Если политика — это чего-то хотеть и иметь план этого, то как представить черты человека, который будет активно участвовать в этом строительстве?
В письме Герхардсену Хейердал определяет себя как «независимое частное лицо, не принадлежащее к какой-либо политической структуре». В разгоревшейся в послевоенный период борьбе социалистов и несоциалистов он предпочел, иначе говоря, остаться политически нейтральным. Это объяснялось отчасти тем, что он считал политику скорее источником конфликта, чем средством его решения, отчасти же тем, что в таких случаях он питал романтические мечты об обществе без традиционных политиков. Вместо этого он представлял себе «комитет практических философов […], созданный сверхдержавами сообща», чья задача будет состоять в том, чтобы составить «проект того мира, который мы хотим себе построить»{384}.
Приверженность Хейердала политическому нейтралитету не означала, что он не имел мнений по определенным вопросам. В письме к Герхардсену он обозначил поддержку Рабочей партии в остром внешнеполитическом вопросе. Во внутриполитических вопросах, напротив, его сердце склонялось к правым. Это, вероятно, было связано и с тем, что он вырос в семье, где рабочее движение воспринималось как ругательство. Однако это объясняется и строгой налоговой политикой правительства в отношении состоятельных людей. Ощипать богатых считалось средством достижения главной политической цели — выравнивания имущественных различий.
Как мы видели, Тур Хейердал полагал, что налоговые органы обобрали его, и он задумывался о том, чтобы покинуть страну. Но пока он довольствовался тем, что оказывал тайную поддержку гораздо более умеренным в отношении налогов правым{385}, в надежде на то, что парламентские выборы в 1957 году приведут к перераспределению кресел в правительстве. Однако этого не случилось. Рабочая партия получила лучшие за свою историю результаты на выборах, и Эйнар Герхардсен остался на посту премьер-министра.
Перед муниципальными выборами через два года отделение правых в Осло хотело как следует подготовиться к новой схватке. Под девизом «Без денег никакая политическая машина не сможет выиграть выборы» партия рассылала личные письма тем, кто оказывал ей поддержку. «На этой основе, — содержалось в письме Туру Хейердалу, — мы надеемся, что Вы, как и раньше, примете участие в финансировании партии. Прошлый раз мы имели удовольствие получить от Вас 100 крон и надеемся, что и в этом году сможем рассчитывать на соответствующую сумму»{386}.
Экспедиция на остров Пасхи потребовала от Тура Хейердала значительных материальных затрат. По возвращении домой ему нужно было обеспечить себе доход. Это не должно было составить труда. Человек с «Кон-Тики» осуществил новую удивительно зрелищную экспедицию, и издатели всего мира ждали рассказа об этом острове, полном загадок. Но теперь, как и всегда, у него возникла проблема со временем. Только под Новый, 1957 год ему удалось сесть за рукопись, которую надо было сдать к лету.
Чтобы обеспечить себе покой, он поселился в отеле «Гранаволден Гьестгивери» в Хаделанде. Но Хаделанд был недалеко, и к нему постоянно приезжали гости — конечно, не только Ивонн и Аннетте, но и Бамсе и Typ-младший. Однажды неожиданно появились Лив и Пеббл. Они ненадолго приехали в Норвегию, чтобы навестить мальчиков и мать Лив.
В конце февраля «Скандинавские авиалинии» открыли маршрут в Японию через Северный полюс, и польщенный Тур не устоял перед соблазном, когда авиакомпания пригласила его в первый полет. В марте он закончил четыре главы и к Пасхе, спустя несколько недель, поставил точку в шестой. С началом весны Тур забрал свои письменные принадлежности в Углевику. К 1 мая он написал 407 страниц.
10 мая Тур на день съездил к своему престарелому отцу в Ларвик. Четырнадцатого числа он получил известие, что отец умер, на восемьдесят седьмом году жизни. 18 мая он приехал вместе с Ивонн на похороны.
Отец так гордился Туром, тем, что он стал знаменит и богат. Тур, в свою очередь, щедро поделился с ним своей славой. Без материальной поддержки со стороны отца в решающий момент экспедиция на «Кон-Тики» вряд ли состоялась бы. В последние годы контакты между отцом и сыном носили спорадический характер. Время Тура забирали экспедиции и все, что было с ними связано. Но они вели переписку и в письмах выражали свою преданность друг другу.
24 мая рукопись насчитывала уже 500 страниц. Через два дня он устроил праздник в честь восемьдесят четвертого дня рождения матери — обед в фешенебельном ресторане Осло «Ля Бель Соль».
10 июня он имел уже 600 написанных страниц и через десять дней закончил одиннадцатую главу. Рукопись готова, он успел вовремя{387}.
Еще предстояла значительная работа с корректурой и редактированием иллюстраций, и в летние дни он находился между Осло и Углевикой. В августе он получил письмо из «Фрейи» — шоколадная фабрика приглашала его принять участие в рекламной кампании для марок «Фирклёвер» и «Квиккланч». Верный своим идеалам с приключения на «Кон-Тики», он вежливо отказался. Реклама никогда не будет управлять материальным положением исследователя Тура Хейердала{388}. 12 сентября директор издательства «Гильдендаль Норск Форлаг» Харальд Григ наконец смог созвать пресс-конференцию. Он рассказал, что книга, получившая название «Аку-аку. Загадка острова Пасхи», завтра выходит в свет.
Презентацию книги проводил гордый и полный ожиданий директор издательства. Сам он полагал, что она достигнет высот «Кон-Тики». Григ сообщал, что книга выходит в сотрудничестве с издателями Дании, Финляндии, Швеции, Англии, Германии, Нидерландов, Италии и Испании{389}.
На следующий день в газетах появились фотографии улыбающегося Тура Хейердала. Явно ссылаясь на то противодействие, что возникло после экспедиции на «Кон-Тики», он говорил «Дагбладет»: «Я не жду никакой дискуссии после этой книги, я не могу понять, о чем тут можно спорить. То, что я тут представляю, серьезно подкреплено научными доказательствами, так что сказать что-то против, обвиняя меня в использовании устаревшей литературы, уже нельзя»{390}.
Книга получила блестящие рецензии в главных газетах Осло. Они уделили «Аку-аку» гораздо больше места, чем книге о «Кон-Тики». Дальше всего в этом отношении зашла «Афтенпостен». Газета поместила фотографию, где Тур Хейердал стоит перед моаи, на всю первую полосу. Газеты публиковали отзывы своих лучших рецензентов. Их особенно занимала охота за пещерными статуэтками и то, что Хейердал — первый чужак, получивший доступ в пещеры. И «Афтенпостен», и «Верденс Ганг» в качестве подходящего сравнения для Тура Хейердала выбрали Аскеладдена[7] — героя норвежских народных сказок, который кричал: «Нашел! Нашел!»
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});