вышел на улицу. Обойдя машину спереди, он открыл дверь и протянул мне руку, помогая вылезти наружу. Его ладонь была жутко холодной и неестественной, как кукольный фарфор или хрупкое стекло, из которого выдувают винные бокалы.
Демон открыл подъездную дверь и жестом пригласил войти внутрь. Мы поднимались по многочисленным ступенькам, проходя этажи один за одним. Я вдыхала холодный аромат влажной сырости и двигалась вперед, чувствуя, как в спину упирается тяжелый взгляд. Дыхание немного сбилось и сердце заколотилось часто-часто, будто я пробежала многокилометровый марафон. Мы шли молча и только эхо повторяло быстрые шаги, не позволяя утонуть в гробовой тишине, где время тянулось медленно и вязко. Складывалось впечатление, что я жертва, которую ведут на убой, приставив к затылку дуло пистолета. Волнение начинало перерастать в легкий отголосок страха, неконтролируемого и тяжелого. Я сжимала в руках подаренный букет и ждала, когда же наконец появится нужная дверь. Поднявшись на очередную лестничную клетку, я остановилась и встала напротив нужной квартиры. Гронский прошел вперед и повернулся ко мне, звеня связкой серебряных ключей.
— Не стоит так переживать, а уж тем более бояться, — успокоил демон. — Я не сделаю тебе больно без твоего соглашения, принцесса.
— Неужели я так отчетливо боюсь?
— Достаточно, — он проворачивая ключ в замке, — твой страх чрезвычайно сладок и ароматен…
— Зачем, в таком случае, меня успокаивать? — усмехнулась я. — Переживаешь за мои чувства?
— Нет, — Гронский навис надо мной, — излишний страх доставит дискомфорт, и ты не сможешь чувствовать себя благоприятно, получая тяжелую информацию, которую я собираюсь тебе преподнести. Я не хочу, чтобы ты действовала опрометчиво, Ксюша.
— Вот как, — хмыкнула я, — ну ладно! Все будет гладко, не сомневайся…
Тяжелая дверь отварилась, и мы вошли в просторную прихожую, в темноте которой светилась пара желтых глаз. На пороге нас ждала сливающаяся с мраком Геба. Она тут же улеглась на пол, подставляя пушистое брюшко под ласковые хозяйские ладони. Гронский присел на корточки и нежно произнес:
— Добрый вечер, черная душа…
Пантера извивалась и вытягивала передние лапы, всем видом показывая радость и наслаждение.
— Почему ты назвал ее «черной душой»? — я снимала обувь.
— У нее есть душа и черная шерстка, — улыбнулся демон, поднимаясь на ноги, — не ищи в этом глубокого смысла.
Разувшись, мы прошли по коридору, следуя за впереди идущей Гебой, хвостик которой напоминал вопросительный знак. Зайдя в столовую, Гронский подошел к камину и бросил в него только что подожженную бумажку, напрочь разрушая темный холод пустой квартиры. Стены окрасились в теплые оттенки и на потолке заиграли шустрые полупрозрачные тени тоненьких язычков пламени. Ранее серая лепнина засияла золотистыми красками, походя на изогнутые украшения старого дворца. Лежащие на стеллаже бутылки вина отражали небольшое пламя, блики которого, словно крохотные огоньки, рассыпались по всей стене янтарными бусинами. В помещении появился характерный треск. Воздух наполнился смесью ароматов древесины и коричного парфюма. На душе стало теплее и былой страх окончательно отступил, уступая место умиротворению. Геба издала протяжное, низкое мяуканье и подбежала к пустой миске, требовательно глядя на стоящего у камина Гронского. Тот явно находился в своих мыслях, задумчиво разглядывая тихий огонь.
— Кажется, она проголодалась… — выдала я, наблюдая за кошкой.
Демон отвел взгляд и молча прошел вдоль кухни, направляясь к холодильнику. Достав из него нарезанные куски говядины, он положил содержимое в миску и ласково провел пальцем по черному хребту. Пантера с рвением накинулась на еду и забыла о нашем существовании, слегка помахивая кончиком хвоста.
— Полагаю, сейчас тебя стоит накормить, — Гронский обратился ко мне, — мы ведь остановили выбор на пасте?
— Подожди, — прищурилась я, — а как же ответы на мои вопросы? Я приехала, отвечай!
— Неужели ты собираешься сидеть с пустым желудком, принцесса? Это ведь самая настоящая пытка!
— Можешь отвечать мне во время готовки, я не против, — сказала я. — Одно другому не мешает, ведь так?
— Ну уж нет! Сперва еда, а уже потом все остальное, — демон направился к кухонному гарнитуру. — Быть может, желаешь чего-нибудь выпить?
— Сперва еда, а уже потом все остальное, — повторила я, присаживаясь на диван.
— Пусть будет так, — обернувшись, он подставил руки под струю воды.
Гронский поставил на плиту небольшую кастрюлю, в которую предварительно налил воды, и сковороду, слегка смазанную оливковым маслом. Достав из холодильника, крупные креветки, демон стал умело очищать их от панцирей, вырезая ножом ненужные части и с хрустом отрывая маленькие ножки. Промыв очищенные креветки, он закинул их на сковороду, которая тут же зашипела, предательски стреляя маслом. Гронский оперативно убавил огонь и закинул спагетти в кипящую воду.
— Ян, что за татуировка у тебя на шее? — я разрушила тишину.
— Это символ общества «Канхото», — демон помешивал спагетти, — такая есть у каждого демона и беса, входящего в общество земных.
— Татуировка на шее есть только у тебя…
— Верно, яко только я захотел видеть ее на своей шее… — отвечал он. — Татуировку можно сделать в любом месте, по желанию.
— А зачем она? — нахмурилась я.
— Дабы можно было определить, какому обществу служит тот или иной бес, — объяснял Гронский, сливая воду из кастрюли. — Время от времени это необходимо…
— То есть, ты целенаправленно выбрал столь кричащий знак? — улыбнулась я, наблюдая ним.
— Естественно! — Гронский бросил на меня хищный взгляд. — Пусть все знают, кто я и кому служу!
— Ты про демонов из других обществ? — уточнила я.
— Демоны из других обществ, ведьмы из сторонних шабашей, земные ангелы… — перечислял он, умело орудуя ножом.
— А какие у вас отношения с ангелами? — я старалась выглядеть невинно.
Гронский бросил в сковороду натертый сыр, помешал все кухонной лопаткой и накрыл содержимое крышкой. В воздухе повисло неоднозначное молчание и аппетитный аромат практически готовой пасты. Я знала, о чем мы собираемся беседовать, так как такое количество совпадений невозможно не заметить. Еще я знала, что он чувствует мое дознание и понимание происходящего. Несмотря на это, демон решил поиграть в игру, от которой я не стала отказываться, притворяясь невинной овечкой.
Облокотившись на стол, он повернулся в мою сторону. В его глазах сиял азарт немой игры, что доставляла ему явное удовольствие.
— Какие у нас могут быть отношения, принцесса? Наши идеи и взгляды разнятся, из-за чего удовлетворительные отношения, само собой, невозможны. Бесспорно, в любом приличном обществе должны присутствовать нормы деловой коммуникации и уважение к тем, кто выше и сильнее, но это нельзя назвать положительным отношением. Ты ведь сама все понимаешь, к чему такие несуразные вопросы?
— Мне стало интересно, как ты видишь это общение… — я пожала плечами. — То есть, ты считаешь идеи ангелов плохими?
— Прошу заметить, я этого не говорил, — Гронский глядел на