охотно рассуждал о социальной ответственности бизнеса, который пополняет государственную казну налогами, создает рабочие места и всё такое. Но в глубине души знал, что это просто слова. Единственная цель бизнеса – прибыль, кэш, всё остальное прилагательное. Зачем нужны деньги? Чтобы обеспечить человеку удобную жизнь сейчас и безбедную старость в будущем. Ну, и благосостояние потомства, если потомство есть и оно стоит того, чтобы о нём позаботиться. Вот и всё.
Но эта простая схема не очень-то сопрягалась с реальной жизнью. Олег Николаевич знал немало бизнесменов, для которых блага, которые давал прибыльный бизнес, как бы не имели никакого значения. Таким был Георгий Гольцов. Такими были многие крупные предприниматели, даже олигархи. Каждый день у них был расписан по минутам на недели вперед, у них просто не оставалось времени ни на что. Зачем вилла на Рублевке, если ты приезжаешь туда только переночевать? Зачем яхта на Лазурном берегу, если она без дела простаивает у причала? Если у тебя уже есть миллиард долларов, зачем рвать жилы, чтобы заработать еще десять? Один или десять – всё равно не успеешь потратить, жизни не хватит.
Не понимал Михеев таких людей. Они казались ему азартными игроками, готовыми сутками сидеть за карточным столом. Игра для них была самоценна, она была и средство, и цель. Но ни считаться с ними было нельзя. Они втягивали в сумасшедшую гонку десятки тысяч предпринимателей, как в марафоне лидеры задают темп. Хочешь, не хочешь, а тянись, ловчи, спихивай соперника за обочину, иначе окажешься за обочиной сам.
Олег Николаевич иногда с ностальгией вспоминал советские времена. Сейчас он был бы, пожалуй, заместителем министра. Казенная дача где-нибудь в Архангельском. Пусть и не такая богатая, как эта, на Николиной горе. Персональная черная «Волга» с водителем. Ну и что, что не «мерседес»? Машина она есть машина. Зато всё предсказуемо. Неторопливая спокойная жизнь. Не ценили. А теперь крутись, как белка в колесе, перебирай лапками.
Единственный, кто нравился Олегу Николаевичу и даже вызывал легкую зависть – олигарх Абрамович. Вот кто умел получать удовольствие от своих миллиардов. Взял и купил лондонский футбольный клуб «Челси», а года три назад привез свою команду в Москву. И хотя «Челси» проиграла то ли «Спартаку», то ли «Динамо», одно удовольствие было смотреть по телевизору, как Роман Аркадьевич болеет за своих в ВИП-ложе. В другой раз купил стометровую яхту и приплыл на ней на Экономический форум в Санкт-Петербурге, заставив всех забыть о форуме и говорить только об его яхте, которая с трудом вписывалась в габариты Невы и смогла бросить якорь только возле легендарной «Авроры». Дорогие машины, красивые женщины в бриллиантах. По крайней мере, за это стоит вкалывать.
К Абрамовичу Олег Николаевич даже не пытался примериваться, но модель его жизни казалась очень привлекательной. Он иногда думал: вот закончу этот проект, уйду в кэш и пошлю подальше весь этот бизнес. У него был счет в австрийском банке «Кредитанштальт», о котором никто не знал. Несколько лет назад он купил пентхаус в испанском курортном городке Марбелья. Об этом тоже никто не знал. Небольшой, всего на две спальни, не на первой линии, но ему и этого хватит. Раза два летал туда в отпуск, чаще не получалось, не отпускали дела.
Олег Николаевич не определял для себя сумму, после которой можно будет подвести черту. Он просто чувствовал: рано, пока еще рано. Черта отдалялась, как линия горизонта. Только недавно сказал себе: всё, хватит, надо кончать. И все дела складывались так, что пришло время кончать.
Разговор с ритейлером Федотовым, в девичестве Федей Кривым, как сказал о нём референт Горелова Слава, оставил у Олега Николаевича сложное чувство. Он ожидал увидеть громилу в малиновом пиджаке с тяжелой золотой цепью на шее и с синими от наколок руками. Ритейлер оказался жилистым человечком лет шестидесяти с маленьким голым черепом и немного косящими глазами, откуда, вероятно, и пошла его кличка. Никаких малиновых пиджаков, никаких цепей, элегантный черный сюртук, галстук-бабочка. От громилы у него был только низкий грубый голос и склонность к блатному жаргону. Стрелку он забил в ресторане «Суши весла» на Лубянке, где его знали и обслуживали очень предупредительно.
Олег Николаевич начал рассказывать, почему ему нужно найти Гольцова, ритейлер перебил:
– Не грузи. Мне твои проблемы до фени. Пробил я тебя. Фирма крутая, бабло есть, нищеброды в рейтинг «Финансов» не попадают. Давай по делу. Найти – сто косарей зеленых, найти и убрать – пол лимона. Дешевле только даром, – процитировал он фирменный слоган своих магазинов.
– Сначала найти, – поспешно уточнил Михеев.
– Не боись, найдём. Бабки вперед. Завтра занесешь ко мне в офис, передашь охраннику. С объективкой на клиента. Телефоны, связи и всё такое. Вали. Обедаю я один. Привычка. Не люблю, когда мне в рот смотрят.
Ритейлер принялся изучать меню, Олег Николаевич вышел из ресторана в смятенных чувствах. И все полтора месяца, пока кадры Феди Кривого пытались выйти на след Гольцова, ощущал себя выбитым из колеи. В офисе подписывал бумаги, подготовленные Яном Серегиным, но в дела ни вникал, все мысли были заняты другим. Если найдут Георгия – что? А если не найдут – что? Не готов он был кардинально решить вопрос с Гольцовым – убрать, как с бесхитростной простотой бандита предложил Федя Кривой. Но и ждать, когда Георгий воскреснет со всеми вытекающими последствиями, тоже не резон. И так плохо, и так плохо.
Скандальная отставка Лужкова и крах империи Батуриной, которые еще пару месяцев назад вызвали бы у него злорадное ликование, сейчас оставили равнодушным и даже прибавили новых проблем. Что теперь делать с долгом фармацевтической фабрики? Батуриной не до неё, её бизнес уже начали рвать на части. О своем плане санации фабрики Олег Николаевич и вспоминать не хотел. Он был готов переуступить долг любому, даже без процентов. Сорок миллионов долларов на дороге не валяются. Желающие обязательно найдутся, чуть позже, когда всё устаканится. Но это время, а времени было в обрез. О договоре с академиком Троицким Ян почему-то не напоминал. Это радовало Михеева, потому что избавляло от новой стычки с ним, которая могла привести к тому, что этот упертый судак швырнет заявление, а без него начнет сбоить вся налаженная работа «Росинвеста».
И вот раздался звонок, которого Олег Николаевич так ждал и так боялся: «Нашли твоего клиента. В пятницу дело закончим».
Федя Кривой позвонил в понедельник вечером. Во вторник Олег Николаевич приехал в офис, но понял, что никакими делами заниматься не может.