Читать интересную книгу "Малютка - Кармен Мола"

сделать ему напиток послабее, но он удержал ее руку, чтобы не жалела джина. В помещении было темно, Сарате видел, что здесь два этажа, но отходить от барной стойки не имел ни малейшего желания.

Подошла девушка сделать заказ. Он уставился на нее, выискивая сходство с Ческой, но его не было. Девушка даже не была брюнеткой.

– Не хочешь выпить со мной?

Девушка посмотрела на него с легким презрением:

– Есть и более оригинальные способы познакомиться с женщиной. Когда протрезвеешь и придумаешь что-нибудь поинтереснее, попробуй еще раз, ладно?

Девушке налили, и она ушла. Сарате допил свой стакан за пару глотков и снова подозвал барменшу.

– Больше я тебе не налью. Завтра мне спасибо скажешь.

– А я думал, ты хорошая. Заставишь меня лезть через стойку и наливать самому?

Он не заметил, подала ли барменша какой-то знак или нажала на кнопку, но к нему подошли два мужика под метр девяносто в темных костюмах.

– Дружище, тебе пора, – с восточным акцентом сказал один из охранников.

Сарате развернулся к ним, готовый к драке; охранник без агрессии, но решительно толкнул его ладонью в грудь.

– Осторожно, не свались, а то сломаешь себе что-нибудь.

– Если хочешь, мы вызовем тебе такси.

Подхватив его под руки и стараясь не привлекать внимания, они вывели Сарате за дверь. Лицо обдало холодом.

– Такси вызвать?

– Отвяжитесь, – ответил Сарате.

Он добрел до площади Тирсо де Молины, сел на одну из каменных скамей и задремал, несмотря на холод. Разбудил его женский крик:

– Тварь вонючая!

Девушка с крашенными в фиолетовый волосами, в черной мини-юбке, изодранных чулках и армейских ботинках – по неведомой причине она тоже напомнила ему Ческу – ссорилась со своим парнем.

– Хорош, истеричка.

Парень толкнул ее; этого Сарате вынести не мог. Он не позволит оскорблять женщину в своем присутствии. Он никому не позволил бы оскорбить Ческу.

Упрекая парня за безобразное обращение с дамой, Анхель заметил, что с трудом выговаривает слова.

– Иди сюда, если у тебя яйца есть.

Сарате не любил, но умел драться – он изучал техники самообороны, занимался боксом, – но сейчас был слишком пьян, а потому медлителен и предсказуем. Он кинулся на спутника девушки, и тот без особого труда нанес ему несколько ударов в корпус и в лицо. Анхель рухнул на землю.

Когда он поднялся, ощупывая разбитую в кровь губу, парочка уже ушла. Он вернулся на скамейку. И снова погрузился в кошмарные сны.

– Как вы? Идите домой, а то завтра тут ваш труп подберут. Вон как вас избили. Хотите, полицию вызову?

Кто-то расталкивал его. Человек в рабочем комбинезоне – видимо, дворник. На этот раз Сарате позволил усадить себя в такси и отправить домой.

Глава 60

С отцом, которого уже давно не было в живых, отношения у Ордуньо никогда не складывались. Единственное, чему тот научил сына, – заводить друзей и никогда не просить их об одолжениях без крайней необходимости. Помогать – пожалуйста, просить о помощи – нет. За последние месяцы Ордуньо подружился со многими сотрудниками администрации тюрьмы Сото-дель-Реаль и неоднократно оказывал им мелкие услуги, не прося ничего взамен. Благодаря этому он мог регулярно навещать Марину, которая сидела в тюрьме с тех пор, как ОКА раскрыл «Пурпурную Сеть». Этим утром, когда Ордуньо попросил о встрече, ему, как обычно, не отказали.

Как ни странно, Марина никогда не была так свободна, как в заключении. Теперь, несмотря на жизнь по расписанию и невозможность выйти на улицу, она успокоилась. Даже начала учиться на психолога.

Ордуньо ждал в комнате для посетителей, надев наушники. Он слушал песню Death of a Clown группы «Кинкс». «Мой грим высох и трескается на щеках, я топлю свои горести в виски и джине, бич укротителя больше не взлетит, не подерутся львы, не зарычат тигры – выпьем за смерть шута», – так звучал ее припев. Ордуньо удалось уснуть всего на несколько часов. После гибели Чески ему казалось, что его преследует фантастическое существо, что-то вроде спрута с тысячью щупалец из рассказов Лавкрафта. Ордуньо знал, что чудовище у него за спиной, что однажды наступит время обернуться и посмотреть на него, но пока продолжал идти вперед, надеясь, что щупальце спрута не схватит его за плечо.

– Почему сегодня? Вроде бы по графику не положено…

– Нет, но… Я не вовремя?

– Я тут так занята, так занята, – пошутила Марина и ласково взяла его за руки. – Знаешь ведь, что я тебе очень рада, Родриго.

Она все еще оставалась единственным человеком, который звал его по имени.

– Я принес тебе кое-что, всякие мелочи. А, и еще новый спортивный костюм.

– Надеюсь, не брендовый. Сам знаешь, что здесь лучше не выделяться, не привлекать к себе внимания. А то дадут по башке, чтобы опустить до общего уровня.

– Не волнуйся, костюмчик паршивенький, самый убогий, какой удалось найти. Таким бы даже на барахолке побрезговали, – произнес Ордуньо с серьезным видом.

Марина ответила ослепительной улыбкой, которая когда-то заставила Ордуньо в нее влюбиться, хотя подобные отношения между полицейским и заключенной, которую он сам же помог посадить в тюрьму, выглядели странно.

От интимных свиданий с Мариной Ордуньо отказался, но навещал ее вместо членов семьи, которой у нее не было, и заботился о том, чтобы ей всего хватало: одежды, предметов личной гигиены, денег на карманные расходы… Иногда во время его посещений они строили планы на будущее, мечтали о том еще далеком дне, когда Марина выйдет на свободу.

– У тебя тут все в порядке?

– Помнишь Люсию? Я тебе о ней рассказывала, ее из перуанской тюрьмы перевели.

Люсию Ордуньо прекрасно помнил: девушка лет двадцати с небольшим, пыталась вывезти из Перу два килограмма кокаина, спрятав их в двойном дне чемодана. Ее поймали в аэропорту Лимы и отправили в исправительное учреждение Санта-Моника в районе Чорильос. Три невероятно тяжелых года она выживала в этом перенаселенном аду, где царило насилие, пока не добилась депортации в Испанию. Марина оказалась ее соседкой по камере и старалась помогать, они даже подружились.

– Она решила покончить с собой. Сейчас в больнице. Пыталась перерезать себе вены.

– Это ты ее нашла?

– Случайно, я должна была работать в прачечной, но вернулась за карточкой для тюремного магазина, забыла ее в камере. Не знаю, правильно ли я поступила, позвав охрану. Раз она хотела уйти из жизни, может, не надо было ей мешать.

– Ты все правильно сделала, Марина. А вдруг она когда-нибудь будет счастлива? Еще спасибо тебе скажет за то, что спасла ей жизнь.

– Это вряд ли… А ты как? Рассказывай, почему