всякий случай, можно его до завтра отключить.
Девочка серьёзно кивнула и неожиданно щёлкнула меня по носу. По всему телу электрическим током прошёл короткий озноб. Я на мгновение ощутил способность двигаться, но воспользоваться ей не успел, не в силах сопротивляться нахлынувшей сонливости.
Глава 22
Шекшема 10 сентября 2007
– Сокрыта в глубине овады златая нить богини Рады.
Голос нарастал, становился похож на завывание ветра. Звучал и свистел, разрывал меня, не давал отвлечься ни на мгновение. Снова и снова.
– Сокрыта в глубине овады златая нить богини Рады. Сокрыта в глубине овады…
Хотелось кричать, хотелось оттолкнуть этот голос, заставить его замолкнуть. Но я не знал, где его источник. Кажется, он звучал везде, и даже во мне. Где я? Пустота.
– Пойдём со мной, – звала маленькая девочка.
Она бежала по лесной тропинке, чёрные волосы развевались, ветер играет с ней наперегонки. Или я – это ветер? Обогнал её, она обиженно остановилась. Топнула ножкой. И тут же провалилась в землю. Хотел помочь, но не знал, как. У меня нет рук. Она даже не кричала, просто хмуро смотрела на меня чёрными глазёнками. А я ничего не мог сделать. Меня нет. Кто же я? Пустота.
– Тебе нужны ответы, весс! – громкий шёпот заполнил меня, как вода пустой сосуд.
Но вода отравлена старостью, она мешала, душила, разрушала. Хотелось выдохнуть её, как наполненный газом воздух.
– Сокрыта…
Нет! Хватит! Что это? Зачем это? Кто я? Где? Чьи голоса меня мучают?
Снова лес. Я летел птицей над полянкой. На пеньке сидел парнишка, у его ног расположилась маленькая дикарка.
– Я не могу, – с искренним сожалением ответила она, качая головой. – Я бы рада, но не могу. Это как вывернуться наизнанку. После этого, возможно, я не смогу жить.
– Глупости, – упрямо произнёс паренёк. – Это же просто слова. Скажи мне!
– Смотри, – воскликнула Шайри, запрокинув голову. – Радуга!
Она вскочила с места и закружилась по полянке. Воздух наполнился светом, дрожащие от счастья листья стали ярче, цветы распустились в одно мгновение. Даже ветру стало радостно. Но Алекс, казалось, ничего не замечал.
– Ага, – уныло сказал светловолосый мальчик. – Подумаешь, радуга. Просто преломление света.
– Это Рада, – возразила девочка, остановившись. – Бабушка говорит, это божественная магия. И частичка её живёт во мне. Это шанс к свету. Преломление, говоришь? Ты прав. Когда-нибудь Рада позволит мне переломить свою судьбу. И тогда я не буду овадой, а стану как бабушка. Свободной.
И девочка, рассмеявшись, вновь закружилась по полянке. Радужные блики замерцали вокруг, захватывая всё больше пространства, стерев из реальности и лица детей, и деревья, и разноцветную дорожку на небе.
Темнота знакомой комнаты. Место, где лежала книга, опустело. В глубине камина, казалось, ещё слабо тлели угли. Или это отблеск чёрных глаз?
– Тебе нужны ответы, весс.
Пустота поглотила и это видение. Лишь ветер донёс слабое:
– Сокрыта в глубине овады златая нить богини Рады…
Радуга! Это же радуга! Простейшее сплетение живы. Кто я и где? Об этом сейчас лучше не думать. От одной мысли рос жуткий страх. Но если думать о радуге, то в этой пустоте что-то возникает и становится как будто светлее.
Итак, радуга. Это путь к свету. Радуга состоит из семи цветов. Так считается. Вспомнилось, как в детстве учил названия цветов.
Каждый охотник желает знать, где сидит фазан.
Красный. Девушка из Прибалтики. Понятия не имею, почему. Это так, и пустота окрасилась в кроваво-алый.
Оранжевый. Алекс. Красная пустота наполнилась синими оттенками. Это же я! Я – Алекс, в этой пустоте.
Жёлтый. Златая нить богини Рады! Связующая нить, путь к свету. Пустота ожила, радость коснулась меня. Теперь я ощущал уверенность. Стало ещё светлее.
Зелёный. Шайри. Ничего удивительного, эта дикарка всегда была дочерью леса.
– Алекс? – послышалось мне. – Ты где?
– Не знаю, – услышал я свой ответ. – А ты где?
– Не вижу и не ощущаю, – удивительно спокойный голос девушки, казалось, звучал повсюду. – Но теперь я знаю, что не одна.
Волна признательности поглотила меня. Это уже не могло быть пустотой. Уверенность переросла в настойчивость.
Голубой. Это мальчик-сирота. Засверкали ледяные искры. Пространство обрело упругость.
Синий. Мерцана, прохладные сумерки оттенили яркость основной, золотой, линии.
Фиолетовый. Старуха из больницы. Она словно нетерпеливо ждала этого мгновения. Яростная вспышка чернильных брызг заполнила всё вокруг.
Свет вырвался из пространства пустоты, вышвырнув меня из ниоткуда, затянул в вихре времени. С ужасом я понимал, что вынести может куда угодно. Необходимо как-то сориентироваться, сообразить, как действовать в этом потоке божественной силы. Шайри! Где девушка? Не потерял ли я её в буйстве мечущихся минут?
– Я рядом, Алекс, – зазвучал безмятежный голос Шайри. – И я тебе верю.
В это мгновение я перестал быть щепкой в буре. Ключ – овада. Через неё проходит золотая нить времени. Но сама девушка не в силах идти по пути. Проводник – весс. Я.
И сейчас, соединив все нити, уже связанные живой, я понял, что мой путь к свету не просто шаги. Что будет происходить в привычной жизни, зависит от меня сильнее, чем я могу себе представить.
Чтобы идти, нужны ноги. Я попытался ощутить стопы. Они отозвались! Или я их воссоздал? Неважно. Теперь колени, бёдра, торс, руки… Возникла шальная мысль: почему я начал снизу? Это же нелогично. Сомнение чуть не разрушило всю работу, путь начал уходить из-под ног. Но я быстро переключился и попробовал ощутить плечи, шею, голову, глаза…
– Я вижу тебя, – нежно улыбнулась мне Шайри.
Девушка стояла рядом, её золотое одеяние слепило глаза. Через мгновение я понял, что это не одежда, а луч, пронзающий грудь девушки. А вокруг неё клубилось зеленое мерцание.
– И я тебя, – ответил я, удивляясь оранжевому пару, выходящему вместе с дыханием, – вижу. Где мы?
– Нигде, – выдохнула она. – Так хорошо…
Мне же было не очень хорошо. Честно сказать, мне очень страшно. Но я старался не думать об этом. Однако Шайри здесь действительно своя. Во всяком случае, не изгой, как в обычном мире.
– Пора, – сказал я. – Думаю, не стоит здесь задерживаться. Во всяком случае, мне. Ты со мной?
– Я с тобой, – просто и доверчиво ответила девушка. – А куда?
Если бы я знал. Каким-то образом я сплёл нити судеб, и выстроился путь. А путь – значит, нужно идти. Или просто довериться ему. Просто сказать, но трудно сделать. Я попробовал расслабиться и сосредоточиться на радужном сиянии. Только в голове продолжал кружиться рой мыслей, страхов и воспоминаний, так некстати обрушившихся на меня.
– Радуга, дикая, – вырвалось у меня. – Помнишь, ты