Читать интересную книгу Петербургская Коломна - Георгий Зуев

Наполеона I – принцессе Матильде, герцогине де Монфор. Правда, брак закончился разводом и был бездетным. Близ Флоренции А.Н. Демидов владел огромным имением Сан-Донато. В 1840 году великий герцог Тосканский пожаловал ему титул князя Сан-Донато. В своем княжестве Анатолий Николаевич даже завел собственную гвардию. Он всегда приходил на выручку русским, живушим за границей. По его заказу К.П. Брюллов написал картину «Последний день Помпеи». Князь покровительствовал не только художникам, но и щедро помогал писателям и поэтам, учреждая для них именные стипендии и денежные пособия.

В Петербурге А.Н. Демидов на свои средства построил детскую больницу на Аптекарском острове (ныне больница им. Филатова) и Демидовский дом призрения трудящихся в бывшей Нарышкинской усадьбе на Офицерской улице. Работный дом камер-юнкера Анатолия Демидова был одним из первых социальных учреждений, организованных по образу английских работных домов. Всем нуждающимся администрация этого социального учреждения предоставляла работу на одном из существовавших здесь производств по изготовлению головных уборов, шитью платья, починки белья, вязанью или вышивке. В 1833 году газета «Северная пчела» писала по этому поводу: «.прилежно трудившиеся могли приобрести, сверх вычета 25 копеек за пищу, от 10 до 33 копеек в день».

Работный дом Демидова долгое время не привлекал внимания тех, для кого предназначался. В связи с этим петербургский обер-полицмейстер издал даже особый указ принудительного помещения в него «ленивцев, приобвыкших лучше праздно шататься, прося милостыню бесстыдно, нежели получать пропитание работою».

В своем официальном отчете на Высочайшее имя директор заведения г. Турчанинов недоуменно отмечал «факты подобного отношения постояльцев Дома призрения к благотворительной миссии. Ведь первоначальная цель заведения состояла в том, чтобы бедных жителей столицы обеспечить всем необходимым: работой, удобным помещением, материалами, инструментом, регулярным питанием и даже определенной денежной суммой за произведенную продукцию.

Казалось, что собирающиеся трудиться были вполне обеспечены, но, несмотря на все сии выходы, весьма малое число бедных собиралось для работ, до такой степени, что дом был большей частью пуст и почти совсем не достигал своего назначения.

Причина сего неожиданного последствия заключалась в том, что бедные, не имевшие семейств, находили для себя более выгодным наниматься работою на стороне, а обремененные семействами не могли оставить своих детей на целые дни без надзора».

Тогда попечительство Дома призрения начертало новый план устройства, в 1835 году он удостоился Высочайшего утверждения государыни императрицы.

Было предложено: 1) открыть для бедных особенное помещение, где они могли бы не только собираться для работ, на время дня, но и иметь постоянное жительство при всем обеспечении на счет своего содержания; 2) основать школу для сирот и детей бедных родителей; 3) учредить детские приюты для младенцев и от трех– до 8-летнего возраста; 4) устроить при заведении магазин для приема заказов и продажи вырабатываемых изделий; 5) пригласить для исполнения предложений попечительства дома посторонних благотворителей, которые изъявили бы готовность участвовать или пожертвованиями, или трудами своими в деле столь общественном.

Обновление Дома призрения началось с устройства в его стенах церкви на пожертвование почетным гражданином Пивоваровым 12 тысяч рублей ассигнациями. Отделения трудящихся открылись в 1836 году. «Чистые и просторные комнаты, – по описанию Турчанинова, – особенные спальни, столовые и работные, со всеми принадлежностями… составляли самое удобное и покойное жилище, в котором бедные, находя для себя кров, пищу, полезные занятия и беззаботный покой, могли благословлять перемену своей судьбы.

В одной половине устроено убежище для благородных, а в другой – для разночинцев; каждая половина приноровлена к состоянию помещаемых. Заведение… обеспечив не только содержание призреваемых, но даже самое производство работ принятием заказов, закупкою материалов, доставлением на свой счет всех потребных пособий, потребовало от них самой умеренной платы, которую положено вычитать из задельной суммы, а именно: с благородных – по 40 коп. ассигн., с разночинцев – по 25 коп.

Вскоре производимые ими (трудящимися. – Авт.) изделия разнообразились, усовершенствовались и приобрели всеобщую известность в публике… Заведение даже имело счастье приготавливать многие работы для Ея Императорского Величества и Высочайшего двора».

