– О Боже, избавь меня от лукавого…
И только Чину никак не покидало зловещее предчувствие.
«Нет, что-то не так…» – проговорил про себя молодой охотник.
В комнате были свои особые правила.
И охотник-певчий играл не по правилам комнаты. Он руководствовался своей религией – христианством.
К счастью, статуя не двигалась. Значит ли это, что певчий все делает правильно?
Чину покачал головой.
Он не останавливал певчего только потому, что не пока не знал другого способа, как заставить статую не двигаться.
И вдруг!
Хрясь!
В комнате раздался громкий удар.
– А-а-а-а-а-а-а-а-а!!!
Охотница завизжала от ужаса.
Статуя подняла ногу, под которой оказалось размозженное тело парня, секунду назад восхвалявшего Бога.
Остальные охотники завопили.
– А-а-а-а-а-а-а!
– У-у-ужа-а-а-а-ас!
Статуя, которая до этого момента не показывала никаких эмоций, изменилась в лице. Она была в ярости.
– Божество разгневалось!
– Бежи-и-им!
Все бросились прочь от статуи.
Охотница, на глазах у которой статуя растоптала певчего, продолжала вопить, не двигаясь с места. Похоже, она потеряла рассудок.
– А-а-а-а-а-а!
– Твою ж мать!
Убегающий вместе с Чухи Чину хотел было вернуться за женщиной, но его остановил Сон.
– Господин?
– Поздно, парень.
Мощными ладонями статуя прихлопнула охотницу, словно муху.
Бдыщ!
– Кхык.
Чину отвернулся от этого жуткого зрелища.
– У нас мало времени. Хочешь оказаться там же, где сейчас та девушка?
После этих слов Чину взял себя в руки. Опытный охотник был прав, времени почти не оставалось.
Бам!
– А-а-а-а-а-а!
Бам!
Бам!
– Пощады!
Статуя больше не ходила, нет.
Она носилась по комнате и топтала всех охотников, кто попадался ей на пути.
Каждый ее шаг заставлял комнату дрожать.
Бам!
Бам!
Чину мчался изо всех сил. Чухи закрыла глаза и старалась не отпускать Чину.
– Разделяемся!
– Хорошо!
Быть рядом друг с другом – значит быть в опасности, поэтому Чину и Сон побежали в разные стороны.
Сломя голову, Чину несся в самый дальний угол комнаты, укрыться от свирепствовавшей статуи, но один из охотников оказался быстрее. Это был Пак, который изо всех сил пытался спастись от ужасного изваяния.
Он плакал. Ему не хотелось умирать, ведь дома его ждала семья.
– Н-е-е-е-т.
Пак думал о сыне, который был его вылитой копией, о беременной жене. Он не мог умереть здесь ни за что.
Пак бежал, что есть мочи, обгоняя других охотников, все сильнее отдаляясь от статуи.
Хух, хух, хух.
Добежав до угла комнаты, он перевел дыхание. Ким закричал своему приятелю.
– Пак!
Тот обернулся на знакомый голос.
– А?
Ким показал на спину Пака и закричал еще громче.
– Сзади! Обернись!
Что-то острое сверкнуло у Пака за спиной.
«Что?»
Вшик!
Ровный удар прошел от макушки до паха.
Разрубленное пополам тело Пака упало на землю.
– Па-а-ак!
После того, как статуя рассекла мечом уже бывшего семьянина, она встала на свое прежнее место, будто бы ничего и не было.
Посмотрев на то, что осталось от друга, Ким разрыдался.
– Сволочи!
Бам!
Бам!
Бам!
Сзади статуя втаптывала охотников в пол одного за другим, а если кто-то успевал убежать от нее в один из концов комнаты, там его ждала другая напасть – статуи-стражи.
– Ыа-аы-аы-а-а!
– Рука! Моя рука!
Животный страх и всеобщий хаос царили в комнате.
Хух, хух.
Холодный пот стекал по лбу Чину. С каждым движением ноги тяжелели. Дыхания не хватало.
Но в голове крутилась одна-единственная мысль: «Восхвалять Божество, восхвалять Божество, восхвалять Божество».
Он думал только о втором правиле. Ключ к разгадке точно находится в этой комнате. Это было что-то, что охотники смогли бы использовать! Но когда они зашли в комнату, полностью ее обыскали и не нашли ничего, чтобы хоть как-то приблизило Чину к разгадке.
«Из всего, что было и есть в комнате, двигаются только статуи…»
«Погодите-ка…»
Чину осенило.
«Только статуи могут двигаться!»
Вот оно!
«Почему я раньше не додумался?»
Статуи начинают шевелиться, когда к ним приближается человек. Нам надо их как-то задействовать.
«Может…»
Чину, чуть ли не задыхаясь, крикнул так, что его голос был слышен во всех уголках комнаты.
– Все! Бегом к статуям с музыкальными инструментами!
Охотники услышали крик парня.
«…»
«Инструментам?» – Глаза охотников загорелись надеждой.
Им не пришлось повторять дважды.
Если Чину ошибся, статуя с музыкальным инструментом сразу же его прикончит.
Первым подошел Сон.
«…»
Он выдохнул и поднял голову.
И вдруг статуя с арфой начала перебирать пальцами по струнам.
Т ара-ра-тан-тан.
Мелодия была красивой.
– И вправду играет!
– Бежим к статуям с инструментами.
Охотники неслись к каменным музыкантам.
Одна статуя затрубила, вторая – заиграла на флейте.
Статуя с лирой тоже присоединилась к оркестру.
Хух, хух, хух.
Обессиленный Ким упал на колени перед статуей с лютней.
Дринь-дринь.
Как только она начала играть, другая, гигантская статуя, что преследовала Кима, остановилась.
Охотник не мог сдержать эмоций, и сидя на коленях начал рыдать.
– А-а-а… а-а-а… а-а-а…
Громадная статуя обернулась.
Она посмотрела вокруг и выбрала свою следующую добычу.
– Черт! – выругался Чину, когда понял, что статуя смотрит на него.
Его сердце бешено колотилось, а вся спина была покрыта холодным потом.
– Да что же это творится!
Чину укоризненно смотрел на статую перед ним. Статуя барабанщика не подавала никаких признаков движения.
Топ! Топ! Топ!
Громадная статуя со ужасающей скоростью приближалась к парню. Расстояние между ними оставалось крошечным.
Чину сглотнул. Чухи все так же была рядом с парнем.
– Если стоять у статуи вдвоем, она не будет играть?
Похоже, так оно и было, раз статуи исправно играли на музыкальных инструментах перед другими охотниками, которые стояли по одиночке.
– Нет времени на раздумья.
Чину посадил Чухи на пол, а сам приготовился бежать в другое место.
– Чину…
От страха Чухи схватила Чину за рукав. Парень успокаивающе прошептал на ухо девушке:
– Слушай, если мы будем стоять здесь вдвоем, нам обоим конец.
У Чухи на глаза наворачивались слезы. Кончики пальцев, стиснутых на рукаве парня, задрожали.
На объяснения не было времени.
Чину аккуратно вытащил руку из хватки девушки и ринулся в другую сторону.
Туп-тун-туп.
Чину обернулся и увидел, что статуя барабанщика, перед которой осталась одна Чухи, начала бить в барабан.
– Слава богу!
Оставалось одно – добежать живым до другой статуи музыканта.
Чину был единственным, кого не защищали эти каменные музыканты. И весь гнев громадины был готов обрушиться на него.
Парень, уворачиваясь от ног статуи, добежал до другого конца комнаты.
Бам! Бам!
Чину и падал, и спотыкался, но статуя никак не могла его раздавить.
Хух, хух, хух.
Несмотря свой низкий ранг, он был хорошо сложен, что помогало ему с легкостью уклоняться от ударов противника.
– Почти! Почти!
Вид приближающейся статуи придавал парню сил бежать дальше.
Он даже ускорился.
До статуи последнего музыканта оставалось всего ничего.
– Не туда! – закричал Сон.
Чину, от которого все не отставала громадная статуя, с удивлением оглядел место, куда бежал.
– Что?!
Это не статуя музыканта? То, что в руках у статуи издалека казалось музыкальным инструментом, на самом деле оказалось щитом.