сплетались на бумаге причудливыми орнаментами, напоминая и кружева, и кованую сеть. Хотелось добавить немного готики. Впрочем, ее можно использовать в мебели. Мысль бежала, карандаш не успевал.
– Один «Гиннес» ноль пять, большой чайник черного с мятой, три чашки.
Нужно поговорить с режиссером по поводу мебели. Это важно.
– Посмотри, какая красотка. Ты за бармена, что ли?
– Что хотите?
– Тебя, конечно.
– Не получится.
Егор поднял голову. Наглый ухмыляющийся тип из денежных.
– А что так? – тип смотрел с интересом.
– Мой парень здесь, – весело сообщила Вика. – Удар левой его коронный. Тебе нужны проблемы?
Проблемы ему были не нужны. Интерес в глазах заметно угас.
– Тогда виски-кола.
Перед тем как выполнить заказ, Вика снова перегнулась через стойку, и Егор ее поцеловал. Горячими от чая губами.
– Я люблю тебя, принцесса.
5
Выставка в галерее Ангелины подошла к концу. Она получилась довольно успешной. Критики написали благосклонные статьи, несколько картин удалось продать, но самое главное – поступил хороший заказ. Один из посетителей так вдохновился римскими этюдами, что захотел иметь полноценную картину в своем загородном доме. Серж был счастлив.
– Это такой уважаемый человек, это такой богатый человек! – восклицал он по телефону. – Да если твоя картина будет висеть у него в гостиной, все гости дома тоже захотят иметь такую же. Это золотая жила, Артем.
Вольский же думал о том, как бы его Рим не стал такой же разменной монетой, что и натюрморты. Серж торопил, Артем писал Вечный город вдумчиво. Это должна быть штучная работа. Он только-только выбрался из трясины и не желал возвращаться к штамповке, которая снова приведет его к творческому кризису. Второй раз Артем такого не допустит.
К тому же рядом была Аня. Она сразу определяла халтуру. По просьбе Сержа Артем за два дня быстро написал осенний пейзаж для «нужного человека», и Аня так посмотрела на эту картину… что сразу стало понятно, что именно она обо всем этом думает. Артем думал примерно то же самое.
– Отлично, – сказал Серж, забирая пейзаж. – Он все равно не разбирается в живописи. А тут такое имя – Артем Вольский. Он будет счастлив, поверь мне. И нам пригодится этот контакт.
А «Утренний Рим» подходил к завершению. Даже жалко было с ним расставаться. И Ане работа нравилась. Завтра финальные мазки и дать маслу высохнуть. А потом уже отправлять заказчику. Артем устало потер пальцами глаза. На сегодня все.
Через четверть часа он поднялся наверх. Квартира без Ани показалась пустой.
Накануне они поссорились. Впервые. Из-за какой-то ерунды. Сейчас уже и не вспомнишь, с чего все началось. Она была раздражена. Может, на работе что-то не ладилось. Он тоже был уставший. От долгого стояния за мольбертом к вечеру болели плечи и спина. Потом, конечно, помирились. Он не хотел жить в ссоре со своей лисицей. А она от него ускользала. Он чувствовал. Только казалось – вот, поймана! – и тут же ускользает.
Что-то изменилось, и Артем не мог понять, что именно.
Они договаривались, что вечером после работы она приедет к нему, но в пять получил сообщение: «Сегодня не получится встретиться». Без объяснения.
Артем вдруг понял, что ему очень хочется объяснений. Почему не получится? Заболела? Надо к родителям? Задерживают на работе?
В спальне лежала забытая книга. Аня в последний раз читала ее перед сном. Артем взял книгу, полистал.
«За своими мечтами мы часто не видим реальность. Нам говорят: “Верьте! Мечтайте! Мечты нужны для полета мысли”. К тридцати пяти мы теряем способность полета и становимся циниками. Те, кто сделать этого не успел, навсегда остаются в глазах других чудаками».
Ерунда какая-то.
А это что?
«Прекрасной Анне от Автора с благодарностью и любовью».
Прекрасной Анне? С любовью? Черт знает что.
Ему необходимо услышать ее голос. И узнать, почему у нее «сегодня не получается». И почему этот гений литературы пишет посвящение «с любовью»?
Артем быстро набрал номер. Аня не отвечала долго, а когда соединение произошло, он услышал:
– Привет.
– Привет, ты забыла у меня свою книгу.
– Да? А я ее искала, думала, что потеряла. Спасибо, что сказал.
Что-то в ее голосе Артему не понравилось. Слишком усталый и безэмоциональный.
– У тебя все в порядке?
– Да, да… все в порядке.
– Ты дома? – Нет. – А где? – На работе, – она вздохнула. – Срочный заказ.
И голова немного болит. Магнитные бури, наверное. Артем посмотрел на часы. Половина девятого. – Ты домой собираешься? – Да, уже отключаю компьютер. – Я сейчас за тобой приеду. Жди.
Идея – это точка отправления и ничего более. Как только ты освоишь это, она преобразуется в мысль.
Пабло Пикассо, автор картины «Жизнь»
Глава 18
1
Аня думала о том, как иногда все меняет мелочь. Один совершенно незаметный в мировом масштабе жест. А для кого-то – определяющий.
Таким определяющим жестом в жизни Ани стал приезд Артема. У нее в последние дни с ним что-то разладилось. Внешне все было хорошо, и он, наверное, даже ничего не заметил, но она… она все больше и больше чувствовала неопределенность и шаткость своего положения. В итоге это вылилось в вечернюю ссору. Причина была пустяковая – книжные иллюстраторы. Аня сидела на кухне, рассказывала о книге с иллюстрациями, над версткой которой сейчас работала, в какой-то момент Артем заметил, что иллюстрации для художника – неплохая подработка. Ане показалось, это было сказано небрежно. И понеслось.
– Конечно, ведь иллюстрации не великая живопись! – вспыхнула она. – Это же не масло и холсты, так, гуашь и бумага. Не слишком котируется в вашем мире?
– Каком мире? – Артем, казалось, был огорошен. Аккуратно поставил стакан с соком, который держал в руках, на стол.
– В мире настоящих живописцев, крутых пацанов.
– Аня, ты несешь чушь.
Да, она несла чушь, и сама это чувствовала, но остановиться уже не могла. Естественно, дело было вовсе не в иллюстраторах, а в собственных переживаниях.
Ты меня любишь? Хоть чуть-чуть? Или просто хорошо проводишь время? Я тебе нужна? По-настоящему? Я запуталась. Я ничего не понимаю. Я думала, что смогу принять легкие отношения. Как это называется? Для здоровья. А оказалось, что нет. Обними меня. Просто обними!
– Правда? Чушь? Ты хоть раз работал иллюстратором?
– Давно, еще студентом. Ань, давай закроем эту тему. Гениальными иллюстраторами были Бенуа и Бакст, и ты прекрасно об этом знаешь сама. Не вижу смысла спорить.
Он потушил эту ссору, но облегчения Аня не ощутила. Она была недовольна собой, своей невоздержанностью и тем, что Артема все устраивает в этих