Обычные разговоры. Завтра все эти люди будут уже у циркуса Скальда. Их там ждет большая ярмарка, прогулки, танцы, покупки… много беззаботных веселых дней.
Во всем обозе только абитуриенты Академии были родом из Зеленых Гротов. И то не все.
Так может, в этом дело?
Наставник им не сказал, потому что думал — они все бросят и тоже помчатся домой, к родным, забыв об Академии?
Повозки остались за спиной, в этой части пещеры было почти совсем темно. Свет от зеленых светляков едва освещал стены пещеры. Стены влажно блестели.
Но она не останавливалась. Ноги несли сами, благо, обратный путь найти будет легко и просто. Свод понизился, обширный грот разделился на несколько низких черных лазов. В них соваться было боязно, Янка пошла вдоль стены, иногда касаясь пальцами сталагмитов.
Из очередной трещины в стене повеяло прохладой — там, наверное, еще пещера с выходом наружу.
Ушла она уже довольно далеко, даже свет от крайних повозок превратился в маленькое пятнышко. А там, в щели — мелькали зеленоватые отсветы и слышались голоса.
Знакомые голоса!
Так! там точно есть Никлас! И Гета… это же ее визг… да громкий такой! И другие!
Взгляд к темноте привык быстро, и Янка уже отчетливо видела низенькую, но вполне проходимых размеров дыру, через которую бывшие одноклассники наверняка в ту пещеру и проникли…
Она для уверенности подняла небольшой, но увесистый камень и тоже полезла внутрь. Из-за смутного понимания, что там происходит что-то плохое. Что-то, чего не должно происходить…
Лезть пришлось несколько шагов — почти на корточках, зато все время вверх. Выбралась и порадовалась, что от одноклассников, к слову, где-то добывших зеленого некромантского светляка, её отделяет частый забор сталагмитов…
Вот они стоят — все пятеро. Впереди Ник и Кудряшка Иган, за их спинами — девчонки. Визжала действительно Гета, когда Янка выглянула из своего укрытия, она взвизгнула снова, но скорей азартно, чем испуганно. А потом еще и потребовала:
— А можно я?!
Наклонилась, подбирая камень, и вдруг со всей силы швырнула его куда-то в угол.
Из угла раздался хриплый низкий не то шипение, не то рык — угрожающий, но Янка представить не могла, кто из знакомых зверей или существ мог бы так рычать.
Она осторожно, так и прячась за стенкой камней, пробралась туда, где стояла компания, чтобы хоть краем глаза взглянуть, что же их отвлекло даже от появления высоких магов.
А увидела — и зажала себе рот.
В углу — в зеленом свете было хорошо видно — лежал мертвый плешан. Крупный серый, покрытый щетками редкой, словно покрытой плесенью шерсти. Вероятно, забрался… а то и свалился в эту пещерку он не слишком давно, но крайне неудачно. Под брюхом разлилась черная кровь, задняя лапа неестественно вывернута, передние — подтянуты к телу…
Но конечно, заинтересовал бывших Янкиных одноклассников вовсе не он.
Мертвую химеру защищал совсем еще маленький, почты лысый щенок. Желтые, в красноту, клыки уже внушают уважение, даже «плесени» на шкуре почти нет и горб покрыт тонкой темной шерсткой. Худущее существо размером с Янкин сапог — и это он рычал и огрызался сейчас, не подпуская врагов к своей мертвой… мамке?
Хотя, у химер «мамок» не бывает. Они рождаются из клоаки, из яиц. А потом ищут свою стаю, а как найдут, сразу начинают выполнять свои «общественные» обязанности…
Было видно, что кто-то в щенка уже попал — по правому, хорошо освещенному боку текла струйка черной крови.
Химеры — страшный бич пустошей. Круга не бывает, чтобы не пришло сообщение — стая напала на обоз! Химеры прорываются сквозь стены циркусов, разрушают и губят целые поселения. Они в ярости готовы уничтожать все, что создано людьми!
Видов[1] химер много, и плешаны — еще не самые мерзкие…
Но этот щенок, яростно отбивающийся от злобных человеческих детенышей… огрызающийся, защищающий самое дорогое, он словно Янке в душу заглянул глазами, полными ледяного отчаяния и такой же ледяной отчаянной злости.
