— Бабушка?! — взгляд принца наконец стал осмысленным. — Что всё это значит?!
— Ты хотел уйти.
Старая колдунья, бессильно уронив руки смотрела на внука, не решаясь подойти.
— Конечно, хотел! За меня волновались. Я обещал отвести приютскую малышню на рыночную площадь, в таверне дел — выше крыши. Я никогда не обещал, что останусь в этом замке навечно.
— Прости.
— Простить?
Патрик решительно направился к дверям, и я поняла — если сейчас он поддастся эмоциям, потом, возможно, будет жалеть об этом всю свою жизнь.
— Стой! — я загородила дорогу. — Подожди.
Сын поднял голову, на ресницах дрожали слезы.
— Это предательство. Я же ей поверил.
— Он прав. Я все испортила… Ик!
— Пожалуйста, послушай, — я взяла его лицо в свои ладони, стараясь отдать всё тепло, всю любовь, всю силу, — послушай меня. Вы оба — живы. Ты злишься, это правильно, но ты можешь простить свою исстрадавшуюся бабку за то, что она едва не обезумела от страха за твою жизнь. Её простить ты можешь, а поговорить со своими родителями — уже нет. Понимаешь?
Сын молчал.
— Не хотелось бы вам мешать, но… У нас гости, — меланхолично проговорил король, выглядывая в окно.
При этом выглядел его величество совершенно спокойным.
— Уходите подземным ходом! — резко приказала хозяйка замка, сдерживая проклятую икоту.
— Вы погибнете, — покачал головой король. — Даже маг не справится с наемниками — воинов не менее двух десятков, и они не с пустыми руками, вооружены до зубов.
— Я готова.
— Бабушка! — Патрик бросился к колдунье и обнял её — крепко, порывисто. — Не надо. Я не хочу потерять и тебя!
— Даже если мы попытаемся бежать, второй отряд отправится за вашим внуком, — король поправил берет и задумался. — Решать проблему надо по-другому.
— Как? — спросила я у Стефана.
Синие глаза довольно блеснули: он услышал в моих словах доверие и восхищение.
— Устроим ловушку.
— Ловушку? — бабушка Патрика посмотрела на короля и… кажется, она перестала икать.
— Дети и Наташа должны быть в безопасности — замок их скроет.
— А мы с вами встретим врагов?
— Мы будем приманкой. Их встретят мои гвардейцы. Я не хожу в гости в одиночестве, к счастью — старая королевская привычка…
Глава двадцать восьмая
Мы втроём прижались к стене, наблюдая, как тени от факелов беснуются по углам. Гулкие, неторопливые шаги эхом раздавались в пространстве. Ночные гости крались осторожно, не торопясь.
Я держала детей за руки, словно им было по пять лет. Бабушка Патрика настаивала, чтобы мы ушли подземным ходом, но Стефан приказал быть здесь. Почему он так решил, не знаю, но от него исходила уверенность, и я ему верила. Лицо колдуньи стало совсем бледным, глаза пылали ненавистью, но она тем не менее держала заклинание невидимости.
Я знала, что мы невидимы, но страх всё равно убийцей впотьмах крался по позвоночнику. Стефан сказал, что замок не даст нас в обиду, но на уме у меня было одно: «Бежать!»
Из-за поворота показалась мужская фигура. Злата сжала мою руку. Тёплая, мягкая, доверчивая ладошка подростка. Принцесса должна учиться в Академии, сплетничать с подругами, влюбляться в мальчишек, а не стоять здесь, дыша в лицо самой Смерти! У меня даже голова закружилась от злости.
— Странно, — послышались в темноте слова. — В прошлый раз всё было по-другому.
Голос хриплый и… безразличный. Словно сторож решил проверить вверенные ему места и ворчал, с обыденной хозяйственной обстоятельностью повседневных забот.
— Ушли в подземные переходы, — отозвалась ещё одна тень. — Останься они здесь, защита бы не поддалась. Повезло.
— Повезло? Мы их упустили!
Патрик вздрогнул, и я кожей почувствовала — сын бросится на наёмников, и ничто его не остановит!
«Пожалуйста, — взмолилась я, обращаясь к каменным стенам. — Сделай что-нибудь».
Вдруг повеяло теплом — ласковым, успокаивающим. Мы могли дышать, наблюдать, но не действовать. Лицо сына исказилось мукой. «Прости» — только и смогла мысленно сказать я, встретившись с ним взглядом.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Наёмники, ничего не подозревая, продолжали переговариваться. К ним подошли ещё трое. Сколько же их?
