Читать интересную книгу Любовь в Крыму - Славомир Мрожек

ЗАХЕДРИНСКИЙ. Мне этого мало. (Целует перчатку Татьяны.) Я провожу вас.

ТАТЬЯНА. Не нужно. Меня проводит Анастасия Петровна.

ЗАХЕДРИНСКИЙ. Для меня это не одно и то же.

Татьяна идет направо. Захедринский идет рядом с ней, потом останавливается.

Adieu?[2]

ТАТЬЯНА. Adieu.

Татьяна выходит направо. Захедринский возвращается, минуту стоит на середине сцены, идет в сторону балкона, недолго задерживается в дверях балкона, смотрит в темноту. Быстро оборачивается направо, в сторону входа в гостиную. С правой стороны входит Чельцов.

ЧЕЛЬЦОВ, Его нигде нет. Зато встретил Татьяну Яковлевну. Сказала, что уезжает. Неужели правда?

ЗАХЕДРИНСКИЙ. Правда.

ЧЕЛЬЦОВ. Верно, так оно и есть, Анастасия Петровна несла ее чемодан. Иван Николаевич, что же тут творится?

ЗАХЕДРИНСКИЙ. Ничего особенного. Все идет своим чередом.

ЧЕЛЬЦОВ (идет к серванту, открывает его). Нету. (Переставляет фарфоровую и стеклянную посуду на полках.)

ЗАХЕДРИНСКИЙ. Что вы ищете, Александр Иванович?

ЧЕЛЬЦОВ. Вот он! (Достает графин с вишневкой.) Я должен чего-нибудь выпить. Меня от всего этого аж колотит. (Идет к столу и ставит на него графин.) А вы?

ЗАХЕДРИНСКИЙ. Я тоже выпью.

Чельцов возвращается к серванту и достает из него две рюмки. Оба садятся за стол - Чельцов на своем прежнем месте, лицом к стене, на которой висит ружье, Захедринский - напротив него, спиной к ружью.

ЧЕЛЬЦОВ (поднимая рюмку). Здоровье Петра Алексеевича.

ЗАХЕДРИНСКИЙ. Обязательно?

ЧЕЛЬЦОВ. Ему это очень нужно.

Выпивают.

(Чельцов с облегчением выдыхает, удобнее усаживается на стуле, расслабляется.) Со всех сторон какие-то предзнаменования, Иван Николаевич, шагу нельзя сделать, чтоб не напороться на что-нибудь диковинное. А ведь все идет вроде бы обыкновенно, но как-то так... боком.

ЗАХЕДРИНСКИЙ. Боком?

ЧЕЛЬЦОВ. Да. Вперед, да не передом. Вам не приходилось видеть волка?

ЗАХЕДРИНСКИЙ. Пожалуй, нет.

ЧЕЛЬЦОВ. Так волки ходят. Вперед, но как бы наискосок, будто у них ноги косят. Потому и нет у меня к ним доверия.

ЗАХЕДРИНСКИЙ. Волков здесь нет.

ЧЕЛЬЦОВ. Э, да вы просто не знаете. Они есть везде. Их полно. Вот, может, и сейчас под столом сидит один. А что хуже всего, так это оборотни.

ЗАХЕДРИНСКИЙ. Вам доводилось встретить?

ЧЕЛЬЦОВ. Лично мне - нет. Боже упаси! Но, говорят, в Москве появился такой - из двух частей.

ЗАХЕДРИНСКИЙ. Из двух?

ЧЕЛЬЦОВ. Да. У него голова отдельно, а туловище - тоже отдельно. Туловище в генеральском мундире, а голова - никто не знает что за голова, потому что без мундира. Туловище бродит по кремлевским залам и ищет голову, а голова летает по воздуху и ищет туловище. Так и рыскают с полуночи до рассвета, а найти друг друга не могут.

ЗАХЕДРИНСКИЙ. В Кремле разминуться легко.

ЧЕЛЬЦОВ. Вот именно. Влетит голова в один зал, так туловище из него только что вышло, а то туловище войдет, но головы там уже нет. Ну, они и кличут друг друга.

ЗАХЕДРИНСКИЙ. Как?

