Деанта поражался своему тупому спокойствию. Или это было за пределом ужаса? Он помотал головой, не давая чувствам вырваться на волю. Нельзя. Нельзя.
Но Юэйре было можно. Юэйра столя несколько мгновений, застыв, оцепенев, а потом подбежал к повешенной девочке и стал дергать, дергать эту проклятую веревку, лающе рыдая без слез и выстанывая какое-то имя. Деанта сорвался с места. Рванул Юэйру за плечи, полоснул ножом по веревке, и девочка упала на Юэйру, он отшатнулся, заьем рухнул на колени перед ее тельцем и женщиной с ножом в руке. Он медленно раскачивался из стороны в сторону, зажмурив глаза и оскалившись, словно пытался выжать из себя слезы. Но их не было, и облегчения не приходило. Юэйра сунул кулак в рот. Потом повалился на мертвые тела, обнимая их, и тут его пробило, и он заплакал.
Деанта встал. Пусть поплачет. Пусть. Так надо. Он продолжал всматриваться в неподвижные тела. Вот воин сидит, опустив голову на грудь. Лицо его хмуро, тусклые мертвые глаза смотрят куда-то на землю. В грудь по рукоятку всажен нож. Худой старик. Глаза закрыты. Можно подумать, что спит, если бы не перерезанное горло. К его плечу привалился юноша с седыми волосами. Как у Тэриньяльта. Одна прядь чуть дрогнула. Деанта не сразу понял, что такого не может быть. Здесь нет ветра.
Через мгновение он уже поднимал к себе лицо юноши. Тот был еще жив — умирал. В черном рту дергался распухший сухой язык.
— Что здесь было? — крикнул Деанта. — Ты можешь говорить?
В побелевших, тусклых глазах юноши блеснуло сознание.
— Ыиоооххх… — прохрипел он. — Иииххх…
Деанта нашарил дрожащей рукой на поясе флягу. Юноша просто наделся на горлышко, но глотать не мог. Уже ничего не мог.
— Ооохь…, - снова простонал он. — Ыаеееаааххх…
И умер. Деанта замер. Голова юноши упала.
"Я поздно пришел. Я не успел их спасти".
От ворот негромко позвал Сатья.
— На дороге двое. Женщина и девочка.
Юэйра вскочил, раскрыв рот, и бросился наружу, размахивая руками. Деанта кинулся было за ним, но Сатья задержал его.
— Деанта, господин. Хочу, чтобы ты знал. Земля мертва. Нам неоткуда взять сил, кроме как из себя. На много не хватит, и мы, скорее всего, умрем, и я, и Нельрун, и Науринья. Знай и не очень надейся.
Деанта вздрогнул. Сатья говорил спокойно, буднично.
— Я понял, Сатья. Благодарю тебя.
Женщина и девочка-подросток на бледно-желтой дороге. Они шли странно — почти бежали. Похоже, так было уже долго. Потом появились еще люди. Они шли за женщинами на некотором расстоянии, охватывая их полукругом, не нагоняли и не отставали. Но когда женщины остановились, люди останавливаться не стали. Они опустили копья и так же неспешно, не убыстряя и не замедляя шага, продолжали двигаться. Женщины снова побежали. Люди продолжали идти за ними. Люди были в белом. Их было восемь. Двое были очень молоды. Почти дети. И лица у них были спокойны — ни радости, ни ужаса. Просто спокойствие. У тех, что постарше, была хотя бы злоба, хотя бы ухмылки.
У Деанты вся кровь словно собралась в середине груди и оттуда с жаркой силой ударила в руки и ноги.
Порой из шерга выгоняли преступника в Пустыню, гнали, не давая останавливаться, пока он не падал. Гнали на шилорогах. И оставляли там. Он помнил, как сам гнал в пустыню Шаарху. Ему было не больше лет, чем этим, белым. Но он уже прошел обряд и потому был мужчиной. А мужчина должен отвечать за свои проступки. Мать Шаархи выла и волоклась следом за Малленом, хватая его за ноги. Но великий Маллен не слушал. Если хочешь выжить в шерге — блюди его закон. И если изнасиловал десятилетнюю девчонку — отвечай за свою мерзость по полной.
Но они гнали преступника, пока он не падал, и оставляли там. А эти просто загоняли женщин. Поднимали и гнали, не удосуживаясь прикончить…
А Юэйра уже несся вниз с воплем. Оставалось только рвануть за ним — своих не бросают.