В Доме призрения находили себе приют 50 «благородных» и 20 разночинцев. Кроме того, до 1839 года принимали лиц на работу, без проживания в доме. А еще через год из-за трудностей с поиском заказов на простые и выгодные работы, а также в связи с назначением особого комитета для разбора и призрения нищих заведение закрыли. Работы бедным стали раздавать вне Дома призрения.

Чуть раньше здесь открыли школу с двумя разными отделениями – для девочек и мальчиков. Но совместное обучение разнополых детей признали «неудобным по местным обстоятельствам, притом ограничение <…> тех и других двенадцатилетним возрастом, по <…> предположению <…> школы, не обеспечивает их будущности». Поэтому в 1838 году в школе стали обучать «одних детей женского пола с целью приготовлять их в камер-юнгферы для частных домов». Школа получила название камер-юнгферской. В ней учили девочек рисованию, рукоделию, шитью, кройке. Первый выпуск состоялся через два года, он составил 7 камер-юнгфер, следующий – 20, а еще через год школу закончила 21 девица.

В 1837 году здесь открылись детские приюты – «новое образцовое в нашем отечестве учреждение, в котором дети от трех– до семилетнего возраста находили ежедневное для себя убежище, пропитание, самый попечительный надзор и первоначальное обучение».

Был в Доме призрения и магазин, где не только продавали изделия «призреваемых», но принимались предварительные заказы от публики. Во время Великого поста ежегодно в магазине проводили выставки рукодельных работ.

Надо отметить и организацию питания в Доме призрения. Сначала пищу готовили только для тех, кто проживал или приходил в Дом призрения, затем организовали питание для трудящихся в других районах Петербурга: на Московской заставе, Петербургской стороне, на Васильевском острове и т. д.

Интересен и список благотворителей, в числе которых находились известный книгоиздатель Смирдин, табачный король Жуков и другие негоцианты и коммерсанты николаевской эпохи.

Николай I лично интересовался делами Демидовского дома призрения и подчеркивал, чтобы «образование в нем девиц было соразмерно с состоянием учащихся и приноровлено к будущему их назначению», под сим подразумевая «образование добрых жен и полезных матерей семейств». Разработкой правил для воспитания девиц при Демидовском доме призрения трудящихся занялось III отделение собственной императорской канцелярии, которой вменила в обязанность, кроме политического сыска и «разбора нищих», заботу о достойном воспитании бедных девиц! Преподавались будущим «полезным матерям» отечества Закон Божий, «российский язык», чтение, география и история России, четыре действия арифметики, а также «рисование узоров, чистописание, церковное пение, изящные рукоделия, хозяйственные рукоделия в обширном смысле, мытье, глажение и чесание» по полтора часа в неделю.

Не забыли и о физическом воспитании девиц. В часы отдыха от основных занятий правилами рекомендовались «прогулки, бегание, признается полезным ввести игры, требующие телодвижения, домашние танцы и даже гимнастические упражнения, свойственные женскому полу и девичьему возрасту, летом – в саду, зимой – в рекреационных залах».

Впрочем, в Демидовском доме призрения регламентировалось всякое действие, вплоть до приготовления обеда в скоромные и постные дни и правил приема пищи по благотворительным билетам (их раздавали нищим вместо подачи милостыни благотворителями). «Следует удалять от воспитывающихся всякий блеск, который может дать им неправильное понятие о будущем их назначении», – поучали правила. Их создатели, возможно, даже гордились столь разумным и чинным заведением, каковым считался Демидовский дом призрения трудящихся. Только он не решал проблем бедности и нищеты в царской России

Дом призрения продолжал существовать и после смерти Николая I, вплоть до октября 1917 года.

Весной 1864 года антрепренер В.Н. Егарев арендовал у Демидовского работного дома часть его участка, выходящего на Офицерскую улицу. Он устроил здесь новый «Русский семейный сад». Общественность с восторгом встретила это событие. «Петербургский листок» писал в то время: «Наконец-то и коломенские недостаточные жители будут иметь хоть какое-нибудь развлечение. Содержатель „Екатерингофского воксала“ Егарев открывает с 28 мая ежедневные гулянья в саду дома № 35 в Офицерской улице. Посетитель найдет здесь музыку, русских и тирольских песенников, акробатов, марионеточный театр, карусели. До 7 часов вечера вход бесплатный; с 7 часов вечера за вход 20 копеек, детей будут пускать бесплатно. открыт на все лето абонемент».