Первый этаж был заставлен живыми деревьями и растениями ещё гуще, чем в здании Анубиса, и большинство из них были пальмами полноценного размера. Белый мраморный фонтан в форме пирамиды занимал огромную платформу в центре главной части лобби. Вся архитектура здания зеркально повторяла форму фонтана; высоко над полом из синей и белой плитки Ник видел пирамидальную конструкцию из стекла, находившуюся прямо над самой крупной открытой зоной лобби и освещавшуюся белыми и синими огоньками, которые каким-то образом не мешали виду на звёзды.
Слегка поражаясь количеству людей, которые ходили туда-сюда перед массивным белым и бледно-золотистым изображением богини Исиды, Ник нахмурился.
Ник невольно надеялся, что хоть некоторые из этих людей — сотрудники полиции Нью-Йорка в штатском.
Чёрт, да он согласился бы даже на М.Р.Д..
Он бы согласился на Нацбезопасность, частную охрану… или даже Интереб, международный правоохранительный орган нелюдей, который большинство вампиров называли «Поводок».
И прозвище было далеко не комплиментом.
— Ага, — сказал Ник, позволяя своему взгляду скользнуть вверх по возвышающейся статуе Исиды. — Я туда не стану подниматься. Скажи Стрейвену, что пулевого ранения и висения в шахте лифта мне хватило на один день. Если они хотят, чтобы я провёл с ними время, я подожду в лобби.
Уинтер издала удивлённый смешок.
Когда Ник не засмеялся вместе с ней, она умолкла.
Он ощутил её удивление через линию.
— Ты серьёзно.
— Я, бл*дь, смертельно серьёзен. Я жду здесь, внизу. Скажи Стрейвену, что я с радостью буду потакать их потребности вести себя в моём присутствии как богатый дегенерат… и флиртовать с тобой на моих глазах… но ноги моей не будет в ещё одном их лифте. Не сегодня. Если они хотят ещё раз попытаться убить меня, по крайней мере, внутри одного из их зданий, им придётся подождать до завтра.
В этот раз Уинтер не засмеялась.
Ник глянул через плечо, на стеклянные двери позади себя.
— …Если так подумать, — сказал он, стискивая зубы. — Я буду в баре на другой стороне улицы. В том, на котором нарисована кошка дополненной реальности. Le Chat Noir.
Когда её молчание затянулось, голос Ника зазвучал жёстче.
— Если Стрейвен не придёт, я буду ждать тебя там, Уинтер. Сколько бы ни пришлось ждать. Если, конечно, ты не хочешь, чтобы я туда поднялся. Если так, я это сделаю, но пойду по лестницам. С раненой ногой у меня это займёт добрых тридцать минут, так что я бы на твоём месте не стал ждать с заказом, если ты голодна…
— Нет, — в её голосе звучала капелька веселья, но он также слышал резкие нотки. — Исключается. Если Стрейвен скажет «нет», я сразу спущусь. Ладно?
Ник открыл рот, поколебавшись.
Заново обдумав то, что хотел сказать, он неохотно закрыл рот обратно.
Однако она, должно быть, почувствовала это.
— Ты собирался сказать мне не ехать на лифте, — сказала она. — Ведь так?
Ник выдохнул — отчасти со смущением, отчасти с вызовом.
— Да, — ответил он, когда выдох оборвался. — Я всё ещё хочу сказать тебе не делать этого. Знаю, это иррационально, но…
— Всё нормально, Ник, — сказала она. — Я пойду по лестницам, если Стрейвен не согласится спуститься со мной. Но если честно, я сильно подозреваю, что поеду на лифте вместе с остальными. Я не думаю, что Стрейвен позволит мне уйти без них или разрешит тебе соскочить с крючка и не проводить вечер с ними и их свитой…
— А хотелось бы, — признался Ник. — Я очень хочу просто поехать домой.
— Я знаю, — ответила она.
Он услышал в её словах осторожность.
Осознав, что она считает, будто им нужно остаться, он снова вздохнул.
— Он говорит? — спросил Ник. — То есть, они. Они. Стрейвен.
— Нет, — тут же ответила она. — Пока что нет.
