Артемис понесся мимо нее к контейнеру, который лежал на дне ящика.
— А где мне быть? — резко сказал он, прерывая возможные обсуждения о состоянии его психического здоровья. Он нетерпеливо смахнул снег, как будто тот намеренно мешал ему, а затем навел свой мобильный на контейнер, отключая блокировку.
Контейнер выглядел и даже звучал как обычный бытовой холодильник, приземистый, перламутровый и жужжащий.
— Это то, что нужно Исландии, — пробормотал Жеребкинс, — больше снега.
— Да, но очень необычного снега, — сказал Артемис, открывая дверцу холодильника, — который сможет спасти ледники.
— А он фруктовый лед тоже делает? — невинно спросил кентавр, желая чтобы, его старый приятель Мульч Рытвинг оказался рядом и дал ему пять, что давно устарело и считается легкомысленным, но обязательно сводило бы Артемиса с ума, если он уже не свихнулся, конечно.
— Ты сказал, что это демонстрация, — сказала Винийа, — так демонстрируй же.
Артемис бросил на Жеребкинса ядовитый взгляд.
— С огромным удовольствием командир. Смотрите.
Внутри контейнера лежало короткое хромированное сооружение похожее одновременно на стиральную машину и короткую пушку если не обращать внимания на мешанину проводов и микросхем в углублении.
— Ледяной Куб не очень милый, соглашусь, — сказал Артемис, настраивая оборудование на выстрел с помощью инфракрасного сигнала от датчика на своем телефоне, — но я подумал, что лучше ускорить производство, чем тратить месяцы на уборку шасси. Они окружили устройство, и Артемис не мог не думать, что если бы спутники наблюдали за этой компанией, то видели бы только детей играющих в игру.
Лицо Винийи побледнело, зубы стучали, хотя температура держалась чуть ниже нуля. Холод в человеческом понимании был гораздо неприятнее для эльфа.
— Давай, человек. Включай этот Ледяной Куб. Попадем гномом в оползень.
Выражение эльфа было не знакомо ему, но он мог догадаться, что оно означает. Он взглянул на свой телефон.
— Конечно командир. Я, конечно, запущу первую нано-пластину, но как только все неопознанные судна пройдут через воздушное пространство. Элфи сверилась с коммуникатором в своем шлеме.
— Нет ничего в воздушном пространстве вершок. Ничего кроме, щитового шаттла полного обиды на тебя, если ты пытаешься совершить какой-то трюк.
Артемис не смог подавит стон.
— Нет необходимости в риторике. Уверяю вас капитан, есть судно, убывающее в атмосферу. Мои датчики поймали его очень четко.
Челюсть Элфи упала.
— Но мои датчики ничего не поймали.
— Забавно, потому что мои датчики — это ваши датчики, — возразил Артемис.
Жеребкинс застучал копытами, кроша лед.
— Я знал это. Разве есть что-то святое?..
Артемис расправил плечи.
— Давайте не будем делать вид, что мы не тратим половину нашего времени на слежку друг за другом. Я читал ваши файлы, вы читали мои, те, что я позволил вам украсть.
Здесь судно, которое, кажется, идет прямо на нас и может быть, ваши датчики уловили бы его, если бы вы использовали те же фильтры что и я.
Элфи о чем-то размышляла.
— Помните шаттл Опал Кобой? Он весь сделан из невидимого металла. Наш зверек-вундеркинд не смог его обнаружить, а Артемису удалось.
Артемис поднял брови, будто говоря, что даже офицер полиции догадалась.
— Я просто посмотрел, что там должно быть и чего не было. Внешние газы, следы загрязнения и так далее. Где бы я нашел вакуум, там бы нашел и Опал. С тех пор я применяю тот же метод для общего сканирования. Я удивлен, что ты не узнал об этой маленькой хитрости эксперт Жеребкинс.
— Синхронизация с нашим шаттлом и проверка атмосферы займет две секунды.
Винийа нахмурилась и ее раздражение, казалось, вибрировало в воздухе.
— Выполняй кентавр.
Жеребкинс активировал датчики на своих перчатках и надел желтый монокль на один глаз. Так, проводом, он исполнил сложную серию миганий, подмигиваний и жестов, поскольку был сопряжен с V-системой, невидимой для всех, кроме него. Для стороннего наблюдателя может показаться, что кентавр вдыхал перец во время проведения вымышленного оркестра. Это было не очень привлекательным зрелищем и именно поэтому большинство, как правило, жестко придерживались оборудования.
Когда две секунды были покрыты еще двадцатью, Жеребкинс внезапно прекратил свои старания и уперся уставшими руками в колени.
