых искусствах, – сказал Майлз.

Марио улыбнулся. Его так и подмывало повысить ставки, чтобы посмотреть, сделает ли Филипп один из своих невероятно стремительных выпадов. Хотя он и понимал, что это ни к чему. У них и так уже было достаточно неприятностей, и кто знал, какие силы еще пробудит этот эксперимент в двух его пациентах. Это просто сверхъестественно, что они нашли их в лондонских пробках, среди двух миллионов других машин. Из происшедшего предстояло вынести еще много уроков. Травматическая терапия снова возымела действие и теперь устроит переворот в мире психотерапии. Марио не мог позволить себе потерять двух таких удачных пациентов.

– Ты можешь опустить пистолет, – сказал Марио. – Филипп на твоей стороне.

– Да неужели? – неожиданно спросила Анна. Она очень долгое время до этого молчала. Марио взглянул на нее. – Нам так не показалось, когда он пытался наехать на нас.

– Да, это было ошибкой с его стороны, – согласился Марио. – Но отчаянные ситуации вызывают иногда отчаянные действия. Это было весьма существенным моментом всего эксперимента – оградить вас от опасного процесса возвращения денег. Видите ли, нам приходится иметь дело с людьми, которые живут на грани законности. Я не хотел вовлекать вас в это. Теперь уже слишком поздно. Остается лишь надеяться, что все закончится хорошо.

Анна съехала с автомагистрали и замедлила движение, приближаясь к кольцевой развязке.

– В какую теперь сторону?

Марио снова сверился с картой.

– Поверни налево и следуй по А339 в направлении Алтона.

Анна повернула и набрала скорость.

– И что дальше?

– В смысле?

– Когда мы вернем деньги, что будет? И кому мы их вернем?

– Моему клиенту, который работает в крупном коммерческом банке. Вам не нужно знать его имя. И будет намного лучше, если вы не увидите его лица, а он – не увидит ваших. Мне не по душе то, какой это представляет риск для каждой из сторон, это очень сильно всех компрометирует.

– Но ты утратил наше доверие, – твердо сказала Анна.

– Боюсь, что так.

– Так, значит, ты просто отдашь ему деньги, и на этом все? – спросил Майлз из глубины кузова.

– Ну, в общем, да, – ответил Марио.

– О merde! – вскричал Филипп. – Мы можем, наконец, перестать играть в эти глупые игры? Скажи им, Марио, что то, что мы делаем, вовсе не плохо.

Марио оглянулся на своего неудачливого помощника. Он должен был признаться самому себе, что Филипп и раньше часто заставлял лопаться пузырь недоверия и напряженности, позволяя очень часто рассказать людям правду с весьма благотворными результатами. Однако все это было очень сложно.

Гастон Белл был клиентом Марио три года назад. Он достиг очень большого благосостояния, но тратил все свое свободное время на то, что «бегал» за молоденькими женщинами. Это ставило его семейную жизнь и здоровье под угрозу. В момент кризиса, постигшего его в ночном клубе, в основном посещаемом молодежью не старше тридцати, Гастон Белл связался с Марио. Излечение было коротким, приятным и, похоже, благотворным. Господин Белл не попал в число тех клиентов, которые обращались к нему повторно. Один сеанс – и он был в полной мере излечен. Марио же узнал очень много интересного о коммерческих сделках господина Белла за недолгий период их совместной работы. Казалось, что это был единственный человек в Англии, способный оперировать с крупными суммами денег в пластиковых упаковках, не задавая лишних вопросов.

– Так просто неверно истолковать это, – сказал Марио, немного подумав. – Так легко увидеть только негативную сторону того, что мы делаем.

– Попробуйте раскрыть нам положительную сторону, – сказал, улыбаясь, Майлз. – Мне все это так нравится, я просто счастлив.

– Я рад, что вы счастливы, Майлз. Это и есть положительная сторона. Система работает. Вот ради чего все это и делается, чтобы люди начали чувствовать себя лучше. Не важно, что вы можете подумать об этом, не важно, что об этом может подумать весь мир, – не это главное. Позитивная сторона этого дела состоит в том, что я ощущаю моральную обязанность помогать гораздо менее богатым людям. Но это все стоит денег.

– Значит, вы с самого начала планировали оставить деньги себе? – спросила Анна. – Так я и подозревала.

– Я не оставляю деньги себе, – возразил Марио. – Я не нуждаюсь в деньгах и не хочу их иметь. Я просто использую их для продолжения работы моего учреждения.

– Другими словами, вы оставляете деньги себе.

– Вам нужны деньги, Майлз? – спросил Марио.

– Нет.

– А вам, Анна, они нужны?

– Не нужны.

– А Пола нуждается в деньгах? Нет. Так в чем же проблема?

– Проблема состоит в том, – зло сказала Анна, – что мы чувствуем, что нас использовали.

– Но вы тоже меня использовали. Вы использовали меня, чтобы я помог вам стать такими, какие вы сейчас есть. Два очень счастливых человека, влюбленных друг в друга. Зачем все разрушать?

– В этом есть смысл, – сказал Майлз.

– Это нечестно, – возразила Анна. – Мы совершили преступление, все мы, впервые в своей жизни. Мы рисковали, а Марио просто воспользовался плодами этого преступления. Это просто нечестно.

– Если рассматривать дело под этим углом, то – да, это нечестно, но вы сделали это не ради выгоды. Вы ограбили поезд не для того, чтобы забрать деньги, вы сделали это, чтобы стать лучше. Чтобы проснуться. Ты хочешь спать, Анна?

– Я знаю, что это сработало. Речь сейчас не об этом.

– Поверни здесь, – сказал Марио. – Это должно быть где-то здесь справа.

Марио понаблюдал за Анной некоторое время, пока та вела фургон. Он видел, как в ней происходит внутренняя борьба. Она была очень сердита – естественное последствие глубокой травмы.

Марио снова оглянулся посмотреть, что там происходит в кузове. Филипп по-прежнему сидел, прислонившись к стенке фургона, на щеке темнело пятно засохшей крови. Он был очень сильным человеком, и такая поверхностная рана не могла долго его сдерживать.

– Что? – неожиданно спросил Филипп. Он глядел на Майлза.

– Я просто пытаюсь, как бы это сказать, прочувствовать эту ситуация по-старому, – сказал тот. – Ну, понимаете, оценить все так, как я это делал раньше.

Марио улыбнулся. Перемена в Майлзе была такой разительной. Он стал человеком, глубоко чувствующим, просто разрываемым чувствами, бессвязными и великими. Марио ощутил приступ гордости.

– Merde! – сказал Филипп.

– Например, я пытаюсь почувствовать, не пристрелите ли вы меня, если я верну вам пистолет.

Филипп улыбнулся. От этого слегка треснула корка крови, запекшейся на его щеке.