ЧЕЛЬЦОВ. Голова нормально, она же голова. А вот у туловища нормального голоса нет, откуда он у туловища. Головы нет и потому сверху оно молчит. Один только звук может издавать, но только снизу, то есть из... (Поворачивается на стуле и кричит в сторону левой кулисы.) Матреша!

ЧЕЛЬЦОВА (невидимая за левой кулисой). Чего тебе?

ЧЕЛЬЦОВ. Как мне про это сказать по-другому!

ЧЕЛЬЦОВА. По-другому тоже не говори!

ЧЕЛЬЦОВ. Ну, вы понимаете.

ЗАХЕДРИНСКИЙ. Бедная Россия.

Пауза.

Чельцов разглядывает ружье и уже не спускает с него глаз.

А что, если мы еще его поищем?

ЧЕЛЬЦОВ (рассеянно, разглядывая ружье). Кого?

ЗАХЕДРИНСКИЙ. Петра Алексеевича.

ЧЕЛЬЦОВ (встает, идет к ружью, останавливается перед ним). На волка еще годится, а на оборотня...

С левой стороны входят: Лили, Вольф и Чельцова.

Лили в другом костюме. Вольф несет трость подмышкой, плащ переброшен через плечо, в руках два чемодана.

Захедринский встает.

ЧЕЛЬЦОВА (к Лили). Может, цыпленочка на дорогу?

ЛИЛИ. Вы так добры, Матрена Васильевна, но я, действительно, спешу.

ЧЕЛЬЦОВА. Но как же так, не евши...

ЛИЛИ. Спасибо вам за все.

ЧЕЛЬЦОВА. Да не за что, не за что. Поболтали, душу отвели, только и делов. (Целует Лили в обе щеки.)

ЗАХЕДРИНСКИЙ. Вы уезжаете?

ЛИЛИ (подходит к нему). Да, вот получила ангажемент, и...

ЗАХЕДРИНСКИЙ. ...и уезжаете. Как вижу, не в одиночестве.

ЛИЛИ. Рудольфу Рудольфовичу со мной по пути.

ВОЛЬФ. Так совпало.

ЗАХЕДРИНСКИЙ. Да, конечно. Все эти... рельсы.

ЧЕЛЬЦОВА. Да что же это - на голодный желудок!

ЛИЛИ (приближается к Захедринскому). Иван Николаевич, можно вас на два слова?

Лили и Захедринский отходят в угол направо, к авансцене. Чельцова садится на диван, Вольф - на стул. Чельцов стоит перед ружьем, всматриваясь в него и не обращая внимания на присутствующих.

ЛИЛИ. Если вы встретите Петра Алексеевича...

ЗАХЕДРИНСКИЙ. Может, лучше подождать, дитя мое? Побегает по саду и вернется.

ЛИЛИ. Не вернется, да и мне это безразлично. Я хотела вам сказать, что...

Пауза.

ЗАХЕДРИНСКИЙ. Так что же.

ЛИЛИ. ...что если вы будете в чем-нибудь испытывать нужду...

ЗАХЕДРИНСКИЙ. Ну, к примеру, в чем?

ЛИЛИ. Если я смогу хоть чем-то быть вам полезна...

ЗАХЕДРИНСКИЙ. Милая Лилиана Карловна, не морочьте себе голову из-за старика. Я ни в чем не нуждаюсь, а если бы и нуждался, не заслуживаю ничего хорошего.

ЛИЛИ. Но если все же...

ЗАХЕДРИНСКИЙ. Вы молоды, перед вами будущность. Театр, публика, слава... Главное, не отказывайтесь от избранного пути.

ЛИЛИ. Иван Николаевич, все это неправда.

ЗАХЕДРИНСКИЙ. Вас ожидает еще столько прекрасного.

ЛИЛИ. Я вовсе не играла Дездемону.

ЗАХЕДРИНСКИЙ. Ну и что? Еще сыграете. Впереди у вас целая жизнь.

ЛИЛИ. Я вообще ничего не сыграла, все только хотела.

ЗАХЕДРИНСКИЙ. Совсем ничего?

ЛИЛИ. Какие-то жалкие рольки, не заслуживающие внимания. И вечно только ждать, улыбаться, делать вид, что ты великая актриса. А театр... Вы не знаете, что там за жизнь.

