Читать интересную книгу Секретный дневник доктора Уотсона - Фил Гровик

– И вы утверждаете, что это происходит с ведома правительства? – не веря своим ушам, спросил я.

– Вы до сих пор не понимаете, доктор Уотсон?

– Похоже, что нет.

– Доктор, именно правительство создало меня – или, правильнее будет сказать, «рассоздало». Именно на правительственное подразделение я работаю. Я делаю такие вещи, которые большинство людей делать не станет; я отправляюсь в такие места, куда большинство не пойдет; я вижу такое, чего большинству не доведется увидеть никогда.

– Вы хотите сказать, что вы шпион?

– Нет, доктор, не совсем. Вы знаете, что такое спецназ? – спросил мистер Смит.

– Да, конечно.

– Вот и считайте меня членом спецназа. Я, как и другие подобные мне люди, получаю весьма специфические и очень щекотливые задания. Мы их выполняем, а потом получаем следующее поручение.

– Хорошо, я думаю, что теперь понимаю. По сути, вы находитесь вне закона, то есть над ним? Вас ведь не могут привлечь к ответственности, я прав?

– Да, доктор. Как закон может покарать того, кто не существует?

– Я понял. Но какое отношение вы имеете к случившемуся в России? – задал я самый главный вопрос.

– Почти никакого, доктор Уотсон. Мое участие ограничилось только начальным этапом, когда мы с коллегой сопровождали мистера Холмса к премьер-министру, а затем вас вместе с мистером Холмсом в Харвич. Именно тогда я пожелал вам удачи, если помните.

– Помню. Кстати, мы с Холмсом даже обсуждали ваши добрые пожелания, поскольку они исходили от человека, который, скажем так, не был особо дружелюбен, – улыбнулся я.

Он рассмеялся в ответ:

– Ну, видите ли, сначала я был не один, но когда освободился от присутствия коллеги, то смог выразить свои личные чувства.

– Если все это правда, то вы, похоже, единственный человек, кто хочет и может сказать правду, объяснить мне, что стоит за всем случившимся. Сделайте это, и я навсегда останусь вашим должником.

– Нет, доктор Уотсон, это я отдаю долг вам и мистеру Холмсу. И тогда мы будем в расчете, а для вас я перестану существовать. А теперь вам, пожалуй, стоит выпить чего-нибудь покрепче, да и я не отказался бы, если возможно.

Я принес нам обоим стаканы и поставил графин с бренди между нами. После нескольких больших глотков мистер Смит начал свой рассказ.

– Сделайте глоток, доктор Уотсон, – предложил он для начала. – Потому что вы можете не поверить в то, что я вам расскажу. Вы можете считать меня лжецом, негодяем или еще хуже. Но пусть Господь будет свидетелем, а также души моих дорогих сестер и матери, которые вы уже спасли, – я скажу вам чистую правду.

– Тогда говорите скорее! – взмолился я. – Мы знаем, что Ллойд Джордж пытался нам помочь. Но кто пытался нас убить?

Мистер Смит сделал еще один большой глоток и, глядя в стакан, ответил:

– Ллойд Джордж.

Ллойд Джордж

– Правительство совершает множество усилий, чтобы остаться при власти, – продолжал мистер Смит. – Конечно, учтите, что я говорю только про наше правительство. У нас есть законы. Мы свободны. Без наших свобод мы были бы не лучше кайзера и немцев, против которых сражались.

Но в конце концов мы не получили бы крупнейшую империю из всех существующих, соблюдая все правила приличия по отношению к нашим врагам и подставляя вторую щеку. Это больше подходит для Царства Небесного, а не для Британской империи здесь, на грешной земле.

Последняя война спутала все карты. Наши старые враги стали союзниками и наоборот. И до того как в дело вступили американцы, мы не знали, сможем ли победить.

Мы сражались за дом и очаг, но мы также сражались и за то, чтобы не распалась империя, потому что без империи не будет и Англии – той Англии, которую мы знаем.

Когда русские вышли из войны, французы, янки, Ллойд Джордж и часть его команды словно узрели предупреждение, написанное кровью. Немцы смогли не только высвободить сотню, а то и больше дивизий для отправки на западный фронт, что само по себе тревожило, но и поставили под угрозу все наши инвестиции в Россию.

Мы говорим совсем не о мелочах, доктор Уотсон, а о миллиардах фунтов стерлингов, о золотых слитках, о франках и долларах. Что случится со всем этим богатством? Чьи кровные родственники в Англии понесут убытки, какие толстосумы в Штатах и французские миллионеры обанкротятся? Впрочем, на французов нам на самом деле было плевать.

