с космополитизмом И. И. Минца, но в то же время признал, что недостаточно критиковал Минца. С разбором его лекций Дацюком Городецкий не согласился категорически. Не показывал прогрессивных явлений? Это потому что на период выпало «две большие полосы реакции». «Я никуда от этого уйти не мог. Должен ли я был смягчить? Нет, не должен», – заявлял Е. Н. Городецкий. Да, действительно, русской культуре уделено мало места, но никакого принижения допущено не было. Более того, в подобных изданиях других авторов такого раздела не было вообще. Вот с промышленной выставкой в Париже действительно получилось не очень хорошо. Не показаны достижения науки? Это потому, что в российском обществе из‐за узкоклассовой политики царизма не было предпосылок для того, чтобы изобретения нашли должное применение. «Были вопиющие противоречия, которые могла преодолеть Октябрьская социалистическая революция». Извращается предмет исторической науки? Ничего подобного, в курсе много лекций, посвященных вопросам развития производительных сил. Городецкий подытожил: «Я хочу показать, какими методами критикует меня Дацюк, какие это нечестные, недопустимые в партийной практике методы». Он потребовал расследования деятельности Дацюка и защиты от его клеветы. Не вдаваясь в подробности, стоит отметить, что в ходе дискуссий в ВПШ отчетливо выделились две группы: тех, кто стремился ограничиться только повторением уже прозвучавшей критики, и тех, кто, как доцент Дацюк, хотели вывести критику на новый уровень, предъявить новые, еще более серьезные обвинения.
Итоги собрания были подведены в газете ВПШ «Сталинец», которая добавила в повествование драматизма. В издании подчеркивалось, что члены кафедр были до глубины души возмущены деятельностью Минца и его приспешников, среди которых оказался и сотрудник ВПШ Е. Н. Городецкий, который отказался признавать свою вину.
Ефим Наумович попытался продолжить сопротивление. 29 марта он отправил письмо в партийный комитет ВПШ. В нем он стремился отвести от себя обвинения. Касаясь своего выступления в Московской областной партийной школе, он подчеркивал:
Ни одного слова в защиту И. И. Минца ни в этом, ни в каком-либо другом выступлении никогда сказано не было. Напротив, в своем выступлении в Областной школе я говорил о вредной монополии Минца. Я утверждал, что Минц ориентировался на отсталых слушателей и читателей.
Он обвинял доцента Дацюка в клевете и требовал для него партийного взыскания.
В ответ на письмо партийный комитет ВПШ сформировал комиссию для проверки заявления Городецкого. Выводы комиссии звучали как приговор. Как сообщалось в заключении, проверка лекционных курсов историка показала, что им было сделано чрезвычайно много ошибок.
1. …Совсем отсутствует указание на то, что в конце XIX и начале XX в. центр революционного движения пролетариата переместился в Россию… 2. Ленинизм в ряде случаев показывается… не как высшее достижение… а как национально ограниченное, чисто русское движение… 3. …Крайне неполно освещается… II съезд РСДРП… 4. Целые разделы… представляют собой не историю народов СССР, а историю самодержавия… 5. Не показаны протесты рабочих против антиеврейских погромов… 6. Русская культура представляется неполно… 7. Неправильно освещает экономику России в послереформенный период, изображая Россию как страну, абсолютно отсталую во всех отношениях…
На основе выводов комиссии 6 мая партийный комитет постановил, что критика в адрес Е. Н. Городецкого является абсолютно оправданной, а его поведение расценили как «попытку противодействовать справедливой критике». С такими идеологическими ошибками преподавать в партийной школе было нельзя. Его отстранили от чтения лекций. Становилось очевидным, что сопротивление бесполезно.
Последней попыткой Городецкого защититься было письмо на имя Г. М. Маленкова. Скорее всего, ему никто не ответил, потому что в июне он написал еще одно письмо, уже на имя Д. Т. Шепилова, где просил обратить внимание на его положение. Но и на это письмо ответа он не получил.
24–29 марта в Институте истории прошли заседания ученого совета, посвященные борьбе с космополитизмом. Критика И. И. Минца заняла на них одно из центральных мест, Минца не порицал только ленивый. На этих заседаниях Сидоров вновь подчеркнул роль И. И. Минца в «распространении» космополитизма в советской историографии: «На мой взгляд, во главе космополитизма в области исторической науки стояли академик Минц, профессор Разгон и его группа…» Он связал деятельность И. И. Минца с наследием уже разгромленной «школы М. Н. Покровского». Именно М. Н. Покровский и И. И. Минц «реабилитировали немцев в русской исторической науке, закрепив приоритет последовательного космополитизма, пресмыкавшегося перед иностранными учеными». И. И. Минц был обвинен в том, что сплотил вокруг себя группу единомышленников и учеников, которые монополизировали изучение и преподавание советской истории, превратив своего учителя в «непогрешимый авторитет в вопросах советской истории».
Результатом такой активности, – утверждал А. Л. Сидоров, – была полная бездеятельность в многочисленных учреждениях и бесплодие в научной работе… за 25 лет своей научной деятельности он не создал ни одной монографии.
Фактически И. И. Минца обвинили в целенаправленном саботаже. Он был объявлен основоположником фактографического подхода к изучению советской истории, что рассматривалось как отход от принципов партийности, как «буржуазный объективизм». Возмущение А. Л. Сидорова вызвала и работа И. И. Минца во главе секретариата по истории Гражданской войны. По его словам, И. И. Минц всячески стремился принизить победу советского народа над иностранными интервентами, утверждая, что причиной их ухода было давление международного пролетариата. Очевидно, что эта мысль полностью соответствовала интернационалистской коммунистической идеологии, господствовавшей еще совсем недавно, но теперь она представлялась «принижением заслуг советского народа».
Совместно с Д. А. Чугаевым А. Л. Сидоров подготовил для журнала «Большевик» итоговую статью о кампании борьбы с «космополитизмом». И. И. Минцу была посвящена львиная доля статьи. В ней повторялись все прозвучавшие на заседаниях обвинения. Утверждалось, что
антипатриотическая группа И. Минца подвизалась в области истории СССР, стремясь в своих работах принизить историческую роль великого русского народа, русского рабочего класса в мировой истории и в строительстве социализма, принизить историческое значение советского государства и советского социалистического строя для судеб народов всех стран.
И. И. Минц