ЗАХЕДРИНСКИЙ. Знаю.

ЛИЛИ. Ждать... А чего жду я, Иван Николаевич?

ЗАХЕДРИНСКИЙ. Все мы чего-нибудь ждем.

ЛИЛИ. Но я, чего жду я? Петр Алексеевич человек неплохой, к жизни в гарнизоне я бы как-нибудь смогла привыкнуть. Говорил, что у нас будут дети... (Достает носовой платок и вытирает слезы.)

ЗАХЕДРИНСКИЙ. Ну, ну, не стоит.

ЛИЛИ. Он был прав, дни тянутся, а годы летят. Вы хоть знаете, сколько мне лет?

ВОЛЬФ (встает). Лилиана Карловна, мы опоздаем на поезд.

ЛИЛИ (прячет платок). Уже иду, Рудольф Рудольфович.

ЗАХЕДРИНСКИЙ. Куда же вы отсюда поедете?

ЛИЛИ. В одно имение, в Тульской губернии. Помещице Раневской нужен кто-нибудь, чтобы читать ей стихи.

ЗАХЕДРИНСКИЙ. В Тульскую? Далековато.

ЛИЛИ. Там есть вишневый сад...

ЗАХЕДРИНСКИЙ. Что же вы намерены делать в том саду.

ЛИЛИ. Ждать, вдруг что-то произойдет.

ЗАХЕДРИНСКИЙ. О, да, обязательно.

Грохот выстрела. Чельцов, сняв ружье со стены, выстрелил под стол.

ЧЕЛЬЦОВ. Попал!

ЧЕЛЬЦОВА (к присутствующим). Прошу вас извинить, господа. (К Чельцову.) Купец, а стреляет. Постыдился бы людей.

ЧЕЛЬЦОВ. Кто-то, в конце концов, должен был выстрелить.

ЧЕЛЬЦОВА. Но почему же именно ты!

ЧЕЛЬЦОВ. Потому что не смог больше терпеть.

ЧЕЛЬЦОВА. Сию же минуту повесь, это не для тебя!

ЧЕЛЬЦОВ (вешая ружье на стену). Висит, а зачем - неизвестно.

С левой стороны быстрым шагом входит Владимир Ленин.

ЛЕНИН. Что? Уже пора?

Ленин резок, собран, энергичен, насторожен, негромок, целеустремлен, но в экспрессии сдержан и лаконичен. Движения короткие, быстрые и решительные. Любая карикатурность исключается.

ЗАХЕДРИНСКИЙ. Еще рано, Владимир Ильич. Вы подумали, что это "Аврора", но ошиблись. "Аврора" будет в Петербурге.

ЛЕНИН. Что ж, я подожду. (Выходит налево.)

ЧЕЛЬЦОВА (к Лили). А может пирожков?

ВОЛЬФ. Лилиана Карловна, пора.

ЛИЛИ (к Захедринскому). До свиданья, Иван Николаевич.

ЗАХЕДРИНСКИЙ. Будьте счастливы.

Лили прощается со всеми, кроме Вольфа.

ЧЕЛЬЦОВ. Вы вернетесь, Лилиана Карловна?

ЛИЛИ. Кто знает...

ЧЕЛЬЦОВ. Возвращайтесь обязательно, в домино сыграем.

ЧЕЛЬЦОВА. И берегите себя. И смородина, не забыли, что я говорила о смородине?

ЛИЛИ. Помню.

Вольф прощается со всеми общим, чопорным поклоном. Берет плащ, трость и чемоданы и направляется вслед за Лили направо. Проходя мимо серванта со стоящей на нем вазой с апельсинами, задерживается, ставит на пол чемоданы и набивает себе карманы апельсинами.

ЛИЛИ. Рудольф Рудольфович, мы опоздаем на поезд.

Вольф берет чемоданы и выходит направо вслед за Лили.

ЧЕЛЬЦОВА. Смородина! Никогда не забывайте!

ЛИЛИ (за сценой). Не забуду!

Пауза.

ЧЕЛЬЦОВ. Какая еще смородина...

ЧЕЛЬЦОВА. Уж она знает какая.

Пауза.

ЧЕЛЬЦОВ. Ушли.

ЧЕЛЬЦОВА. Все уезжают.