Во главе вооружённой кастрюлями, сковородками и поварёшками процессии, в которой я без труда узнала воспитанников приюта, шёл мой сын. Патрик был в тех самых, так сильно любимых им дырявых обносках. Озорная улыбка, блеск в лукавых глазах. Он стал взрослее, это было видно, но сегодня…
Сегодня никто не станет грустить! Сегодня королевство будет веселиться от души до самого рассвета.
Под грохот посуды дети, подбадриваемые Патриком, пели о том, как несчастное прОклятое королевство славного Стефана едва не умерло с голоду. О том, как кухарки и повара горько плакали над горстками пепла, в который превращались супы, котлеты, каши и пироги. О том, как дети остались без тёплого молока на ночь, а во дворце нельзя было приготовить даже яичницу.
Пели дети и про Ведьму Наташу. Она явилась из зачарованного леса, спасла всех и стала верной женой славному королю Стефану, а проклятье… Проклятье рассеялось, потому что там, где живёт любовь, нет места чёрному колдовству.
Радуйся, королевство!
Птичка-синичка — пой!
В горячей печи поднимается тесто,
Шагай, детвора за мной!
Кто сам испытал голод,
Тот с нищим разделит хлеб.
Улыбкой согреет в холод,
Предложит другу ночлег.
Проклятье, покинув город,
Оставило свет в сердцах.
Но каждый из нас помнит
Как горечью пахнет прах…
Радуйся, королевство!
Птичка-синичка — пой!
В горячей печи поднимается тесто,
Шагай, детвора за мной!
эпилог
Полгода спустя. Лето.
— С днём рождения! С днём рождения!
— Счастья!
Гудели дудки — их я сделала из бумаги, уговорив местных умельцев выточить из дерева свистульки. Получилось громко и весело.
Мы все, включая Баязет с Кексом, щеголяли яркими бумажными колпачками. Даже Стефан ради такого случая на время избавился от королевского берета и улыбался, забыв про государственные дела. Охрана зорко охраняла наш семейный покой, и вечеринка в стиле моего мира была в самом разгаре.
Огромный торт. Свечи, которые принцесса Злата задувала, загадывая желания. Нам было по-настоящему весело! Стефану завязали глаза, раскрутили, и отправили ловить визжащих от восторга членов семьи. Муж нашёл меня сразу и пылко прижал к себе под снисходительными взглядами детей (его величество мутил с магией, не иначе).
Баязет возмущенно лаяла, мопс же смотрел на всё это безобразие свысока, включая поведение подруги, словно говоря: «Ну, ладно, эти… Люди часто ведут себя глупо, они так устроены. Но ты… Ты же собака!».
— Жулик, — шепнула я его величеству, когда он в очередной раз безошибочно отыскал свою королеву за гобеленом. — Ты пользуешься магией, так нечестно!
— Никакой магии, — снял король повязку. — Чтобы найти тебя, глаза не нужны…
Я улыбнулась и быстро поцеловала его в щёку. Так, главное, не увлекаться! Не увлекаться, Наташа!
Дети сделали вид, что многоярусный торт намного интереснее наших нечаянных нежностей, а у меня сердце замерло от счастья. Так бывает. Вдруг неожиданно чувствуешь себя абсолютно счастливой, пытаясь запомнить это мгновение навсегда.
Взгляд упал на разгорячённое игрой лицо принцессы. На щеках — румянец, золото волос рассыпано по плечам. Стремительная, яркая, она так… повзрослела. От угловатого подростка, с которым мы в подвале пытались согреться с помощью физических упражнений, не осталось и следа.
Проход в мой мир закрылся. Совместные исследования (король Стефан, травница Агата с внучкой, Патрик, Злата и все лучшие маги королевства создали настоящую оперативную группу) показали, что родителей принца Патрика выбросило в мой мир. Оба живы, это удалось установить с помощью фамильных артефактов, обнаруженных в тайниках дворца. На этом — всё. Никаких чудес, сколько ни броди по тропинке вокруг озера, что в зачарованном лесу. Попытки продолжаются, и я верю — когда-нибудь мы их найдём!
Веселье прервал визит Гройцера. Главе безопасности были даны чёткие указания — беспокоить его величество с семьёй лишь в случае крайней необходимости. Сердце вновь сжалось, на этот раз от страха.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Что? — проворчал Стефан, водрузив берет с короной на рыжую голову.