— Хорошо, — пропыхтел он, — во-первых, я не чей-то зверек-вундеркинд. И, во-вторых, неопознанный космический аппарат направляется в нашу сторону на огромной скорости.
Элфи сразу схватилась за свое оружие, будто бы смогла бы застрелись космический корабль, который неумолимо падал на них.
Артемис бросился к своему Ледовому Кубу, по-матерински раскинув руки, а затем буквально остановился как вкопанный, подозрения наполнили его сердце жаром.
— Это твой корабль, Жеребкинс. Признавайся.
— Это не мой корабль, — запротестовал Жеребкинс, — у меня даже нет корабля. Я на работу езжу на квадрацикле.
Артемис боролся с паранойей, пока у него не задрожали руки, но казалось, что нет другого объяснения прибытия этого странного судна в столь подходящее время.
— Вы пытаетесь украсть мое изобретение. Так же как тогда, в Лондоне, когда вы вмешивались в дела Всевидящего Ока.
Элфи не спускала глаз с неба, но говорил с ней человеческий друг.
— Я спасла Дворецки в Лондоне.
Сейчас Артемис дрожал всем телом.
— Да?.. Или ты обратила его против меня?..
Слова, которые он произносил, были противны ему, но казалось, они вылетали через его губы словно жуки-скарабеи изо рта мумии.
— Это тогда вы сговорились против меня, так? Сколько вы платите ему?..
Долгое морозное дыхание, Элфи была безмолвна. А затем:
— Платим ему? Дворецки никогда бы не предал тебя. Никогда! Как ты можешь так думать, Артемис?
Артемис смотрел на собственные руки, надеясь, что они задушат его.
— Я знаю, что это ты Элфи Малой. Ты никогда не простишь мне похищение.
— Тебе нужна помощь Артемис, — сказала Элфи устав обходить проблему стороной, — Я думаю твое состояние… Это может быть нечто, называемое Комплексом Атлантиды.
Артемис попятился и врезался в заднюю часть Жеребкинса.
— Я знаю… — медленно сказал он, следя за собственным, что принимало разные формы перед ним, — В последнее время, все неясно. Я вижу разные вещи… подозреваю каждого. Пять. Пять везде.
— Можно подумать мы когда-нибудь пытались причинить тебе вред, Артемис, — сказал Жеребкинс, взъерошивая волосы Артемиса.
— Я не знаю. Пытались? Почему бы и нет?.. У меня самая важная работа на Земле, важнее вашей.
Элфи на тот момент вызывала отряд.
— ЮСи в атмо, — говорила она в коммуникатор рядовому, которому эта стенография была скорее непонятна, чем ясна, — Спуск к семерке для эвак. Стэт.
Шаттл волшебного народца затормозил в видимости двадцати шагов над головой. С носа до кормы он постепенно проявлялся, на мгновение, обнаруживая и солдат внутри, пока корпус не приобрел плотность.
Зрелище, казалось, еще больше помрачило сознание Артемиса.
— И как же вы меня схватите? Напугаете, чтобы я добровольно ступил на борт, а затем украдете мой Ледяной Куб?
— Вечно у тебя кубы, — заметил Жеребкинс будто бы случайно, — что случилось с милыми сферами?..
— А ты, кентавр! — сказал Артемис, обвинительно тыкая пальцем в него, — всегда в моей системе. Может и в моей голове тоже?
Винийа даже забыла о холоде. Она проигнорировала и пальто, чтобы легче было передвигаться.
— Капитан Малой. Сумасшедший человек — ваших рук дело. Посадите его на поводок, пока мы не уберемся отсюда.
Это было явно неудачное выражение.
— Посадите меня на поводок? Это то, что вы собирались сделать все это время, капитан Малой?
Артемиса так трясло, будто по его ногам пустили электрический ток.
— Артемис, — незамедлительно отреагировала Элфи, — ты не хочешь немного поспать? Просто лечь где-то в тепле и поспать?
Эта идея захватила угол в мозгу Артемиса.
— Да. Сон. Ты можешь это устроить Элфи?
Элфи принялась медленно подступать к нему.
— Да, конечно могу. Немного магии — все что нужно. Ты проснешься новым человеком.
Глаза Артемиса, казалось, застыли.
— Новым человеком… Но что с проектом?
Легко, думала Элфи, двигаться плавно.
— Мы позаботимся об этом, когда ты проснешься.
Из нее выскользнули тончайшие пластинки магии; для Артемиса это звучало как звон кристаллических колокольчиков.
— Заснуть, — тихо произнес Артемис, чтобы не разрушить свой мир, — если заснуть, возможно, будет сон.
— Обязательно устраивать представление? — спросил Жеребкинс, — У нас действительно много времени?