Читать интересную книгу На передних рубежах радиолокации - Виктор Млечин

В мае 1940 г. А. И. Берг вышел на свободу и восстановлен в воинском звании. Стал преподавать в Военно-морской академии. В начале Отечественной войны произошло важное событие, связанное с именем А. И. Берга. Он в качестве члена комиссии Ленинградского обкома и облисполкома посещает токсовскую РЛС, разработанную в ЛФТИ (впоследствии «Редут» и РУС-2). Он впервые видит РЛС в действии и проникается новыми идеями. Из эвакуации, куда он попадает вместе с Академией, он пишет своему военно-морскому начальству о необходимости развития радиолокации. Весной 1943 г. его вызывают в Москву. Он посещает с докладом о перспективах радиолокации некоторых крупных военачальников – маршала артиллерии Н. Н. Воронова и маршала авиации А. Е. Голованова. На совещании у И. В. Сталина доклад делал А. И. Берг. По словам докладчика Сталин ходил, курил трубку, ругался, что он ничего не понимает… А под конец произнёс фразу, которая прекратила все разнотолки и создала условия для возникновения нового вида промышленности – радиолокационной: «А, по-моему, товарищ Берг прав». Рассматривались и сложные вопросы. А. И. Берг спросил: «Можно ли мне доверять? Ведь я только что вышел из тюрьмы». Ответ Сталина я слышал в такой интерпретации: «Вас кто-нибудь обижает?» Берг молчал. Сталин продолжал: «Не обижает. Работайте. А виновных мы накажем», Дело было накануне Курско-Белгородской операции 1943 г. Сталин сказал: «Чтобы вы начали работу, нам надо ещё победить под Курском. Вот победим – и приступите».

4 июля 1943 г. вышло постановление ГКО «О радиолокации». По этому постановлению создавался Совет по радиолокации при ГКО. Председателем Совета был назначен Г. М. Маленков, членом – А. И. Берг. Согласно постановлению организуется Всесоюзный научно-исследовательский институт радиолокации, – в дальнейшем получивший название ВНИИ-108. Первым директором был А. И. Берг. Ввиду его загруженности на государственных должностях в период 1943–1947 институт возглавлял П. З. Стась. С 1947 г. А. И. Берг возвращается к руководству институтом.

Когда я пришёл в институт, он уже назывался Центральным НИИ-108 (ЦНИИ-108) и подчинялся Комитету № 3 при СМ СССР. По мере моего ознакомления с проблемами, стоящими в повестке дня 13 лаборатории, а ещё шире – перед комплексными лабораториями вообще, я стал понимать, что должен существовать механизм, связывающий эти проблемы в единое целое. Кто-то должен был приводить этот механизм в действие, решать главные, ключевые вопросы, распределять усилия между исполнителями. Постепенно выяснилось, что за дирижёрским пультом стоит ни кто иной, а А. И. Берг, тогда директор института. Я проиллюстрирую это на примере станций, разрабатываемых 13 лабораторией и получивших впоследствии наименование СНАР. Прежде всего, о постановке вопроса. На совещании у А. И. Берга подвергалась сомнению сама возможность реализации таких станций. Скептики говорили вроде бы разумные вещи: «местники» задушат любой полезный сигнал. Ведущие конструкторы, один за другим, отказывались от разработки. Военные настаивали. «Безумно храбрые» А. А. Расплетин и Г. Я. Гуськов дали согласие. Но решать-то надо было А. И. Бергу. Он рисковал не только своим именем, но и престижем недавно организованного института. При неудаче были бы впустую затрачены большие государственные средства, в чём не преминули бы обвинить А. И. Берга. Думаю, что так, с кондачка, А. И. Берг не дал бы согласия на разработку. По-видимому, длительные беседы с А. А. Расплетиным, представленные расчёты убедили А. И. Берга, и работа пошла. Но надо было решить ещё один, кардинальный вопрос: а как вообще проходят УКВ, и, в частности, в сантиметровом диапазоне волн, в приземном слое, каковы дифракционные явления с учётом кривизны земли. В теоретическом, расчётном плане решать эти вопросы было поручено А. И. Бергом лаборатории М. А. Леонтовича. Затем последовали экспериментальные исследования. Полученные результаты регулярно обсуждались с А. А. Расплетиным.

Разрабатываемые станции надо было комплектовать добротными полупроводниковыми и вакуумными приборами. А. И. Берг поручил лаборатории С. Г. Калашникова разработать технологию изготовления германиевых СВЧ диодов в сантиметровом диапазоне волн. Такая технология была создана, диоды опробывались в СВЧ макетах 13 лаборатории, всё это дало толчок отраслевым предприятиям наладить выпуск смесительных приборов с приёмкой заказчика. Через несколько лет появились первые публикации о начале развития транзисторной техники. Некоторые члены б. Комитета № 3 считали эти публикации чистой рекламой. Но в лаборатории С. Г. Калашникова группой Н. А. Пенина (Г. Я. Кубецкий, Н. Е. Скворцова) были разработаны первые образцы сплавных транзисторов, которые испытывал я в 13 лаборатории и Д. В. Незлин в 22 лаборатории.