— Там… — Гройцер обвёл нас полным отчаяния взглядом, молча извиняясь за то, что вынужден испортить настроение. — Там королева.
— Какая ещё королева? — брови Стефана сдвинулись, став похожими на яркую мохнатую гусеницу (у них часто пугающий окрас — чтоб не съели…).
— Мама… — сообразила принцесса, побледнев. — Где она?
Вот те раз. Не было печали — объявилась прежняя жена моего теперешнего мужа. В сказку попала, называется…
Отец и дочь выглядели растерянными, и их можно понять. Что тут скажешь? Проклятие снято, еды полно — самое время появиться, ваше величество!
— В тронный зал, — бросил король. — Я приму её там.
Патрик крепко держал принцессу за руку, я же ругала себя за ревность — острую, жгучую. Мысли уже рисовали совершенную, стройную, элегантную красавицу. Да, Наташа. Не ожидала я от тебя такого. Соберись, ты сможешь. Ты выше всего этого, в конце концов!
Бывшая жена короля Стефана оказалась хрупкой блондинкой с мелкими чертами лица и быстрыми, живыми глазами. Выглядела женщина совсем юной — трудно поверить, что Злата — её дочь.
Мы все так и застыли подле трона правителя. Тишина длилась довольно долго. Наконец король, принцесса и бывшая королева обменялись приветствиями. Затем от гостьи прозвучали поздравления. Холодно. Сухо. Ни слёз, ни криков.
Конечно, мне сложно судить о том, что происходит в душе этой женщины, но… Я бы, наверное, так не смогла. Я бы разрыдалась. Просила прощения. Попыталась объяснить. Хотя нет. Я бы ни оставила дочь одну. Ни за что. Никогда!
— Злата должна поехать со мной. Я помню о дочери, и в день её совершеннолетия приготовила подарок — её имя в списках!
— Вот как? — Стефан коснулся пальцами зубчиков короны, сияющей поверх берета. — В каких списках, могу я поинтересоваться?
— Это настоящая удача! Редкий шанс! Могущественный колдун одного из дальних королевств, ищет себе жену. Привезут девушек со всего света. Всё это время я добивалась положения, которое позволило бы…
— Позволило бы моей дочери участвовать в этих смотринах? Похвально. Время потрачено не зря, — пробормотал король, однако его бывшая супруга даже не заметила иронии…
— Собирайся, Злата. У нас мало времени! — на полном серьёзе потребовала блондинка.
Как же всё запущено…
Злата вылетела из тронного зала. Патрик — за ней. Я понимала, что самой бежать за птичкой-синичкой бесполезно. Ей сейчас слишком горько. Должно пройти время. И зачем только явилась эта… Моль бесчувственная! Испортила такой чудесный день!
— Ты её совершено избаловал, — бывшая королева брезгливо поджала губы. — Но ничего. Теперь я займусь её воспитанием.
После этих слов я вышла, понимая, что делать мне тут совершенно нечего.
Злату искали везде. В лавке Агаты, в «Золотом вепре». Уже к ночи Гройцер наконец сообщил, что принцесса у себя, но разговаривать не желает. Старый излюбленный приём — вылететь из дворца и вновь вернуться в свои покои. Разве кто заметит пичужку меньше ладони, юркнувшую в окно?
День рождения был безнадёжно испорчен.
…
— Сбегу! — решительно заявила принцесса.
— Зачем? — Патрик, сидя в огромном кресле, наблюдал, как летят вещи из шкафа на кровать и обратно, соревнуясь за право попасть в дорожный сундук.
— Затем!
Сын закатил глаза, а мы с мужем, затаив дыхание, подслушивали и подсматривали.
А что делать? Да, не совсем удобно висеть на метле в воздухе у окна, когда когти грача впиваются в плечо, но что делать? Должны же мы знать, что с нашим ребёнком. Ради этого Стефан даже согласился уменьшиться до совершенно обычной птицы, не пугая огромными размерами.
— Отец тебя не отдаст.
— Отец — нет. Но ты не знаешь мою мать!
Мы с мужем переглянулись. Порыв ветра едва не испортил всю нашу конспирацию, но обошлось.