От щенка пахло бедой и скорой смертью…
А считается, что все химеры — телепаты. И если где-то одна тварь попала в беду, там вскоре может оказаться вся стая.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Впрочем, она об этом не думала. Она, кажется, вообще не думала, иначе как объяснить, что поспешно скинув куртку братца Кира, она ворвалась в пятно яркого, ядовитого света, прикрыв локтем глаза:
— Вы идиоты? Что творите, гады! Назад!
Плешан снова зарычал-зашипел, но почему-то она была уверена, что ей как раз ничего не грозит.
— Хотите всю стаю сюда? — кричала она, смаргивая слезу, и совсем не думая, что именно выкрикивает. — Хотите, чтобы на нас тоже напали?
— Дуура! — протянул Кудряшка Иган. Иган ниже Никласа на полголовы, и вообще обычно производит впечатление ангела-переростка. Но сейчас на его лице было такое же азартное и одновременно радостное выражение, как у остальных. Оно парня не красило. — Ты вообще как тут… химерзость надо убить…
— Камнями? — ощерилась она. — В тебя, Ига, камнями кидали хоть раз?
— Отойди, чокнутая, — встрял Никлас. — нашлась защитница. Или смотри, он тебя покусает, тоже плешаном станешь…
— Она не сильно и изменится… — ввернула Гета, визжавшая недавно исключительно от восторга.
Подобралась же компания! В жизни Янка не думала, что именно этих ребят Маг-у-Ратуши, камень, реагирующий на магический потенциал людей, отметит как наиболее способных, а значит, пригодных к обучению в Академии…
Плешан у нее за спиной заворчал, явно готовясь поразить всех самым грозным из своих рыков.
Янка обернулась к нему, и сама рыкнула не хуже плешана:
— Заткнись, моль!
Тварь озадаченно заткнулась, даже клацнула челюстью и отступила на шаг. Янка недолго думая накинула на звереныша свою куртку и подхватила плешана на руки — он оказался невероятно легким и костлявым.
Ник презрительно сплюнул под ноги:
— Шимса…
Щенок дернулся у неё в руках, здоровенные клыки щёлкнули у самых пальцев, но натренированная тремя младшими братьями, Янка спеленала его в мгновение ока. Осталось совсем немного. Придумать, что делать дальше…
Парни закрывали спинами выход, девчонки, поняв, что тварь стала окончательно безопасной, вышли на свет тоже. На всех — одинаковые школьные куртки с эмблемой циркуса Белуши — белой горной вершиной и нашивками школы.
Янка вдруг поняла, что в пещере холодно, и долго она в одной полотняной рубахе не продержится.
— Придурки! — тем не менее, крикнула она. — Дорогу!
И может, она даже прошла бы мимо них. И даже может, ей удалось бы пронести детеныша мимо грифонов, обозников, магов и наемной охраны господина Лемеша…
Если бы те самые маги не явились в крохотную пещерку сами.
Над головами вдруг вспыхнул яркий белый свет, по сравнению с зеленоватым некромантским светляком показавшийся ослепительным, а из-за частокола сталагмитов первым вышел наставник Арем. На руке его Янка заметила излюбленный артефакт их лицея: кольцо-поводок. С его помощью, как по компасу, всегда можно найти людей, которых он как-то в себя запоминает…
А следом вошли еще двое.
Янка сглотнула и плотней прижала щенка к себе, твердо уже уверенная — не отдаст!
Маги. Те самые, высокие, из драконьих чертогов. А кто знает, может, и сами драконы…
Один — словно пылью присыпанный, хоть и видно, что молод, а как каменная статуя без чувств и эмоций. Черные волосы делают лицо еще более бледным, под глазами — темные тени, даже щеки ввалились — как у умертвия. Хотя держится прямо, будто какой-нибудь принц или король. Она скорей интуицией, чем памятью определила в нем того человека, который несколько часов назад сверлил ей взглядом спину.
Янка вздрогнула и перевела взгляд на второго.
Этот второй был точно старше и куда красивей. Волосы волной под меховой капюшон, плечи широкие, мышцы видно даже сквозь куртку, на серебряных накладках — переливчатые камни, на плечах длинный шерстяной плащ. И хоть ростом они почти одинаковы, этого она сразу для себя назвала «золотым»…