— Думаешь, ловушка? — спросил кто-то.
— Скорее всего. Старуха — маг не из последних, надо быть начеку.
— Уходим?
— Нельзя! На нас печати. Не выполним заказ — сдохнем тут как собаки…
— Влипли.
— И что теперь? Надо их выманить.
— Уже, — дверь распахнулась и из спальни Патрика выглянул Стефан.
Тот, что шёл первым, метнул огненный шар. Воздух загудел, задрожали стены, но заклинание тут же погасло, послушно лизнув вытянутую руку короля. В сердце драгоценных каменьев фамильных перстней вспыхнули на прощание звёзды. Так мигают в чёрном небе моего мира одинокие спутники…
— Король Стефан?! — мужчины упали на колени. — Ох, простите… Не признали!
Эти двое были чем-то похожи друг на друга. Глубоко посаженные глаза, густые тёмно-русые волосы стянуты сзади, одеты в сливающиеся с серым камнем стен тёплые плащи и сапоги из мягкой кожи — всё для того, чтоб двигаться бесшумно и не привлекать внимания.
— Ваше величество! — свет факела выхватил знакомую фигуру. — Что ж вы делаете-то, а? — Глава безопасности был зол как чёрт.
Гройцер картинно махнул рукой, всем своим видом демонстрируя глубокое разочарование, не забыв, однако, оплести разбойников едва заметными, похожими на чёрную паутину нитями.
— Наёмники, — выдохнул король, сдвинув брови.
— Мы лишь исполнители, выполняющие обязательство, казнить вы не имеете права! — Послышались со всех сторон робкие голоса — разбойники выходили на свет с поднятыми руками. — Сдаёмся!
— Казнить, пожалуй, не стану, — почти ласково проговорил король Стефан. — Я вас… Подарю. Вот только кому? Ведьме или хозяйке замка? Хотя… Поделю-ка я вас поровну, дабы не обидеть ни одну из присутствующих здесь дам. Вы ведь пришли убить Патрика? Одной он приходится приёмным сыном, другой — родным внуком. Так что обделить кого-то было бы бесчеловечно. Как считаете?
Отчаянный вопль сдавшихся был ему ответом.
— Так же ваши действия попадают под попытку покушения на королевскую особу, — подбросил Грейцер дров в костёр.
— Мы не знали, что вы здесь!
— И что это меняет?
Неожиданно замок выпустил Патрика.
— Я требую смертной казни — они убили моих родителей, — тихо проговорил принц, обращаясь к королю.
Замок затих. Воздух стал густым и вязким, словно все мы — внутри стеклянной сферы наполненной водой с глицерином, как в снежных шарах. Вот только никто так и не решился «встряхнуть» шар — все замерли, чувствуя, как от мальчишки волнами клубится невыплаканное горе…
— Важнее узнать, кто заказал это покушение, — спокойно, глядя Патрику прямо в глаза, произнёс Стефан.
— Мы сдадим заказчика, — тут же выпалили «братья» (так я про себя окрестила этих двоих). — В обмен на жизнь.
— Рудники? — спросил у короля Гройцер.
Стефан, не говоря ни да ни нет, пожал плечами.
— Убийцы, — с ненавистью прошептал Патрик.
— Рудники. Пожизненно, — нехотя кивнул его величество. — Слово короля.
— Только… На нас заклятие. Откроем рты — прости-прощай. Снять сможете? — Осторожно поинтересовался тот, что с виду был старше — крепкий, плечистый, высокий, сильный, а глаза — добрые, что совершенно не вписывалось в общую картину.
— Сможем. Вы убили…? — его величество хотел добавить что-то ещё, но осёкся под взглядами хозяйки замка и внука, словно жалея, что вообще начал этот разговор.
— Никого мы не убивали.
— Кто убил — знаете? — Вмешался Гройцер.
— Мы… Но мы не убивали.
— Хватит! — Взревел король, и факелы, словно солдаты, отдающие честь, перестали дрожать. — Чётко и обстоятельно, без лишних подробностей — что тогда произошло?
— Мы стёрли им память и выбросили в другой мир. После похорон. Тела были под сонным зельем.
— Вот как? — Стефан склонил голову набок. — Можно поинтересоваться, почему? Из человеколюбия?