– Как эта картина похожа на битву магов или инопланетян с умственными способностями, сравнимыми с нашими чертями.
– Или восхождение Дуче Муссолини. Мы уже столкнулись и реальностью. Раньше живительные волны религиозных исцелений для нас были почти только приятной манерой беседы, красивыми религиозными песнопениями, умением жить скромно и не убивать других понапрасну.
– Да. Для большинства все остается таким же. Решения должны принимать мы сами.
– Мне очень грустно, что те самые волны, которые разнесут Италию, оказались жизненно необходимы многим олигархам мира только из-за того, что они евреи, а отсутствие этих волн они мгновенно чувствуют и бросаются в бой.
– Они воюют, говоря, что такие частоты нужны им для здоровья.
– Здоровья, которое помогло им заработать миллионы? Посмотри на стариков, сидящих на уличных скамейках. Они скромны, прекрасны, живы. У них всю жизнь было здоровье, правда, не такое, которое позволяло им быть как все и зарабатывать не в миллиарды раз больше прочих.
– Сколько бы я с тобой не соглашался, проблема морали, кажется, может оставить нас без страны. Ты слышал, военные обращались в Испанию. Там тоже начинаются подземные толчки.
– Зато противостоят нам почти все главы самых крупных международных корпораций.
– Мне не нравится, что они придумали способ выуживать деньги за счет нашей страны, ввергаемой в огненную лаву, – Федерико Комбаттименто явно злился.
– Мы доказали, что это есть. Значит, у нас найдутся союзники среди всех стран, которые живут среди вулканов.
– Япония?
– Пока Испания. Я боюсь, что японцев придется ждать очень долго. Конечно, отказываться мы не будет, но ждать их – тоже.
– Что планируют военные?
– Они не захотят публично показывать нам, что плюют на присягу, – вся любовь к родине и ненависть к трусам, казалось, у него была вложена в эту короткую фразу.
– Иногда мне кажется, что им наплевать на все.
– Никто не хочет считать, что мы боремся с губительной силой корпорации, а не уничтожаем их глав. Это они нас хотят уничтожить, в конце концов.
– Вы предлагаете отвлечься от всего и заняться политикой?
– В нашем случае, если бы в среде ЭОС не было военных, все, что нам предстоит, можно было бы назвать работой для мафии. Хотя я боюсь даже самого этого слова.
– Хорошо, мы не станем бросать дела, но поможем. Кстати, вы уже оформили документы на экспедицию на экватор?
– Там мало что можно найти повыше. Но есть несколько заманчивых спутников. Недавно прекратил свою работу телескоп Сигма. Он снимал на всех волнах и даже имел небольшой ускоритель для проверки нейтронов. Его бросили из-за поломки ходовой части. Большинство оборудования стоит огромных денег и может найти покупателя у пояса Койпера или ближе, все зависит от их желания поторговаться. Ниже летает Олимп-18, он тоже с ускорителем. Его придется переделать под космическую пыль, но его анализаторы дают возможность сканировать астероиды на ядовитые для землян структуры. Системы можно будет привести в порядок по дороге к орбите Марса. Мы упаковали для космического челнока все необходимые инструменты и роботов.
– Хорошо, давайте подведем итоги, – сказал Ностра. – Мы должна быть предельно осторожны, если начнется шумная компания по борьбе с терроризмом или, что хуже, весь мир бросится искать инопланетян.
– Почему?
– Это первый показатель того, что спецслужбам нужен способ прикрывать большую кровь, которую они намерены пустить тайно. Не забывайте, что войну они могут объявить и открыто, но это инопланетяне, на которых можно спихнуть любое убийство – показатель того, что они боятся политиков или газет. Мы участвуем в компании по защите Италии, но должны думать и о собственной защите. Наша затея со спутниками, похоже, оказалась удачной. Теперь надо выждать время, делая только их и переделывая роботов для работы в земных сложных условиях. Если у нас получится подвинуть международные корпорации – будет публичный скандал. После него тут предпочтут покупать у местных. Мы должны будет быть готовы проложить им качественный товар.
– Еврейская мафия сейчас надеется попробовать на Италии свою технику. Она раскачивает сейсмическую активность. Кажется, что мы не можем противостоять таким богатым кланам. Но все же мы находимся на землях ОСИ. Покажем им, что мы способны дать отпор.
Ему закивали.
***
Офис международной корпорации по производству электронных устройств. В кабинете двое.
– Шеф, мы перехватили сообщение. В Турине корпорации объединяются для международных санкций.
– Атаки серьезные?
– Военные их не бросят.
– Припугнем их. Путь они не досчитаются кого-нибудь из своих людей.
