Тут он заметил Игнис, стоявшую подле Ридгара, и улыбка Древнего заметно потускнела.
— Принцесса собственной персоной, — отметил Древний очевидное. — Вот уж не думал, что Ворона куда-нибудь отпустит свою ненаглядную дочурку.
Игнис смерила его презрительным взглядом и уголки серебряных губ изогнулись в гримасе отвращения.
— А ты в точности такой же, как рассказывал отец.
— О-о-о, Старая Ворона помнит обо мне, я тронут. Он, небось, каждый вечер протирает тряпочкой мой портрет.
Игнис в этот момент начала походить на злобную ястребицу, Лариэс даже подумал, что сейчас она спалит наглеца на месте, но этого не произошло — чародейка выдохнула и процедила:
— Ты ходишь по очень тонкому льду, зверь.
— Ну, когда захочешь его растопить, Головешка, сообщи, — расхохотался Мелис, и, повернувшись спиной к взбешенной девушке, занял свое место за столом, расталкивая завсегдатаев и освобождая место для товарищей.
Те не возражали, а уже спустя буквально секунду к путникам подскочил хозяин постоялого двора, которому было дано в высшей мере логичное указание: «Неси все, что есть». Причем в качестве аргумента принц положил перед хозяином четыре полновесных золотых монеты, что подействовало лучше всякой магии.
Лариэс же, пока товарищи размещались по лавкам, которые незамедлительно освобождались притихшими постояльцами, кивнул Клариссе и поднялся.
— Ваше высочество, я проверю тут все.
— Слушай, рысеухий, тебе делать не чего? — беззлобно рыкнул на него Мелис. — Я бухаю в этом клоповнике уже несколько дней, и ничего, как видишь, живой.
— Чтобы тебя убить, нужно все вино этого мира, — рассмеялся Таривас, потягиваясь до хруста в спине. — Ох, как же я устал!
— Это верно, напоить меня ни у кого еще не получалось, — Непобедимый подмигнул принцу, — ничего, сейчас принесут снедь и отдохнешь.
Лариэс, решив, что говорить что-либо еще — бессмысленно, уверенной походкой направился к двери, ведущей на кухню.
— Господин, вы куда? — окликнула его одна из служанок.
— Туда, — коротко ответил юноша, отстраняя девушку и входя в подсобное помещение.
Тотчас же его обволок сумасшедший аромат десятков готовящихся блюд, специй, терпкого дорогого вина и свежего хлеба.
Этот постоялый двор был действительно большим и процветающим местом. Настолько, что мог позволить себе жарить еду не в общем зале, и выделить просторнейшее помещение для приготовления самых разнообразных кушаний, многие из которых не побрезговал бы подать гостям в своем замке и обеспеченный аристократ.
Как ни крути, но место это, находившееся на некотором отдалении от городов, зато — на пересечении сразу нескольких торговых дорог, привлекал внимание и богатых путешественников, и купцов, у которых всегда водились деньги.
Лариэс нашел хозяина, который спешно раздавал указания и, не обращая внимания на взгляды окружающих, подошел к нему.
— Я проверю все, — сообщил он.
— Конечно, господин мой, как вам будет угодно, — затараторил мужчина, покосившись на оружие, которое Лариэс так и не снял с перевязи, — мне скрывать нечего, прошу.
Он указал на несколько здоровенных подносов, спешно наполняемых всевозможной снедью и напитками. Конечно, чтобы накормить и напоить полсотни здоровых, утомленных дорогой людей, требовалось куда больше, но заморить червячка было можно.
Лариэс одобрительно кивнул, но сперва решил обшарить всю кухню на предмет возможных проблем. Не обнаружив ничего подозрительного, виконт извлек из-под рубахи — бригантину он таки оставил во вьючном мешке заводного коня — небольшой амулет. Драгоценность, стоившую так дорого, что обычный дворянин копил бы на нее несколько лет. Простенький зеленый кристалл, замерший в тончайшей паутине серебряных нитей, прикрепленных к серебряной же цепочке Лариэс всегда носил на сердце — рядом с нательным крестом.