Много трудностей возникло при разработке многорезонаторных магнетронов, работающих в импульсном режиме. Теоретическая и экспериментальная проработка приборов этого типа велась давно. В 108 институте работы велись в группе Д. И. Карповского. Но промышленных образцов сантиметрового диапазона волн, удовлетворяющих заказчика, не было. Кроме того, отсутствовала комплектация (накопительные и проходные высоковольтные конденсаторы, дроссели и т. п.) для импульсных модуляторов. Всё это должна была поставлять электровакуумная отрасль. Но чтобы пробить разработку, изготовление и поставку требуемых изделий одного авторитета А. А. Расплетина было, конечно, недостаточно. Действовали через А. И. Берга. У него были рычаги воздействия вплоть до Г. М. Маленкова и И. В. Сталина.

Но наибольшие хлопоты, пожалуй, доставила разработка антенны станции. Требовалось не просто создать систему с острым лучом и малыми боковыми лепестками, но и обеспечить сканирование этого луча в пространственном секторе с относительно большой скоростью и поворотом этого сектора на 360°. По согласованию с А. А. Расплетиным А. И. Берг поручил эту сложную разработку Е. Н. Майзельсу, который привлёк к ней молодого инженера и аспиранта М. Б. Заксона.

В соответствии с требованиями остановились на щелевой волноводной антенне. Теория отсутствовала, опыта также не было. В 1945 г. М. А. Леонтович опубликовал в ЖЭТФ статью, посвящённую излучению из узкой щели. Стали проводить эксперименты, параллельно Я. Н. Фельд, поначалу в лаборатории М. А. Леонтовича, а затем в антенной лаборатории вплотную занялся разработкой математического аппарата для развития теории щелевых антенн. Отчёты, статьи, докторская диссертация Я. Н. Фельда, кандидатская М. Б. Заксона проходили через А. И. Берга, по ним он оценивал в том числе перспективы создания полноценной антенной системы для станции. Но когда макеты антенны были изготовлены, впереди ещё была производственная стадия. Известно, что на серийном заводе антенна Майзельса-Заксона проходила с большим трудом, были даже опасения в её несерийноспособности. На завод кроме М. Б. Заксона и ведущего конструктора М. Т. Цуккермана постоянно выезжал А. А. Расплетин, но не только. Приезжали разбираться А. М. Кугушев и А. И. Берг. Постепенно трудности были преодолены, и станция поступила в войска.

Подобные проблемы возникали и в других комплексных лабораториях института, и А. И. Бергу приходилось не только вникать в их суть, но и принимать необходимые решения.

Так, в лаборатории, руководимой Б. Ф. Высоцким, для самолётной РЛС необходимо было спроектировать антенну со специальной диаграммой направленности в вертикальной плоскости, так называемой косекансной диаграммой по полю. Никакого опыта в этом деле не было, и Е. Г. Зелкину, которому поручили разработку, вынужден был буквально с азов создавать методику приближённого расчёта излучателей, дающих требуемую диаграмму. А. И Бергу докладывали этот вопрос, состоялось обсуждение, в результате такая антенна была изготовлена и вошла в состав станции.

Но не только высокой материей приходилось заниматься А. И. Бергу. Под его началом были люди, и им надо было уделять немалое внимание. Я был тогда членом комитета комсомола, и мне поручили обследовать положение молодых сотрудников, проживающих в общежитиях института. Как помню, приехал в Крюково (ныне Зеленоград). Зашёл в комнату, где жило несколько девушек. Спрашиваю: как вы тут живёте? Отвечают: ничего, нормально. И после паузы: А у нас тут был Берг, в адмиральской форме. Походил, походил и спрашивает: А у вас тут клопы есть? Отвечаем: есть. «А что же вы молчите? Надо во все колокола бить».

В том же Крюкове, в маленьком домике, числившемся общежитием, проживала молодая супружеская парка – А. В. Данилов с женой Бэлой. Впоследствии А. В. Данилов стал известным специалистом по радиолокационным покрытиям, Б. М. Данилова – крупнейший знаток по СВЧ переходам и СВЧ трансформаторам, активный сотрудник отдела В. И. Сушкевича.

В самом начале 50-х годов в институте появился Илья Семёнович Джигит, ставший референтом А. И. Берга и секретарём Учёного совета. Это был исключительно эрудированный человек, я у него видел подшивки Proceedings чуть ли не с 30-х годов. И. С. Джигит проводил важнейшую работу: готовил для А. И. Берга аннотации, выписки из статей, часто со своими комментариями. Таким образом А. И. Берг находился в курсе всей мировой научной литературы. Впоследствии, уже при П. С. Плешакове, И. С. Джигит стал руководителем работы «Спрут» (а не А. А. Меркин, как кто-то написал), и я с ним по этой работе тесно сотрудничал. Будучи секретарём Учёного совета, И. С. Джигит активно помогал аспирантам. У нас, в 13 лаборатории работал аспирант Ю. Н. Беляев, офицер запаса. Ему пришла повестка из райвоенкомата, где ему сообщили, что с учётом его прежней службы в Советской армии, его вновь мобилизуют. Все попытки доказать его аспирантский статус не приводили к успеху. И. С. Джигит, знавший эту проблему, пытался по телефону донести до Горвоенкома важность решаемых аспирантом задач. Но все усилия оказались тщетными. И. С. Джигит доложил А. И. Бергу о сложившейся ситуации. А. И. Берг позвонил в Генштаб КА, но начальника Генштаба в кабинете не оказалось. Сообщили, что начальник Генштаба, в то время генерал армии Штеменко, находится на спектакле в Большом театре. А. И. Берг поехал в Большой театр и в антракте нашёл Штеменко и убедил его в важности проводимых аспирантом работ. И не только словесно убедил, но и получил нужную резолюцию на заранее подготовленной бумаге.