Постаравшись полностью забыть о мастере, я сконцентрировалась на сражении. Хаб говорил, бой, как игра, как танец. Танцуй и победишь. Легко сказать.
Почти все мои враги старше, значит сильнее и быстрее. Приходилось двигаться на пределе собственной скорости.
Сколько продолжался бой, не знаю. Я устала. По лицу размазалась своя и чужая кровь. Руки тряслись от напряжения. Тело ныло от усталости и полученных ран. Оглядевшись, я пришла в ужас. Почти весь клан уничтожен. Только у дальней стены метались две молнии: черная и белая — создатель и Лудиней.
Чем помочь собрату? Как быть, если…
Тихий стон донесся откуда-то слева. Опершись на уцелевший стол, пытался подняться Ноан. Вид у него тот ещё! Изодранная одежда, багровые от крови руки, белое, как мел, лицо.
Я поспешила к брату:
— Жив?
— Мерт, — отшутился Ноан. — Но чувствую себя скверно. Ох, ты ж…
Он увидел тронный зал, весь перепачканный кровью собратьев. Каменный пол стал последним прибежищем многим вампирам. Кого-то вторая смерть застигла на ступенях у выхода. Кто-то принял конец пришпиленным к стене.
— Все полегли? — брат оттолкнул мою руку, не желая принимать помощь.
— Как видишь. Остались только мастер и Лудиней, — я кивком указала в сторону дерущихся.
— А эльфийка?
— Меня больше Хаб волнует.
— Нет, сестренка. Так нельзя, — Ноан шатающейся походкой доковылял до ямы. Не удержался и свалился вниз. Выругался. — Вея!
Пришлось поспешить за ним.
Эх, ну почему эту яму не использовали под очаг?
Внизу, скрючившись, лежала девочка. Она подтянула ноги к груди, обняла живот. Сквозь пальцы просачивались тонкие ручейки крови. В том хаосе запахов, что творился в зале, эту кровь невозможно учуять.
Ноан сел на край ямы, предоставив мне возможность разбираться с ребенком.
— Разорви цепи, — попросила я брата, а сама склонилась над девочкой, — Иссандра, слышишь меня? — И зачем Лудинею понадобилась девчонка? — Иссандра!
Нежное личико сморщилось. Она открыла глаза, попыталась что-то сказать.
— Нет, береги силы, — прошептала я. — Постарайся не терять сознание. Ноан, как дела с цепями?
Натужно фыркающий брат, бросил сквозь зубы.
— Разорвал одну. Беликиевы цепи!
Кинув взгляд на сражающихся Луя и Хаба, я отогнала тревожные мысли. Сейчас надо сконцентрироваться на цепях и эльфийке. А там разберемся.
— Давай вместе!
Звенья поддавались с трудом. Но упрямства ни мне, ни брату не занимать. Вскоре цепи оборвались и по очереди брякнули об пол.
— Бери девчонку и уходи. Я догоню, — нельзя оставлять Луя одного. Может, я и не такой матерый вампир, как они, но и мои навыки могут пригодиться.
— Не пойдет, — заупрямился Ноан, — я тебя не брошу.
Все решило следующее мгновенье. Хаб, соединив узловатые пальцы, сделал из руки смертоносное оружие. Его отросшие черные когти пробили тело Лудинея насквозь. Аккурат там, где было ледвейское сердце. Создатель брезгливо дернул плечом, отшвыривая начавшее принимать человеческие очертания тело. С его пальцев сочилась вязкая темная кровь. Он облизал каждый коготь, смакуя вкус. Затем перевел взгляд бордовых глаз на меня.
— Что, девочка, страшно?
— Уходи, — приказала я брату, поднимаясь во весь рост. Где-то в горле заклокотала ярость.
Тело мое восстановилось не до конца. Края глубоких порезов все еще не желали стягиваться, но небольшие раны успели зажить.
Не знаю, сколько я продержусь против создателя, но Ноану должно хватить.
— Пойдешь к западникам. Постарайся спасти девчонку. А теперь проваливай!
Брат не стал пререкаться. Подхватил эльфийку и бросился к выходу.
— Уже уходишь, Ноан? — создатель только плечом повел, и двери с грохотом закрылись. Даже те, что вели в подземелье. — Вы двое, — продолжил мастер хриплым голосом, — мои любимые птенцы. Так, как вы, меня никто не радовал! Особенно ты, малышка. Сколько лет ты готовила восстание, Вея?
Хаб сделал несколько шагов в мою сторону. Он неспешно приближался ко мне, по пути отшвыривая тела птенцов. Мне бы бояться его, но внутри ледяной звездой сверкнула ненависть. А когда кого-то ненавидишь всем своим существом, для страха не остается даже самого скромного местечка.
Пока мастер медленно приближался, я подошла к стене, взяла в левую руку факел. Его свет неприятно жег глаза. Ничего. Огонь — единственное, что может победить создателя.
Удивление выползло на уродливое лицо Хаба:
— Неужели хочешь сжечь меня? Это опасно. Сама поранишься.
Создатель выманивал на разговор, забавлялся придуманной им самим игрою. Но поддаваться я не собиралась.
Ноан отгадал мой замысел. Покрепче прижав к себе эльфийку, он встал в дальнем углу зала, чтобы ни я, ни Хаб его не задели.
Медленно, как и создатель, я приблизилась к лавке. Из складок одежды достала маленький сосуд с маслом. Тем самым, которым заправляла дорогой масляный светильник в собственной комнате. Щедро полила доски. Если повезет, огонь разгорится.
Поднесенное мною факельное пламя лизнуло край лавки. Нехотя поползло по деревянной ножке. Жаль, что замок каменный. Большое пламя не поднимется.
На глаза попалась гордость Хаба — дорогой гобелен. Направилась к нему.
И тут мастер не выдержал. Я была готова к атаке. Метнулась к гобелену, и вместо того, чтобы принять удар, юркнула под тяжелую ткань, изнутри мазнув ее факелом. Пламя занялось сразу, бесшумно объяло угол гобелена, поползло к середине. Я спешно выскочила из-под него. Метнулась мимо мастера.
Но Хаб поймал меня за лодыжку. Словно кузнечные клещи впились в ногу, заставляя хрустнуть поломанную кость. Я заорала, но факела не выпустила. Старалась задеть старого вампира. Куда там. Между нами столетия. Он играл со мной, как ребенок с мухой. Захотел и тут же оторвал крылышки.
Чудом я высвободила ногу, но не то, что опереться, даже прикоснуться к ней не смогла. Отползла подальше, силясь подняться по стене.
— Ты молодец, — похвалил создатель, медленно приближаясь, — не сдаешься. Но где смысл?
Оттолкнувшись от пола, я прыгнула на потолок. Зал для меня крутанулся, перевернувшись с ног на голову. Внизу, точнее вверху, создатель хищно оскалился. Ноан, напротив, затаился. Девочка в его руках тихонько всхлипывала, пытаясь сжаться в маленький комочек.
Времени все меньше.
Надо поджечь балки. Они единственные выполнены из дерева во всей конструкции замка. Кое-как добравшись до одного из массивных бревен, я вылила на него остатки масла.
Сайгум! Помоги!
— Что ты делаешь, дитя! — создатель оказался передо мной, выбил из руки факел. Тот, кувыркнувшись пару раз, шмякнулся на каменный пол и слишком быстро потух. Все пламя, которое я так тщательно разжигала, потихоньку гасло. Беликиев создатель со своим даром! — Пойми, наконец. Ты на порядок слабее. Тебе нет и двух столетий. Луй старше. И где он? Правильно. Вон у той стены. К нему хочешь?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});