что, сами того не замечая, общаются на языке из культурных кодов, что позаимствован из романов Стругацких — от названий, до разбросанных фраз, эпизодов и названий.
И поскольку умных людей, в общем-то мало, люди неумные раздражают — особенно в тот момент, когда они начинают с тобой беседовать. Они отвечают тебе, и используют очень незатейливый приём: сводят ответ к цитате. Причём ты им рассказываешь что-то наболевшее, а они прихлопывают свободную мысль как мотылька взятой напрокат из романа остротой.
С Михаилом Булгаковым — после Ильфа и Петрова — произошла ровно такая же история.
Вот есть знаменитое: "Вы читали мои стихи? — Я читал другие".
Такой совершенный не-аргумент, который ничего не объясняет, но общественная конвенция в том, что он объясняет всё, и закрывает все темы. Булгаков тоже в этой яме, и бессмысленно объяснять, что чтение одного вовсе не означает о другом, что все люди, что повторяют бездумно все эти фразы, просто выкидывают за борт балласт, как мечущиеся в панике по своей корзине воздухоплаватели."О чём говорить, когда нечего говорить".
Минимум два поколения заражены этими мемами Стругацких, и никуда от этого не деться.
А я что? Что мне кобениться? И я один из тех, кого два брата сопровождали по жизни, и мне сейчас проще всего объяснить многие вещи примерами из их текстов. Например, мне очень нравится история про персонажа одного из романов, который хотел поговорить по телефону с одним начальником… А в результате… Нет, нет, не о том… Или история про то, как один астролётчик любил лежать, и… Неважно.
Извините, если кого обидел.
15 апреля 2008
История про Стругацких — обоих
Не в продолжение прежнего поста, а так.
Я задумался об удивительной судьбе книг, что писали братья Стругацкие. То есть, о локальной их судьбе в смысле их экранизаций. При всём том культе, которыми были окружены эти тексты, экранизации их странны.
"Сталкер", как фильм культурообразующий (наподобие "градообразующего предприятия") — отдельная история. Но ещё мы имеем удивительно постаревший вместе со своим временем "Отель у погибшего альпиниста". Типичный для Сокурова фильм "Дни затмения" с долгими планами.
Фильм "Трудно быть богом" Петера Фляйшмана, о котором и говорить-то не приходится. Ужасные, ужасные "Чародеи", которым место в куче всех этих затратных новогодних фильмов. "Искушение Б.", которое уже никто не помнит. О "Диких гадких лебедях" я уже говорил.
Сейчас подвалят ещё два — "Обитаемый остров" Бондарчука и "Трудно быть богом-2" Германа.
Я ожидаю их без восторга, даже германовский фильм. Нет, даже более того, именно о фильме Германа я думаю без особой надежды. Нет, я очень люблю Германа, всё что видел. И отчаяние "Проверки на дорогах" и обречённость героев "Лапшина", и «Хрусталёв, машину!», где безумная теснота сумасшедшего дома, все бормочут что-то, тесно, не протолкнуться мимо случайной мебели, колёс и колёсиков, коммунального огня и пара, сковородок — то есть прошлого ада. Но — боюсь смотреть, что получилось.
Дело в том, что Стругацкие, как мне кажется, прокляты на экранизацию. У них венец безыкранизации. (Примерно такой же висит над "Мастером и Маргаритой). Как ни сделай — всё криво выходит.
У всех почитателей уже есть в голове свой образ и они не простят отклонения от него — хоть на полшага.
А не-почитателям вообще всё это чуждо.
Извините, если кого обидел.
15 апреля 2008
История про административную систему
Кстати, вот вопрос: а кто у нас писал фундаментальные книги о командно-административной системе. Не обязательно научные.
Вот Бек с "Новым назначением", вот Зиновьев со своими сатирами. Ну, публицистика Джиласа — я его люблю.
А вот кто ещё?
А то меня сегодня спросили, а я спал в этот момент, и более ничего не придумал.
Извините, если кого обидел.
15 апреля 2008
История про моего горячо любимого дедушку, Царство ему небесное
Помню, как наблюдал странную картину — то, как мой дед смотрит телевизор в своей комнате, и тут же, рядом, в смежной сидит жена и смотрит точно такой же монстрообразный телевизор в смежной комнате. Им показывают один и тот же фильм, одни и те же звуки, и я даже могу видеть два экрана одновременно.
Вспомнил так же, что те времена, я зубрил на зубрил лекциях противоракетный маневр, путая ПЛАР и ПЛАРб, а дед мой, застав меня за слушанием чужого радио, сокрушался: «Что ты делаешь, там же одни белогвардейцы!»…
Мог ли он представить, что я тоже что-то буду щебетать поверх барьеров — в передаче именно с этим названием.
Извините, если кого обидел.
16 апреля 2008
История про черепаху
Однажды я наблюдал купание черепахи. Сказали моему горячо любимому дедушке, что, дескать, черепаху купать надобно. Сказали, что без купания никак, и черепахам оно нужно как хлеб, как воздух и штурмовики «Ильюшин-2»
И вот я пришёл домой и вижу, что посреди комнаты, на стуле, стоит тазик. Черепах бултыхается посередине, высунул шею сантиметров на десять, воздух ртом ловит.
Понимает, что его топят!
Еле спас.
Извините, если кого обидел.
16 апреля 2008
История про попутчиков
Из старой записной книжки
…Это была интересная, черезвычайно длинноногая барышня, которая ездила по разным странам, работая в шоу. По сути, она работала в клубах, занимаясь консумацией, то есть раскручиванием клиентов.
Клиенты заказывали напитки, которые нужно было пить, с напитков шёл процент девушкам, а за этот процент нужно было пить и пить, да ещё поддерживать разговор. Она рассказывала об этих заказанных дринках, о том, что был у неё постоянный клиент, который называл её «доченькой», а дринки уже сделали её кожу шороховатой, и курила она нервно, и всё это было невесело.
— У меня уже восьмой контракт, — говорила длинноногая, растягивая слова и встряхивая своими каштановыми — теперь — волосами. Теперь она собиралась отойти от дел.
И, действительно, её лицо, уже носило отпечаток удара по печени, что нанесла её работа.
Она рассказывала про то, как девочки работали «на ауте». Аутная система, объясняла мне она, это то, когда девочка выходит с клиентом заниматься сексом вне клуба.
Между тем, в Белоруссии, у неё было двое детей — восьми и пяти лет. Я видел сверху, из вагонного окна как муж встречает её, тащит куда-то мешки. Муж был очень молодой и очень худой.