Читать интересную книгу Сыскари. Альтернативная история - Александр Смирнов

– Увы, но природа не наградила меня музыкальным слухом, ваше сиятельство.

– А жаль. Сейчас бы что-нибудь, да и сыграли.

Чавчавадзе явно шутил. Ему хотелось хоть как-то разбавить и до того скучную обстановку. В отличие от исправника, князь не спешил. Он осматривал гостиную досконально. Ираклий с интересом минуты две разглядывал сначала бронзовые подсвечники, что стояли на голландской печке, потом мраморную скульптуру, не то Афродиты, не то Афины, а, может быть, и самой Паллады, что стояла в углу между окон. Зато с картинами князь возился дольше. Душа гостиной – портреты различных персонажей его заинтересовали. Правда не сами полотна, а то, как и где те висели. Он перелез через ограждение и начал каждую трогать, убеждаясь, что она находится на своем месте, чем вызвал у исправника удивление.

– Для чего вы это делаете, ваше сиятельство? – полюбопытствовал Косолапов.

– Хочу убедиться, Серафим Григорьевич, что картины не перевешены. Вы же видите, – он отстранил один портрет в сторону, – что под картиной обои намного темнее. Если картину не трогали, то очертания и контуры рамки должны совпадать.

Серафим Григорьевич еле сдержался, чтобы не сказать: Ну, ну. Метод определения довольно специфический и непрактичный. Ведь те же картины мог запросто перевесить хозяин музея. Да и не стал бы вор, который и без того наделал шума возиться с ними, понимая, что кто-нибудь мог и выйти посмотреть, почему это собачка вдруг сначала залаяла, потом заскулила, а теперь и вообще голоса не подает. Раз уж он действовал по заказу, а Косолапов в этом не сомневался, действовал точно. Взял, что нужно и ушел, вот только что?

– Разрешите обратиться, ваше благородие, – раздался за их спинами голос околоточного. Тот уже видимо показал уряднику дом, откуда можно было позвонить, и теперь пришел в музей. Значит, что-то случилось.

Они с Чавчавадзе повернулись одновременно. Князь даже на мгновение забыл о картине, и та грохнулась о стену.

– Вас тут спрашивает смотритель музея, господа, – проговорил Сухарев.

– Смотритель музея? – хором проговорили полицейские.

Впервые за все свои годы в полиции титулярный советник Косолапов почувствовал себя идиотом. Он представил себя со стороны, и первое что пришло в голову, так это то, что если ему и предстоит пенсия, так выходит – заслужил. Пришел к печальному выводу – стареет. А может просто – перенервничал? Ведь не всегда же в городе такие преступления. Как же он сразу не сообразил, что Кирилл Андреевич (человек ко всему прочему занятой) мог поручить кому-нибудь, смотреть за его музеем. Проводить экскурсии, рассказывать о художнике и его брате.

– С кем могу я поговорить? – Спросил вошедший вслед за околоточным старичок невысокого роста с окладистой седой бородой.

– Ну, со мной, – проговорил исправник, – титулярный советник Косолапов Серафим Григорьевич. С кем имею честь общаться?

– Позвольте представиться, Поликарп Федорович Теткин, смотритель музея.

– Это, – Косолапов указал на грузина: – начальник криминалистической лаборатории – князь Ираклий Чавчавадзе.

Старичок сорвал с головы картуз и поклонился.

– Вы как раз вовремя, Поликарп Федорович, – проговорил князь, – пожалуй, только вы сможете нам подсказать, что было похищено из музея.

– А разве вам Семеныч не сказал? – Удивился старичок.

– Должен вас огорчить, – проговорил Косолапов, – но сторож был этой ночью убит.

Ноги Поликарпа Федоровича подкосились, и он стал медленно оседать на пол.

– Что с вами, Поликарп Федорович?! – Вскричал исправник и кинулся к старику.

– Плохо мне что-то. – Прошептал он. – Сердце уже не то. – Затем показал пальцем на карман пиджака и сказал: – Там таблетки.

Косолапов вытащил из кармана коробочку. Смотритель сказал сколько нужно. Чавчавадзе сбегал за водой. Наконец Поликарпу Федоровичу полегчало.

– Чем я смогу помочь, господа? – Поинтересовался он.

– Нам нужно, вместе с вами осмотреть музей и выяснить, что конкретно пропало. – Проговорил Ираклий. – Начнем, пожалуй, отсюда. Я пока за водой ходил, понял, что кухню осматривать нет смысла.

– Вы правы, ваше сиятельство, – проговорил смотритель. – Там действительно нет ничего такого, что могло бы заинтересовать вора.

Он встал, прошелся по комнате. Снял с крючочка канат и подошел к роялю. Коснулся крышки. Затем вернулся к столу и сказал:

– Вещи все на месте.

– А картины? – Ираклий явно желал знать, не перевешивал ли их кто-то. – Их никто не перевешивал?

– Картины висят на своих местах. Вот только некоторые слегка сдвинуты в сторону.

– Это уже моя вина, – проговорил князь.

13 августа 1989 года. Российская империя. Где-то под Луковцом.

Внедорожник «КаЗаВоС»6подпрыгнул на неровной дороге. Двигатель неожиданно заглох и автомобиль остановился. Участковый пристав, посланный за Кириллом Андреевичем Верещагиным, выругался. Дорога, ведшая в усадьбу, находилась в безобразном состоянии. Оставалось доехать всего чуть-чуть и тут такое. Шофер повернулся к нему и произнес:

– Кажись, приехали, ваше благородие.

– Думаешь, серьезная поломка? – Спросил пристав.

– Не могу знать. Нужно посмотреть, что там произошло…

– Ну, так, что сидишь, иди и смотри.

Сергей Евграшин отворил дверцу и выбрался из машины. Подошел к капоту и открыл. Оттуда вырвался черный дым. Шофер замахал руками, стараясь разогнать. Когда это у него получилось, он выругался и произнес:

– Приехали, ваше благородие. По-видимому, мотор перегрелся. Сами видели, как гнали. Евгений Васильевич, что делать-то будем?

Максимов вздохнул. Действительно спешили. Рассчитывали добраться до Верещагиных как можно раньше, понимали, что в сложившейся ситуации (кто знает, что там, в городе произошло?) промедление смерти подобно. Успели на оба парома. Казалось уже чуть-чуть и вот она усадьба.… И тут такое. Пристав распахнул дверь и выбрался из машины. Подошел к капоту и заглянул.

– Надолго? – Поинтересовался у шофера он.

– Не могу знать, ваше благородие. Нужна вода, а где тут ее возьмешь. Придется на Мологу возвращаться.

До реки пешком час-полтора, да еще обратно. И так время поджимало, а теперь вот это.

– Вот, что, братец, – проговорил Максимов, – ты тут жди, а я к усадьбе пешочком пойду. Попрошу, чтобы помощь послали.

– Это сколько же времени уйдет, ваше благородие. – Пробормотал Евграшин.

– А ты, что предлагаешь из лужи или из болота? – Шофер отрицательно мотнул головой. К своему старенькому «Бекасу»7он относился с любовью, и какую попало воду в автомобиль заливать, явно не собирался. – Ну, вот. Это по дороге около часа, а напрямик минут за десять доберусь. Усадьба, сам видишь, на пригорке виднеется.

На пригорке, чуть правее от небольшой рощицы, что была за полем, виднелся барский дом. Двухэтажный особняк из стекла и бетона. Казалось, что до него рукой подать.

– Так, что я пойду, а ты сиди и жди.

С утра дозвониться до Верещагиных сразу не получилось. Как назло никто трубку не брал. Только с пятого раза удалось. Сначала надеялись, что, узнав об ограблении и убийстве, Кирилл Андреевич сам примчится в город. Это же, сколько времени бы сэкономили, но не тут-то было. Дворецкий (судя по голосу, дряхлый старик) на просьбу позвать барина к телефону заявил, что того сейчас нет. Спросили: где он? Оказалось, на охоте. Ушел еще вчера вечером. Когда вернется? Не знает. Барин может и на сутки, и надвое уйти в леса.

– Незадача, – проговорил урядник Лопухин, взглянул на участкового пристава, тот как раз чайку зашел к нему испить, и попросил: – будь другом, Евгений Васильевич, возьми машину да съезди к Верещагиным в поместье. Кирилл Андреевич нам сейчас позарез как нужен. Если будем ждать…, – он махнул рукой в отчаянии.

Когда Максимов уходил, тот как раз исправнику начал звонить. По тому, что Михаил ругался, Евгений Васильевич понял, что и до Косолапова с первого раза дозвониться не получалось.

Гнали машину. Спешили, а что толку.

Максимов взглянул на внедорожник. Подвел. Застегнул пуговицу на мундире, поправил фуражку (нехорошо к барину в непотребном виде являться) и направился прямиком через поля к усадьбе. Уже на полдороге оглянулся на шофера. Тот сделал несколько кругов вокруг любимого «Бекаса», не выдержал и забрался в кабину. Максимов не сомневался, что тот включил местное радио.

Дорога заняла минут десять-пятнадцать. Пришлось обойти небольшой пруд, с дороги, как теперь выяснилось, его не было видно. Уткнулся в металлическую ограду, которая казалось, тянулась куда-то в бесконечность.

– Не рассчитал, – прошептал пристав и отправился искать ворота или, на худой конец, какую-нибудь калитку, ведшую в сад.

Нашел довольно быстро.