Этот амулет не только защищал хозяина от ядов, но еще был в состоянии распознать присутствие отравы на расстоянии в несколько шагов от себя. Полукровка обошел всю кухню, поднося амулет к огромным кастрюлям с супами, жарящейся баранине, хлебам, извлекаемым из печей и запечатанным кувшинам с вином. Тут проблем не было, и телохранитель занялся непосредственно закусками, практически готовыми к выносу в обеденный зал.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Щит принца аккуратно поднес амулет к первому подносу и, убедившись, что все в порядке, перешел ко второму. Тут тоже не было проблем, а поэтому телохранитель занялся третьим подносом.
Камень едва заметно мигнул, и салатового цвета сердцевина чуть потемнела, но уже в следующий миг все вернулось на круги своя. Лариэс, нахмурившись, уставился на амулет. Тот никогда прежде не вел себя подобным образом. Если пища была ядовита, то магический кристалл моментально темнел, если все было в порядке — с ним ничего не происходило. А вот так, чтобы чуть-чуть потемнеть, а потом — вернуться к тому, что было…
«Наверное, мне показалось с усталости», — решил юноша, убирая кристалл и делая разрешающий жест.
Пока служанки несли еду, Лариэс самым пристальным образом следил за ними, чтобы никто ничего не подложил и не добавил. Снедь была встречена радостными криками изголодавшихся товарищей, которые буквально набросились на угощение, за редким исключением в лице Блаклинт и Ридгара, забыв о манерах и дворцовом лоске.
— Ты долго, — с укором проворчал принц, делая большой глоток из пивной кружки.
— Это моя работа.
— Да-да, — беззаботно отмахнулся принц. — Садись уже.
— Ваше высочество, я должен проверить второй этаж.
— И что ты хочешь там найти? Ораву наемных убийц, посланных по мою душу? Не придумывай, Мелис уже несколько здесь пьет в этом постоялом дворе, и ничего.
«Вот бы мне еще доверять словам оборотня», — промелькнуло в мыслях у виконта, продолжавшего упрямо таращиться на своего господина.
— Это приказ, — чуть повысил голос принц. — Или ты не желаешь повиноваться воле монаршей особы?
— Слушаюсь, ваше высочество, — с обреченностью в голосе ответил Лариэс, занимая место за столом.
Нет, конечно же, при других обстоятельствах он перерыл бы этот постоялый двор сверху до низу, но, следовало признать правоту принца. Вряд ли кто-нибудь мог даже устроить ловушку в подобном месте. Откуда им было знать, где должен появиться принц? Хотя, конечно, можно следить за Мелисом. А еще Непобедимый просто мог рассказать все своим подельникам…
Лариэс попытался было вскочить с места, но его придавил свинцовый взгляд Тариваса.
— Расслабься хоть на минуту. Что может угрожать мне на моей земле, посреди постоялого двора, да еще — в компании трех Ступивших на Путь Вечности.
И Лариэс сдался.
«Ладно, думаю, ничего страшного не случится», — подумал он, накладывая себе еду в тарелку и наливая воду из собственной фляги, которую не снимал с пояса.
К удивлению виконта, Игнис поглощала пищу и алкоголь наравне с Мелисом и Таривасом. Сейчас она держала в одной руке кружку с пивом, а в другой — кольцо колбасы, от которой то и дело отрывала изрядные куски. Как принцесса умудрялась вытворять подобное с маской — пускай и волшебной — на лице, понять было решительно невозможно, но факт оставался фактом. Поймав на себе ошеломленный взгляд телохранителя, девушка мило улыбнулась ему и чуть заметно тряхнула своими огненными кудрями.
— Что, не ожидал такого от принцессы? — прожевав еду, поинтересовалась она, подсаживаясь ближе.
— Нет, ваше высочество, такого я от вас никак не ожидал.
— Слушай, ну хватит уже этого выканья, — требовательно проговорила она.
«Не понял!» — во взгляде Лариэса прибавилось ошеломления. — «Она что, пьяна?»
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Полукровка точно видел, что девушка не выпила и половины кружки, однако по ее неровному голосу, масляно блестящим глазам и неуверенным движениям можно было сделать лишь одно заключение.
— Госпожа моя, с вами все в порядке?
— Игнис! — она стукнула кружкой о столешницу и придвинулась чуть ближе. — Я — Игнис. И все, все, даже этот рыжий зовут меня так. Все, кроме тебя. Ты что, меня не ув-важаешь?