Как я уже сказал, перед Ллойдом Джорджем встала двойная проблема, которая вскоре превратилась в тройную. Во-первых, ему приходилось помнить о новых немецких дивизиях, которые ударят по западному фронту. Во-вторых, он был вынужден беспокоиться обо всех этих лордах и леди самого высокого ранга, которые могли потерять вложенные в Россию деньги. Затем появился пункт номер три: король возжелал спасти своих родственников, царя и царицу.

На месте Ллойда Джорджа я бы, вероятно, в тот момент попросту сунул дуло пистолета себе в рот. Но наш премьер-министр – слишком хладнокровный и хитрый тип для подобных вещей. Так что сэр Дэвид начал думать: как ему, черт побери, удовлетворить всех, когда у каждой группы свои требования? Причем удовлетворить так, чтобы ни на чем не попасться, не нажить себе врагов и при этом еще и выиграть войну?

К этому времени мистер Смит пил уже третий стакан бренди, однако язык у него не заплетался. Слова звучали четко и ясно, а их смысл буквально приковывал меня к креслу.

– Но вначале о главном, доктор Уотсон. Есть люди, которые входят в правительство, а есть люди, которые являются правительством. Надеюсь, вы понимаете разницу. Поверьте мне, Ллойд Джордж не собирается полагаться на тех, кто всего лишь входит в правительство. Существуют старые школьные друзья, десятилетиями поддерживающиеся связи, – и премьер-министр обратился именно к ним, когда решил, что ему нужно сделать. Его план действительно представлял собой истинно монументальную работу мозга – этого у старого негодяя не отнять, тут он мастер. – Гость поднял стакан, словно отдавая должное противнику. – Итак, сэр Дэвид вводит в дело несчастного Бальфура. Почему? Да потому, что Бальфур, хоть он и является министром иностранных дел, не был допущен Ллойдом Джорджем в Военный кабинет – наше коалиционное правительство. А сам Бальфур готов пойти на что угодно, чтобы вернуться в круг влиятельных людей, которые решают вопросы.

Главной проблемой кабинета, которая считалась важнее всех других, была победа в войне. Победа в войне! Они решили, что единственный способ это сделать – снова вовлечь в сражения Россию. Ллойд Джордж знал, что мигом вылетит со своего поста, если высвободившиеся немецкие части начтут бить наших английских парней, как мух.

И вот сэр Дэвид спрашивает себя: чего захочет товарищ Ленин, чтобы снова ввязаться в это дело? Очевидно, что бедняге нужны деньги. У американцев денег полно. Пусть янки и платят по счетам или дадут России кредит. Без американских и британских денег в любом случае не будет никакой новой чертовой большевистской утопии.

Большевикам нужно, чтобы их приняли. Весь проклятый богом мир ломает голову над тем, что происходит в России после этой чертовой революции. А большевики хотят, чтобы мир видел их теми, кем они сами себя считают: спасителями чертовых народных масс.

У них также есть еще одна маленькая проблема: она называется «Романовы». Если большевики отпустят Романовых, то союзники и белые объединят силы, чтобы вернуть их к власти, так что красные могут распрощаться со всеми своими завоеваниями. Если Романовы останутся в плену, то союзники и белые продолжат атаковать и терзать большевиков, пока они не отпустят императорскую семью. И тогда союзники и белые опять же объединят силы, и красным придет конец. Если большевики убьют Романовых, от них отвернется весь мир – англичане, американцы, в особенности «мистер нравственность» Вудро Вильсон. Его так затошнит от пролитой крови Романовых, что красные никогда не получат больше ни цента и опять же провалятся.

Как бы ни повернулось дело, большевикам предстояло или перецеловать множество чужих задниц, или потерять множество своих.

И сэр Дэвид говорит сам себе: а что, если я заключу сделку с Лениным, которая решит обе наши проблемы?

«Ленин, – обращается к нему сэр Дэвид, – послушай, какое у меня есть к тебе предложение. Король мне уже плешь проел, чтобы я вытащил этих его проклятых кузенов из твоей страны, так что я организую их спасение, и мы будем держать все это в большом секрете. Король будет счастлив, потому что его кузены живы. Романовы будут счастливы, потому что они живы. И ты будешь счастлив, потому что они больше не будут путаться у тебя в волосах».

«Но я лысый, у меня нет волос», – отвечает Ленин.

«Хороший аргумент», – замечает сэр Дэвид.

Стаканчики бренди номер четыре и пять были налиты и выпиты, и мистер Смит продолжил: