Читать интересную книгу Последний поцелуй (ЛП) - Клэр Джессика

– Что скажешь в своё оправдание?

Она прижимает руку к груди, касаясь верхней части одной из двух своих потрясающе красивых сисек.

– Я не знаю, – говорит она искренне и растерянно, как и я.

 Наоми не смотрит на меня, но будто вынужденно наклоняется поближе. Поощряет.

Прежде чем я успеваю спросить ещё что-то, в лифте звучит охранный сигнал. Острый назойливый звук заставляет Наоми закричать и захлопать ладонями по ушам. Она опускается на пол, раскачиваясь так же, как в фургоне, когда нам в спины стреляли.

Звон лифта и крики Наоми наполняют помещение какофоническими звуками и заставляют Алексея бежать. Возбуждение, которое я чувствую, исчезает. Наоми – моё главное оружие в борьбе за сестру и Братву. Если с ней что-то произойдёт, то моя поездка станет бессмысленной. Я должен быть осторожен с ней.

– Что во имя Христа происходит? – орёт Алексей.

– Ничего, – кричу я в ответ.

Не обращая внимания на желание Наоми оставаться нетронутой, я беру её и приношу в гостиную на чёрный диван. Она остаётся неподвижной в скрученном положении, всё ещё хлопая руками по ушам. Лифт всё ещё гудит.

– Алексей, – командую я, – отправь лифт. Он раздражает.

– Что я могу сделать для тебя? – спрашиваю я, опустившись рядом с Наоми.

Может, я шокирую её своими словами? Я проклинаю своё плохое воспитание. У Наоми такая же нежная душа, как и её кожа. Она слишком кроткая для моей грубости. Неважно, что я выгляжу, как высокородный, но я не такой. Я не рождён в Братве или другой более статусной семье. Я просто убийца с повышенным статусом, ищущий непристойную картину, чтобы укрепить свои позиции в королевстве злодеев. Мне отвратительно осознавать себя таким и пытаюсь подобрать нужные для неё слова.

– Я не должен был так говорить с тобой, – говорю я, опустив голову, чтобы она не могла видеть моё лицо.

Лифт наконец-то заткнулся, и Алексей подходит позади меня.

– Что ты делаешь? – скандально говорит он, вероятно, оскорблённый тем, что я перед этой женщиной на коленях.

Ибо я Василий Петрович – будущий лидер самого могущественного преступного братства в Северной Европе. Мы, «Петровичи», ни перед кем не преклоняемся, особенно, перед женщинами.

– Она – Император, – просто отвечаю я.

Наступает тишина, и он говорит.

– Я вижу.

Он уходит в дальнюю спальню. Слышу перезвон стекла, и он возвращается.

– Вот, водка, – предлагает он.

Наоми перестаёт раскачиваться, но, похоже, она не знает, что мы здесь. Я поднимаюсь с колен и сажусь рядом с ней. Взяв водку у Алексея, жестом показываю ему налить ещё бокал.

– Неси бутылку, – кричу я, когда он подходит к бару, и Наоми вздрагивает от моего голоса.

Я запоминаю это. Ей не нравится, когда её трогают. Не нравятся громкие звуки. Ей нравится белый. Возможно, мне стоит позвать дворецкого, чтобы поменяли нашу мебель на белую. Посмотрим, как долго нам нужно здесь оставаться, прежде чем сделать это. Я делаю глоток водки.

– Хорошая водка, – поднимаю бокал, салютуя Алексею.

Он в безмолвном вопросе наклоняет голову в сторону Наоми.

– Мы не торопимся, – отвечаю я. – Сегодня ничего не нужно делать.

Следуя моему примеру, Алексей пьёт водку, и наливаю ему ещё. Я кладу одну руку на спинку дивана и слегка поворачиваюсь, чтобы создать ограждение для Наоми. Ей может и не нравится, когда её трогают, но я хочу, чтобы она поняла, здесь она в безопасности.

– Что произошло?

– Мы с Дениэлом Хейзом и сеньором Мендозой навестили Хадсона на его дне рождения. Хейз нашёл в подвале свою девушку и Наоми. Наоми – сестра Хейза.

– А-а-а, – он поднимает брови вверх. – Мистер Хейз позволил тебе забрать его сестру.

Я смеюсь, но понимаю, что Наоми сидит рядом, поэтому говорю часть правды.

– Мистер Хейз и его девушка пошли к Мендозе, а мы пришли сюда.

Он понимающе кивает.

– Тогда всё в порядке.

– Так и есть, – подтверждаю я.

– Я могу позвонить на счёт самолёта.

Я смотрю на Наоми, убрав руки с ушей, и положив их на колени, скрещивает ноги, но она всё ещё не здесь. Я качаю головой.

– Ещё рано. Мы подождём. Но позвони консьержу и достань какую-то одежду. Может, из магазина «Миу-Миу» на углу. Обувь, нижнее бельё. Всё.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Пока я говорю, Алексей пьёт водку, и поднимается.

– Я оставлю тебя. Позвони, если нужна будет помощь.

Наблюдаю, как он уходит. Он со мной, потому что я ему не доверяю. Врагов нужно держать близко. Когда он скрывается в одной из спален, я обращаю своё внимание к Наоми.

Поставив стакан на журнальный столик, наливаю ещё. Она останавливает меня прикосновением к моим губам.

– Могу я попробовать? – спрашивает Наоми.

– Конечно.

Я передаю ей свой стакан, и она поворачивает его, пока не находит на краю стекла место, где мой рот прикасался к нему. Потрясающе, она пробегает языком по краю стакана. Чувствую отголосок этому в своём паху. Дешёвая шерсть моих арендованных брюк натягивается. Нужно отвлечься и расслабить свой член, чтобы унять внезапно охватившую его боль. Она прикрывает и накрывает своими губами стакан там, где я касался его губами. Я заглушаю стон. Девушка поворачивает стакан в противоположную сторону и делает ещё один глоток.

– Мне кажется, слаще там, где ты пил. Попробуешь ещё раз, чтобы я могла проверить это?

Что я могу сделать, кроме того, как согласится.

– Поднеси его к моим губам, – приказываю я.

Она это делает, и я делаю глоток, стараясь как можно шире задеть языком и губами стекло. Наоми снова начинает тест, сначала пьёт с моей стороны, а потом с другой.

– Твоё сердце снова бьётся быстрее.

– Так и есть, – говорю я.

Мой пульс стучит в ушах и члене, но я не совершу ошибку, рассказав ей об этом. Не хочу её отпугнуть. Воистину, не знаю, чего хочу. Никогда не сидел так близко к женщине, как к Наоми. Даже с её странными причудами на неё приятно смотреть и интересно слушать. Не могу ничего поделать с собой и придвигаюсь ближе.

– Моё тоже, – она снова кладёт руку на грудь. – Ты говорил в лифте такие вещи, от которых моё сердце стало биться быстрее, и мне было тепло. Очень тепло.

Я закрываю глаза, чтобы скрыть свой шок. Её возбудили мои слова, а не отвратили. Я проверяю её.

– Хочешь, я снова буду говорить такое?

Наблюдаю, как она обдумывает это. Похоже на то, что я почти вижу, как движутся шестерёнки её блестящего ума, пока она размышляет над моей просьбой.

– Да. Для науки, ты понимаешь, – быстро добавляет она.

– Для науки, – киваю я. – Хочешь начать прямо сейчас? Или в другой раз?

– Мы можем сделать это прямо сейчас?

– Конечно, но сначала нам нужно выбрать спальню.

Мне не хочется, чтобы Алексей внезапно появился в гостиной, потому что я чертовски хочу Наоми и не знаю, как это закончится. Смогу ли я доставить ей удовольствие? Приблизит ли это меня к моим целям?

Она хмурится.

– Зачем нам спальня?

– Как думаешь, что произойдёт после того, как я расскажу тебе обо всём, что хочу сделать с твоим телом, и том, что мне хотелось бы, чтобы ты сделала с моим?

– Но ты же сказал, что не любишь, когда тебя трогают. Я тоже это не люблю. Зачем нам спальня? – повторяет она.

Я таращусь на неё, ведь нужно время, чтобы обработать её заявление. Она абсолютно права. Мне не нравится, когда меня трогают. Я редко занимаюсь сексом, никогда не целую женщин и не облизываю их тела. Обычно я вставляю член в их дыру, и не колеблясь, как животное, кончаю. Обычно сзади. Наоми – исключение. Интересно, что её научный ум скажет об этом.

– Даже, если мы не будем трогать друг друга, думаю, нам захочется быть наедине, когда мы скажем друг другу всё, что хотим. Нам не захочется, чтобы за нами наблюдали.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Не знаю, хочу ли этого. Не думаю, что хочу, но я ведь никогда не пробовала, – она пожимает плечами. – Мне больше интересно – почему я здесь?

То, как быстро она меняет тему, удивляет меня, и я стараюсь приспособиться.