***
Майвэ проснулась от какой-то шумной, тревожной возни и суеты. Вылезла из мехового мешка, пригладила волосы и пошла к невысокой арке. Там шумели. Тревожно, суетливо. Короткие фразы, чей-то плач. Глухие, сдерживаемые стоны. Майвэ на всякий случай нащупала нож на поясе.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
На земле лежали тела. Она быстро подошла. Нельрун, Сатья. Оба бледны, словно из них выпустили всю кровь, неподвижны. Руа и Сохора.
— Они живы… госпожа…, - выдохнул почти беззвучно Науринья. Он сидел, его поддерживал кто-то из Дневных. Голова его падала, он не был ранен, но терял сознание на глазах.
Юэйра тоже был ранен. Он дико дергался, куда-то рвался, лицо его было в крови, глаза белые и безумные. Полуголый, растерзанный, словно побывал в клыках у огромного хищника. "Тварь, наверное", — рассеянно подумала Майвэ. Над ним нависал Тэриньяльт, а Юэйра цеплялся за него, что-то сбивчиво бормотал и рыдал.
Адахья молча, скрестив руки, стоял у стены и мрачно смотрел на все это вместе с хмурым старым Эдеанной. Дневные окружали кого-то, сидевшего у стены. Это были девушка лет тринадцати и молодая женщина, обе в странных просторных белых одеждах. Грязных белых одеждах, запятнанных кровью. Еще двое в белом, двое мужчин, связанные, сидели в дальнем углу, и на них молча смотрел Деанта.
— В чем дело? — прохрипела Майвэ. Закашлялась.
Никто не отвечал ей. Все о чем-то говорили — она не понимала слов, возились с ранеными — она не могла понять, кого видит. Деанта, словно ощутил ее взгляд, подошел к ней.
— Сестрица, — сказал он, — давай поговорим с этими женщинами. Ты женщина, идем к ним, им легче будет при тебе.
Они подошли к женщинам.
— Не бойтесь, — сказал Деанта. — Теперь вам никто не причинит зла. Я — Деанта, сын короля и Анье Тианаль, пришел чтобы встать на Камень. А это госпожа Майвэ, дочь короля Ночи, моя сестра. Если мне не удастся, она встанет на Камень.
Девушки смотрели на них в каком-то помутнении. Они словно не могли поверить в то, что живы, что вот это все — на самом деле.
— Ты король? — сказала младшая. — Ты правда король?
Деанта сел на корточки, глядя ей в глаза.
— А ты что-то знаешь о короле?
Девочка-подросток закивала головой, не сводя с него темных распахнутых глаз. Старшая обняла ее и прижала к себе, молча глядя на Деанту.
— Да, в сказках говорят, что он должен прийти и встать на Камень. Но это же сказки. Кто им верит?
— Никто не верит?
— Почти не надеются, — хрипло ответила старшая, прижимая к себе девочку.
Деанта кивнул.
— А эту воду можно пить? — вдруг тихо-тихо сказала младшая, глядя на подземный ручеек в каменном желобе. Майвэ улыбнулась.
— Ты можешь без опаски пить эту воду. Здесь течет сила моего отца, короля Ночи, а он блюдет Уговор. Пей без опаски, сколько угодно пей!
Девушки переглянулись, и старшая осторожно зачерпнула воды горстью и сделала глоток. Застыла, прислушиваясь к себе. затем улыбнулась младшей.
— Пей.
Они пили так, как будто каждая из них была самой иссохшей пустынной землей. Майвэ смотрела на них и с радостью, и с жалостью. А Деанта подошел к раненому Юэйре.
Юэйра стонал и мычал сквозь зубы, еле сдерживая боль, как телесную, так и душевную. Майвэ видела, как он мотает головой, зажмурив глаза, пока из его плеча вырезали обломок зазубренного копья. Деанта стоял над ним вместе с Арнайей, суровый и неподвижный, но Майвэ почти физически ощущала исходящую от него ярость.
— Мне жаль твоих родных, Юэйра, — отрывисто, сухо говорил Деанта. — Но ты ослушался приказа. Из-за тебя погибли двое воинов, а барды, считай, еле живы. А нам нужна их сила завтра. Как ты возместишь урон?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Юэйра снова застонал, потом вскрикнул и обмяк. Деанта отвернулся от него к сидящим у стены двоим. Один был юношей с чистым, жертвенно-бесстрастным лицом. Второй — мужчина в годах, затравленно крутивший головой. Оба были в бригантинах поверх кольчуг, оба в белом, оба связаны. Юноша сидел неподвижно, равнодушный к своей судьбе, мужчина часто, неглубоко дышал и от него пахло страхом.