Поколебавшись, Уинтер добавила:
— Но если честно, я думаю, они ждут тебя. Стрейвен выглядит так, будто они хотят поговорить. Они слишком нервничают из-за твоего появления, так что едва ли эта встреча сводится только к флирту со мной, или флирту с тобой, или даже к тому, чтобы поморочить голову полиции. Мне они кажутся напуганными. Конечно, я могу абсолютно ошибаться, но я думаю, они реально хотят поговорить с тобой…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Нет, — сказал Ник, хмурясь. — Не думаю, что ты ошибаешься. Давай сделаем это. Будем надеяться, что дырка от пули в моей ноге в сочетании с моей капризностью в целом и желанием остаться наедине с моей девушкой окажется достаточно обезоруживающим поведением, и Стрейвен расслабится…
Он почувствовал, как она вздрогнула.
Поколебавшись из-за её реакции, он прокрутил в голове свои слова и обдумал их.
— Моя девушка? — осторожно уточнил он.
Когда она не ответила, Ник нахмурился, задумавшись о своём выборе слов.
— Наверное, это было самоуверенно с моей стороны, — сказал он мгновение спустя. — Мне надо было спросить. Прости. Само собой вырвалось…
Он уже чувствовал, как она качает головой.
— Нет, — ответила она. — Нет, Ник. Дело не в этом.
Помедлив и явно размышляя, она поправилась:
— Ну, то есть да. Я имею в виду, я отреагировала именно на это слово, но сама концепция не вызывает у меня возражений. Просто…
Она умолкла, колеблясь.
Ник почувствовал, как она думает или, может, пытается решить, что сказать.
— Просто это звучит странно, Ник, — призналась она через несколько секунд. — Само словосочетание. «Твоя девушка». После прошлой ночи мне показалось это неправильным. Я знаю, что в этом нет смысла.
Он ощутил от неё шепоток смущения, когда она добавила:
— Однако это выражение не кажется слишком серьёзным, Ник. Оно кажется слишком легкомысленным. Словно… это неподходящее слово. Это не вяжется с тем, как я использовала это выражение раньше. Или как я привыкла слышать его от других людей в отношении себя.
От её слов Ник ощутил трепет ревности внизу живота.
Однако это не помешало ему обдумать смысл сказанного ею.
Мысленно нахмурившись, Ник осознал, что понимает, что она имела в виду.
«Его девушка» действительно не казалось правильным выражением.
Кем бы она ни приходилась ему, это неподходящее слово.
Однако он отказывался называть её просто партнёршей. Он не хотел говорить о ней так, словно он — какое-то животное, которое затащило её зубами в своё логово для спаривания.
Должно быть, она увидела часть образа в его голове, потому что она рассмеялась.
— Мы потом придумаем слово получше, — предложила она.
— Обещаешь? — ворчливо переспросил Ник.
— Ну, хотя бы попробуем. Как тебе такое?
Он неохотно согласился, шагая обратно к вращающимся стеклянным дверям.
— Я сяду за барной стойкой, если получится, — сказал он. — Не задерживайся надолго, девушка моя.
Он услышал её улыбку.
— Не буду.
После того как она отключилась, Ник стоял там, колеблясь и сомневаясь, вдруг всё-таки стоит её подождать. Он странно чувствовал себя при мысли о том, чтобы оставить её в этом здании, учитывая то, почему ему изначально было некомфортно здесь находиться.
И всё же он небезосновательно был уверен, что она права.
Тот, кто делает это, похоже, не хочет смерти Стрейвена.
Уинтер должна быть в безопасности, пока она остаётся рядом с андрогинным вампиром.
Ну… как минимум, в безопасности от всех, кроме самого Стрейвена.
***
— Брат!
Голос вампира прогремел так, что люди, рассевшиеся по всей протяжённости барной стойки, обернулись. Это вопреки тому, как в заведении было людно и уже шумно от пьяных голосов.
Ник резко дёрнулся и содрогнулся, подняв взгляд со своего места, где он наполовину сидел, наполовину привалился на барном стуле в углу, лицом к двери. Он всё ещё был чертовски напряжённым и дёрганым, даже когда высокие вампиры не орали на него через всё людное помещение.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Он знал, что дело не только в обезболивающих и даже не в ранении.