Читать интересную книгу И каждый вооружен - Ричард Пратер

Из-за своей удаленности от центра клуб был мало известен и, как я помнил, имел чуть ли не самую плохую кухню в городе. Поэтому-то я в нем больше не появлялся. Однако в клубе давалось довольно лихое представление, о котором мне напомнила темноволосая и черноглазая девушка, сидевшая напротив меня. Я вспомнил, как во время моего посещения «Подвала» главная танцовщица отплясывала так горячо, что у меня возникло опасение, не спровоцирует ли она пожар. Насколько знали посетители, лифт был единственным выходом из этой западни. Она напоминала скорее крепость, чем ночное заведение.

— «Подвал» принадлежит Сэйдеру? — спросил я.

— Да, Марти Сэйдеру принадлежит все здание, в том числе и клуб.

— Еще одно, если вы не имеете ничего против. Как мне называть вас?

— Мая. Не спрашивайте про фамилию — она итальянская, и вы не сможете ее произнести. — Чуть заметная улыбка вновь промелькнула на ее лице.

— Мая, когда в последний раз вы видели мисс Гордон?

— Точно не знаю. Но сегодня утром. Я еще была в постели, когда Айрис сказала, что собирается в клуб за своим чеком, который она забыла прошлой ночью.

— Чек за работу в клубе?

— Да. По понедельникам у нас выходной, поэтому нам выдают зарплату по воскресеньям перед уходом. Мне кажется, что Айрис забыла свой чек. Я думаю, что утром она позвонила в клуб и отправилась туда за чеком.

— Понятно. — На самом деле мне было не очень-то понятно, хотя уже и виделся какой-то проблеск. Когда я вылезал из машины, то засунул сумочку в карман: Сейчас я достал ее, открыл и вынул чек.

Мая уставилась на сумочку и впервые проявила беспокойство. Она нахмурилась и быстро спросила:

— Где вы ее взяли? Она похожа на новую сумочку, недавно купленную Айрис.

— Это она и есть, — ответил я. Я решил рассказать ей все, что случилось. Свой быстрый пересказ я закончил словами: — Айрис нигде не было, но я нашел ее сумочку. В ней был этот адрес, и я надеялся, что здесь смогу узнать, где мне искать ее.

Мая поднялась с дивана и стала прохаживаться передо мной. Я вздохнул. Через минуту она вернулась на диван, покусывая полную нижнюю губу.

— Вы представляете себе, что происходит? — спросил я.

— Нет. Я не могу ничего понять. Хотела бы я знать, в чем дело.

— Вам не приходит в голову, почему кто-то хочет убить ее или нас обоих?

Она покачала головой:

— Нет. Что вы! Это просто фантастика!

— Вот именно: фантастика, которая может оказаться фатальной. — Я протянул Мае сумочку и чек: — Похоже, она успела забрать свой чек — вот он. Вы сказали, что у вас сегодня выходной. Значит, клуб сегодня закрыт?

— Да, как каждый понедельник.

— Не странно ли это?

— Немного. Большинство таких заведений открыто всю неделю. Но я работала и в других клубах, которые закрывались на один и даже на два дня. Все зависит от хозяина.

Так оно и было в самом деле. Марти было, вероятно, наплевать на доход одного дня. С минуту я раздумывал над тем, что мне рассказала Мая, потом спросил:

— Вы сказали, что ночью она забыла забрать свой чек и что сегодня утром она позвонила в клуб, но он же закрыт?

Она слегка нахмурилась:

— Я как-то не подумала об этом. Я еще не совсем проснулась тогда. Конечно, Марти или кто-нибудь еще мог быть в клубе. Но я не уверена в том, куда она звонила. Мне кажется, что она говорила с Марти. Я слышала, как она звонила по телефону. Затем она зашла в спальню и сказала, что заскочит в клуб за чеком. Она собиралась сделать кое-какие покупки сегодня.

Все это выглядело довольно просто: одна девушка отсыпалась после работы в ночном клубе, а другая собиралась поехать за своим чеком. Но это не проясняло, ни почему кто-то желал моей смерти, ни что происходило в данный момент с Айрис Гордон.

— Насчет «Подвала», — сказал я. — Я в нем бывал. Он расположен в переулке, не так ли? В клуб надо спуститься на лифте?

Она кивнула.

— Это единственный выход и вход?

— Это единственный вход, которым обычно все пользуются. Есть еще лестница, ведущая на Седьмую улицу. Что-то там связанное с противопожарными правилами.

— А что вы с Айрис делаете в клубе?

— Участвуем в представлении.

— Вот как? Я был там месяца три назад, но вас почему-то не заметил.

— Я там выступаю всего пару месяцев, а Айрис работает уже четыре или пять. Там мы и познакомились. Айрис поет, а я, — вновь чуть заметная улыбка тронула ее губы, — танцую.

Она не походила на танцовщицу. Во всяком случае, не на балерину. Но что бы она ни делала на сцене, мне бы это наверняка понравилось.

Глядя на Маю, я припомнил поразившее меня удивительное свойство ее лица. Некрасивое, оно было приятно спокойным, в нем проглядывала диковатость, как если бы спокойная поверхность скрывала примитивные эмоции, которые притягивали к ней внимание, будили воображение, вызывали скорее любопытство, нежели распутные мысли о том, какой она могла бы быть в постели. Она заставляла думать о мерцающем свете и грохочущих барабанах во влажных джунглях, и место ей было в этих джунглях. «Вот что, — подумалось мне, — проглядывает в ее лице: она не кажется достаточно цивилизованной».

Во время нашего разговора меня поразил ее голос. В нем чувствовалась большая сила, но звучал он сдержанно, как шелест ветра в высокой траве. Это был задушевный голос, который, хотела она того или нет, звучал как еле слышное приглашение. Она уже все сказала, ответила на все мои вопросы и теперь скромно сидела, глядя на меня. В этом не чувствовалось никакого бесстыдства или вольности. Просто я был там, и она разговаривала со мной и смотрела на меня. Вот и все. Однако это смущало. Ее спокойный взгляд вызывал желание оказаться в темноте, чтобы не испытывать легкого беспокойства, которое он вызывал. И это была вторая причина, по которой мне хотелось задернуть шторы и погасить свет.

Я вдруг сообразил, что мы пялились друг на друга уже две или три минуты, не говоря ни слова. Между нами возникло нечто темное, тяжелое, стихийное, от чего, казалось, воздух в комнате сгустился, и стало трудно дышать.

— Мне пора идти, — сказал я. — Вы не могли бы вспомнить еще что-нибудь, что помогло бы мне найти Айрис.

— Нет, ничего.

Я встал:

— Спасибо за информацию. Она может пригодиться.

— Держите меня в курсе. Я постараюсь сделать все, что могу. — Она заколебалась. — Видите ли, мистер Скотт, мы очень дружны с Айрис.

— Я буду держать вас в курсе.

Я направился к выходу. Мая не пошла со мной к двери. Она осталась на диване, провожая меня взглядом. И хорошо сделала. У меня было ощущение, что я и так потратил слишком много времени.

Глава 4

Выйдя от Маи, я подумал, что, не говоря уже об удовольствии от общения с ней, не напрасно потратил время. Я узнал, что она и Айрис работали в «Подвале» у Сэйдера, что Айрис звонила ему и, видимо, отправилась за своим чеком. Из отдельных деталей легко складывалась общая картина, которая мне отнюдь не нравилась. Пули, выпущенные по мне утром. Этот парень, Оззи, размахивавший перед моим носом своим сорок пятым калибром. Несомненно, Айрис встретилась утром с Сэйдером. Позже, задыхаясь от страха, она сообщила мне о намерении Сэйдера «достать» меня. Все это определенно указывало на то, что сам Сэйдер был замешан в исчезновении Айрис. Ее наверняка перехватил напарник Оззи. Мне совсем не нравился этот логический итог, ибо он ставил передо мной специфическую проблему. Вот как это выглядело: я был уверен, что рыжая Айрис была моим лучшим ориентиром в собиравшемся вокруг меня кровавом кошмаре. Я должен был найти ее, чтобы прояснить дело. Но если, как я полагал, Сэйдер не только имел зуб против меня и жаждал меня «достать», но и припрятал где-то Айрис, это означало: когда я найду Айрис, Сэйдер найдет меня!

В моем стремлении найти Айрис я как бы расставлял ловушку самому себе. Но ведь вполне могло быть, что моя логика никуда не годилась и я напутал в сложении. Вот как я оказался у дома Сэйдера.

Я оставил машину на обочине дороги Каньон Николса в полуквартале от своей цели. Перед этим я позвонил еще раз в управление и узнал, что Оззи или молчал как рыба, или требовал адвоката и защиты своих прав. Кроме Оззи мне могла помочь только Айрис, а до нее я мог добраться лишь через Марти Сэйдера. Вот почему я нашел в телефонном справочнике адреса «Подвала» и дома Сэйдера. Последний находился гораздо ближе к Голливуду, где я был в тот момент, чем «Подвал», расположенный в центре Лос-Анджелеса. И я выбрал домашний адрес.

По мере приближения к дому у меня усиливалось оставшееся с утра ощущение холодка, пробегавшего по мышцам и нервам спины. Как раз в том месте, куда могла бы попасть одна из выпущенных в меня пуль. Так что не очень-то храбрым я себя чувствовал.

Дорога Каньон Николса извивалась как змея в холмах к северу от Голливуда. Редкие дома располагались на их вершинах или лепились к обрывистым склонам. Дом Сэйдера находился ярдах в ста от других строений. Перед ним хватило места для большой лужайки. Но с боков дома земля полого опускалась, и он как бы повисал в воздухе. Это было большое двухэтажное каркасное деревянное строение давней постройки. Оно было свежеокрашено в белый цвет и торчало на фоне неба как взрыв. В нем было, наверное, комнат двадцать. Его плоская крыша резко прочерчивала небо. Несмотря на свои два этажа, дом выглядел приземистым и унылым. Фасад равномерно разрезали окна. Многие были открыты, и все — занавешены. Мне дом совсем не понравился.