— Тааак, — сказала она, выдыхая. — Значит, истории не вымышлены. Магия на самом деле существует, какой-то чародей убивает людей, а воображаемый друг Кэми тоже настоящий.
— И в лесу что-то такое происходит, — сказала Кэми. Она одарила Холли умоляющим взглядом. — Там водятся существа. Создания из историй. Эш называет это «пробуждением леса».
Анджела начала дрожать от негодования на весь мир. Холли же, казалось, вот-вот расплачется. А Кэми растерялась, не зная, что со всем этим делать: она-то считала, что ее друзья захотят узнать правду, что они захотят помочь ей.
— Вы… гмм… — Холли пропустила волосы сквозь пальцы. — Вы видели в лесу единорога?
— Так и подумал, что этот вопрос будет следующим, — пробормотал Джаред.
— Ага, — сказала Холли. — Короче. Если единорог розовый, около двух футов ростом, с блестящей гривой, мы будем знать наверняка, что и мой воображаемый друг настоящий.
Кэми моргнула, а затем расхохоталась. Она почувствовала приятное облегчение, которое распространилось к ней от Джареда, и, даже не взглянув на него, знала, что он тоже улыбается. Она продолжала смотреть на Анджелу, и несколько секунд спустя Анджела тоже неохотно улыбнулась.
— Мы потеряли связь, когда мне было семь, — призналась Холли. — Но нам с Принцессой Зельдой есть что вспомнить.
— Если мы встретим Принцессу Зельду, — сказала Кэми, — я обязательно попрошу ее позвонить тебе.
Кэми с Анджелой и Холли до начала занятий заскочили на несколько минут в уборную, чтобы обсудить кое-какие планы.
— Теперь мы и впрямь не можем ходить, как раньше, в женский туалет, — заметила Анджела.
— Ну, — сказала Кэми, — об этом придется очень быстро пожалеть.
— А я о чем, — говорит Анджела. — Теперь мы не сможем отделаться от парней, не совсем. Не от всех. Джаред всегда будет в курсе того, чем мы занимаемся. Я едва его знаю, а он знает подробности последних шести лет моей жизни, о которых, как я считала, знали только я да моя лучшая подруга.
— Представь, каково мне, — сухо сказала Кэми.
Кэми видела, как Холли с Анджелой обменялись взглядами, стараясь не выказывать открытого ужаса по поводу ее жизни прямо перед ней. Она почувствовала, как ее рот искривился.
Кто-то попытался открыть дверь в уборную, но не преуспел в этом, потому что Анджела подпирала ее спиной.
— Сантехника к чертям полетела, все туалеты взорвались! — крикнула Кэми. — Шуруй в другой туалет.
Голос по ту сторону подозрительно спросил:
— Кэми Глэсс, это ты типа пошутила?
Анджела пнула дверь:
— Проваливай или я дам тебе по башке.
— Да мы сама конспирация, — сказала Кэми. — Вот что меня больше всего восхищает в нас. — Она сидела, болтая ногами, на одной из раковин, руками упираясь в край раковины. — Да все нормально, — добавила она. — Он не будет знать, о чем вы болтаете, пока я ему не расскажу, а я этого не сделаю. Да и подслушивать Джаред тоже не стал бы.
— Да он меня не заботит, — в ярости сказала Анджела. — Меня заботишь ты.
— А я должна заботиться о нем, — сказала Кэми Анджеле.
— Это я понять могу, — медленно проговорила Холли. — В итоге ты его либо полюбишь, либо возненавидишь.
Единственное, что Кэми не чувствовала — это равнодушие. Единственное, что она не могла сделать — это сбежать от него. Она увидела, как Холли вздрогнула.
— Сама идея, в каком-то смысле, романтична, — сказала Холли. — Но по сути ничего романтичного-то тут и нет, да?
Кэми ощутила, как горят ее щеки.
— Это не романтично. Между нами нет ничего романтичного. Почему я снова и снова должна вам объяснять это?
— Потому что он этого хочет, — сказала Анджела. — Разве нет? Очевидно, что ты все, о чем он думает.
— Да, — огрызнулась Кэми. — Да, я важна для него. Он хочет, чтобы я оставалась при нем, он позвал меня на свидание, когда мы только познакомились, и он не хочет прикасаться ко мне.
Холли моргнула.
— Что?
— То, что и я, и он настоящие, — сказала Кэми. — Нам было трудно к этому привыкнуть. То, что у него есть тело, это как будто тебе тринадцать, когда ты не можешь свыкнуться с тем, какие парни странные, и ты не можешь даже взглянуть на них, когда сидишь рядом, а когда ваши руки случайно соприкасаются, то такое чувство, что сейчас с тобой случится сердечный приступ.
— Я помню такое. — Холли кивнула. — За исключением того, что мне было одиннадцать.
Кэми с Анджелой обе взглянули на нее, приподняв брови. Холли пожала плечами.
— Тогда, все так, как когда Холли было одиннадцать, — сказала Кэми. — Только еще хуже. Никто из нас не знал, как с этим справиться, но мне бы очень хотелось. А ему нет. Я не знаю, что делать с тем, кто хочет быть со мной только из-за моего сознания.
Холли сползла по стене и уселась на пол.
— А со мной, если честно, такого никогда не случалось.
— Ага, — сказала Анджела. — Ребята, все время пытающиеся меня поцеловать. Приходится просто палкой отбиваться. Серьезно, я держу палку у двери.
Кэми попыталась улыбнуться, несмотря на то, что морщинка между бровями не разгладилась.
— Ненавижу вас, девчонки. И я ненавижу говорить об этом. Это так унизительно.
— Ну что ты, — возразила Холли, протягивая к ней руку.
— Да, да, именно так, — зло сказала Кэми. Смущение перехватило ее горло, но она сглотнула и подалась вперед. — Давайте поговорим о расследовании. Если у вас, девчонки, нет никаких зацепок о том, кем может быть наш чародей-убийца, я подумываю провести расследование о том, что обронил Эш. Он говорил о каком-то там происшествии в Монксхуде.
— Той древности? — спросила Холли.
— Ты когда-нибудь лазила там, когда была маленькой? — спросила Кэми.
Холли промолчала.
— Я никогда, — задумчиво сказала Кэми. — Время пришло. — Она соскочила с раковины и направилась в сторону двери, но затем остановилась. — Но только, — сказала она, — если вы обе еще хотите участвовать в расследовании. Я пойму, если вас это очень нервирует. Я знаю, насколько сложно иметь с таким дело.
— Будет в самый раз, если будет страшновато, — осторожно сказала Холли Анджеле, словно надеялась на разрешение сознаться, что самой ей страшновато.
Анджела не выросла с отцом, который ненавидел Линбернов, как в случае с Холли, или с матерью, у которой были с Линбернами какие-то секреты, как у Кэми. У нее не маячил всю ее жизнь на горизонте Ауример Хауз. Кэми поняла бы, если бы Анджела не захотела иметь с этим ничего общего.
— Да ерунда, — сказала Анджела.
— Ерунда?
— Что важно, так это Кэми, — сказала Анджела, избегая встречи со взглядом Кэми. — Я этому парню не доверяю. Он смотрит на нее, будто она его сердечко из стекла, подвешенное на ниточке, которая может порваться. И если эта ниточка порвется, даже не знаю, что он сделает.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});