– Хорошо. Сейчас в Турин собираются Дилано и Винчи. Это маленькие люди.
– Начнем с них. Винчи. Какая знаменитая фамилия для инженера! Мне не нравится, что такие техники работают на наших врагов. Начни с него.
– Хорошо, шеф.
– Поторопитесь. Я не хочу, чтобы он показал хорошие результаты по работе.
***
Антонио Винчи считался талантливым инженером. Он давно смог найти для себя место, которое многие посчитали бы если не солидным, то достойным для мужчины. Изабелла, которая согласилась быть матерью его детей, никогда с замиранием сердца не ждала, что деньги в семье кончатся еще до того, как дети вырастут и тоже устроят собственную жизни среди инженеров электроники, которых нужно было все больше. Однажды при нем она признавалась своей дальней родственнице, что благодарна судьбе за его добрый характер. Ему было приятно ее внимание и умение держаться ровно, без пощечин. Все это возникало как раз из-за того, что она ценила его житейскую правильность, умение расставить все на свои места. Он делал собственные узлы на электронных устройствах. Дома сделал для детей, которые еще не вышли из того возраста, когда целуют в лоб, целый уголок с космическими шахтами. Они собирались вечером так же, как другие для игры в лото или просмотра приятного фильма, чтобы покопаться в молекулярном составе пыли далеко за пределами земли. Родные считали его уверенность и умение развлекаться полезными вещами. Его уважали оба семейства его немногочисленных родных, хотя и считали немного нелюдимым. Неизбалованные дети редко становятся деспотами, вымещающими свою накопленную за всю жизнь злость на потомстве. Поэтому он иногда считал себя изгнанником, который готовит своей счастье через десятилетия, если ему делали замечание за излишнюю жесткость в отношении к малышам. Нелепое удовольствие от зависти, умения не дрейфить, ревности и умственной беспомощности, которое часто бывает причиной плохого характера тиранов, все же ему было чуждо. Но это было еще до того, как за несколько дней его жизнь переменилась. Однажды семья Антонио поехала на море, тогда он не смог поехать вместе только из-за работы. Четыре дня Изабелла, Джакомо и Марио веселились и наслаждались жизнью. Звонили каждый день вечером, чтобы отчитаться перед отцом семейства, немного подшучивали над ним, так и не попавшим на курорт. Когда он вернулся на пятый день, его ждало сообщение от полиции. Жена и дети переехали в карантинную зону. Из секции, в которую их определили врачи, обычно никто не возвращался.
Винчи не знал, кому еще молиться об их здоровье. Городские сплетники все чаще говорили, что много случаев заболеваний, которые несли мутации штаммов X107, уже могут быть не смертельными. Но его родные оказались заражены не ими.
Жена и двое детей хотели поговорить с ним по сети в первый день после того, как попали в приемное отделение. Стены инфекционной больницы, на фоне которых он увидел их по видеосвязи, показались ему не просто пустыми, но наполненными безнадежностью, которая, подобно лепесткам раскрывающегося бутона цветка, охватывала тебя почти на глазах. Раскрывшийся цветок чаще всего радует, тут тоже возникало странное чувство эйфории. Потом Антонио понял, что оно возникало не от горя или страха перед неумолимым роком. Техники добавляли в систему передач из карантинных зон немного волн для успокоения безнадежно больных и семей, которые теряют близких, их действие он и чувствовал. В первый раз, еще не веря в злой рок, Винчи смотрел на медсестру. Она была полностью укутана в защитный костюм, он почти стонал от боли. Ему казалось, что жена и дети попали туда по ошибке. В первый вечер он не мог заснуть и думал: «Наверное, Джакомо, младший, мучил свою мать Изабеллу просьбами что-то купить и притворялся больным. У нее не хватило духа ответить ему отказом и приписать все симптомы лишь желанию выпросить подарок. Она вызвала врача и так они стали поводом забрать их туда, где можно по-настоящему заразиться». Испанка Изабелла, его жена была прекрасной женой и матерью, не слишком ленивой и не очень требовательной, если понимала, что ее настойчивость может привести к финансовым неудачам. У нее был слишком большой рот, в профиль нос напоминал клюв хищной птицы. Красивой ее нельзя было назвать даже из-за манеры одеваться, иногда скрадывающей физические недостатки. Поэтому она, несмотря на испанское воспитание, подразумевающее большую долю гонора и упрямства, понимала, что положение леди получит, только если будет намного менее требовательна, чем ее приятельницы. Все же упорство, неразумное и страстное, она иногда проявляла в случае опасности. Оно мешало ей думать быстрее, находить другой выход там, где другие давно бы выкарабкались.