скале.
Утром начинается работа. Каждый день три выезда, от 100 километров и дальше (c. Доброе, с. Крутое, с. Отрада, Добринка, с. Петрищево, с. Становое, г. Данков, с. Бигильдино, с. Знаменское, п. Лев Толстой, г. Чаплыгин, с. Колыбельское, с. Красное, с. Черкассы, с. Соколье, с. Измалково, г. Липецк, с. Афанасьево, Лебедянь). Залы бывают большие – дворцы культуры в райцентрах на 600 мест, а бывают совсем маленькие встречи, один раз собралось всего 20 человек. Видно, артисты здесь бывали давно, а в некоторых местах «живых» артистов и не видели никогда.
Вопросы самые разнообразные, очень много вопросов к моему мужу, Миляеву Валерию Александровичу. Оказывается, людей очень интересует состояние нашей науки. Они протестуют против отъезда ученых за границу, возмущаются. А что поделать? Во время перестройки ученые получали по тысяче рублей в месяц, а иногда и меньше, и работали только из любви к науке, а зарабатывали, торгуя в переходах. Один наш знакомый профессор обивал стулья. Мой муж тоже начал учиться обивать и даже обил старые стулья у нас дома, хоть он и работает в большом Физическом институте Академии наук.
Валерий работал тогда в группе ученых, занимающихся проблемой туберкулеза. И даже я, абсолютно несведущий в физике человек, знала, что у них уже есть прибор, направляющий луч лазера на каверну в легком, и все палочки Коха в организме разваливаются надвое. Простите, могу ошибаться: я не врач, а артистка.
Один такой прибор стоял в институте туберкулеза в Сокольниках. Но профессор Добкин, который этим занимался, уже давно умер… Второй прибор – где-то на Ленинском проспекте, а на третий уже не дали денег. К тому же возникло много проблем: например, возмущение фармацевтической промышленности, которая при этом теряет заказчиков.
Но тогда ученые были на подъеме, верили, что это можно осуществить. Мой муж с волнением об этом рассказывал. Люди, которые слушали его, тоже приходили в волнение.
Наука так интересовала людей, что я боялась, что мне не останется времени на выступление. Но нет: когда дошла очередь до меня, все расспрашивали меня о фильмах, о спектаклях, о театре «Современник», а я с удовольствием им обо всем рассказывала. Некоторые даже просили разрешения потрогать живую артистку.
И так мы ехали от села к селу. Где-то обедали, причем кормили нас всегда вкусно. В селах в основном выращивали сахарную свеклу – надо сказать, с большим успехом. А комбинат в Лебедяни, который и пригласил нас, делает соки и детское питание. Лебедянь – красивое название, мы проехали это место из конца в конец. Иногда даже пели хором со зрителями, потому что некоторые наши песни люди знают наизусть, например, «Приходит время» Валерия Александровича или мою песню «Может быть», которую когда-то исполняла Гелена Великанова.
Конечно, пели песню Миляева «За стеной пиликает гармошка», которую, как и «Приходит время», исполняла Анна Герман, «Уехать на три дня», «Канцлер Аденауэр» – пацифистская тема, которую муж написал давным-давно. Из моих песен большим успехом пользовались «Эх, мама!», «Папа мой – начальник» и любовная лирика.
По песням можно изучать историю страны. Они всегда отражают разные периоды жизни, увлечения людей. Мы принадлежим к «шестидесятникам», и все это очень наглядно отражено в наших песнях. Но об этом позже.
А сейчас мы переезжаем бескрайние степи, холмы, беседуем с людьми, поем, снова отвечаем на вопросы – и так с утра до позднего вечера.
Приезжаем в Липецк. Этот город всегда радовал меня какой-то праздничностью, чистотой своей, ощущением процветающего города, живого, несмотря на кризис. Организатор нашей поездки, Денис Кретов, отвечал за культурную работу в Лебедяни. Интеллигентный молодой человек, творчески относящийся к своей работе. Нам было очень интересно с ним ездить.
Позже мне рассказали про Липецк очень интересные вещи. До войны там была международная летная школа, где учились и немцы, и русские, а потом, во время войны, некоторые из них встречались в воздушном бою: идут на таран – и видят знакомое лицо! Однажды в гостях у адмирала Гришанова я познакомилась с летчиком Иваном Кожедубом, который оказался очень обаятельным, умным человеком. Он рассказал, что встречный летчик всегда уходил от него – не выдерживал. А перед его вылетом объявляли по радио: «Кожедуб в воздухе!» – и немцы в ужасе разлетались! Я спросила Кожедуба: «Как вы думаете, в чем ваш успех?» Он сказал, что очень хорошо учился, ему было интересно строение самолета, он изучал его подробнейшим образом, чтобы знать, где его слабые места и как точнее поразить противника. Это наука!
В Липецке мы познакомились с молодым священником, отцом Димитрием Струевым. Он прогрессивный человек, культурный деятель, работает с молодежью города. Увидев его, я сказала вслух, что если бы такой священник согласился, мы бы с мужем обвенчались. Он сказал: «За чем же дело стало? Приходите завтра в храм!»
Был праздник иконы Казанской Богоматери, 4 ноября. Мы пришли в храм, когда уже схлынул народ. Вокруг храма сохранился с лета огромный цветник. У меня был с собой большой белый шарф. По состоянию здоровья я не могла долго стоять, и мне дали стул. Таинство венчания очень волновало меня.
У нас было праздничное настроение, и мы отметили это событие в кафе. На память об этой поездке нам подарили большого белого лебедя – конечно, не живого, а игрушечного.
Отец Димитрий, когда бывал в Москве, иногда заходил ко мне в гости.
В середине поездки мы попали в очень интересный совхоз в селе Становое, по-моему, необычный для нашей страны и для нашего времени. Чисто и красиво, на улицах ни одного окурка, кругом зелень (юг, листья еще не опали), чистые и аккуратные дома, на некоторых таблички «Дом образцового содержания». Пьяных на улицах нет, матом никто не ругается.
Мы были удивлены и спросили, в чем дело. Нам объяснили, что всему виной «мэр» – так они называли директора совхоза. Это удивительный человек, интеллигент, кажется кандидат наук, который задался целью доказать возможность такой красивой, нормальной жизни. У них был огромный зал во Дворце культуры. Наше выступление длилось больше двух часов. Оно было последним в этот день, и нас пригласили на ужин. Вот тут они и рассказали о своем необычном селе. Я настолько была восхищена, что мне захотелось привезти сюда наш театр «Экспромт» со взрослым и детским спектаклями, и я им это пообещала, и выполнила свое обещание через два года. Мы привезли спектакль «Маменька» о матери Гоголя, где я играла главную роль, а для детей – «Ежик в тумане» по сказкам Сергея Козлова. Восторгу детей не было конца, взрослым спектакль тоже понравился.
Живой театр – это великое дело. Певцов и музыкантов еще приглашают иногда, но драматический спектакль к ним приехал впервые.
Провожали нас очень тепло, а когда мы уже садились в