Читать интересную книгу Тайная жизнь непутевой мамочки - Фиона Нилл

Когда я освобождаю для него место на своем пенопластовом мате, я задумываюсь над тем, что никогда еще за всю историю нашего флирта мы не были в такой физической близости. Забудь про пабы и кафе, если ты действительно хочешь сблизиться с мужчиной. Младшая музыкальная группа — самое подходящее для этого место. Большая часть правой стороны моего тела соприкасается с его левой, хотя удовольствие я испытываю в усеченном виде: верхнюю часть бедер я не чувствую. Мысль о сидении бок о бок в течение следующего часа заставляет звучать бесконечные припевы «Винд зе бобин ап»[79] в совершенно новом свете. Поскольку это его инициатива, и мы окружены множеством присутствующих, я решаю, что могу наслаждаться этим моментом с искренним удовольствием — первый глоток пресной воды за период засухи, который предшествовал этому.

Теперь все это забыто, и я, преисполненная вновь возродившегося энтузиазма, размахиваю бубном; Фред сидит у меня между ног.

— Стоп, мама, хватит! — Он хватает меня за рубашку горячими руками.

— Ш-ш-ш, Фред! — шиплю я на него, энергично тряся инструментом, чтобы компенсировать недостаток его активности.

— Миссис Суини, миссис Суини! — восклицает руководительница. — Мы больше не поем про «зеленые бутылки, висящие на стене». Вы можете остановиться.

Я оглядываюсь вокруг и вижу, что все как один смотрят на меня, включая Роберта Басса, который взирает на меня осторожно.

— Вы, кажется, чересчур увлеклись, Люси, — наклонившись, шепчет он мне в ухо.

— Просто я иногда забываюсь, — шепчу я в ответ, наслаждаясь ощущением его дыхания на своей шее. Я так близко, что могу чувствовать его запах. Я закрываю глаза и вдыхаю смесь свежего пота, кофе и зубной пасты. Я задаюсь вопросом, переживает ли он то же самое, и сетую, что забыла воспользоваться своим дезодорантом. Однако именно так мы обнаруживаем, совместима ли наша генетическая косметика.

— А как ходит овечка? — выкрикивает руководительница, вторгаясь в мои мечты.

— Бе-е-е… — слышу я собственный пронзительный крик.

Наступает тяжелая тишина.

— Это для детей, миссис Суини, — холодно произносит руководительница.

— Где вы были? — шепчу я Роберту Басу.

— Моя жена взяла творческий отпуск на пару месяцев, а я заканчиваю книгу, — шепчет он в ответ. — Я собирался позвонить вам, но решил, что это будет слишком… э-э… отвлекающим.

В руках у меня пакетик яблочного сока, и при этих словах я его так судорожно сжимаю, что сок выплескивается через соломинку прямо ему в глаз.

— Прямое попадание! — Он протирает глаза и пиджак цвета хаки, который так хорошо к ним подходит.

Том прав. Это внимание к деталям не является бессознательным. Делается ли это специально для меня или для женщин вообще — я не уверена. Я замечаю, что все опять смотрят на меня. На нас.

— Я всегда забываю об этой смеси удовольствия и страдания в вашем присутствии, — говорит он. — Агония и экстаз.

Я чувствую, что меня бросает в жар.

— Не могли бы вы продолжить вашу беседу после занятий? — сурово интересуется руководительница музыкально-игровой группы.

Я открываю сумку и начинаю на ощупь искать салфетки, однако Фред сыт мной по горло и извивается у меня между ног. Он подбирает крошки шоколадного бисквита, застывшие на полу церковного холла, и кладет их в рот. Его лицо и ладошки вымазаны шоколадом. Я держу его руки так, чтобы эти следы не могли распространяться дальше. Самодовольная Мать Девочек осуждающе наблюдает за всем этим безобразием.

Роберт Басс предлагает мне помочь найти салфетки, и в порыве этих новых дружественных отношений я разрешаю ему рыться в моей сумке, пока держу своего чумазого непоседу. Я прижимаю Фреда к себе и щекочу носом его шею сзади, а он награждает меня мокрыми сладкими поцелуями с шоколадным вкусом. Такое удовольствие не надоедает никогда.

Роберт Басс тем временем достает из моей сумки — приблизительно в следующем порядке — один яблочный огрызок, трусы «Строитель Боб» (чистые), пару палочек от леденцов, а затем, проявив незаурядную сноровку, бутерброд с сыром, завернутый в прозрачную пленку, черно-синий от плесени.

— Ваша сумка живая, — говорит он. — Удивляюсь, что она не бьет в бубен.

— Посмотрите в боковом кармане, — прошу его я, энергично тряся маракасами. Он вытаскивает презерватив и начинает вертеть его в руке так и сяк, будто никогда раньше не видел. О Боже! Как он туда попал? Может быть, он думает, что это предназначалось для него?

Музыка прекращается. Руководительница музыкальной группы бросает на нас испепеляющий взгляд. В помещении тихо, слышны только отдельные детские возгласы.

— Я держу один на случай, если дети заскучают во время поездки в автомобиле, — слышу я свой голос, дающий пояснения всей сидящей на полу группе и Роберту Басу. — Их можно надувать, они же выглядят совсем как воздушные шары!

— Миссис Суини, — чеканит руководительница, — это уж слишком! Я вынуждена просить вас и вашего друга покинуть помещение.

Роберт Басс собирает наших детей в охапку, и мы с позором удаляемся. Мы изгнаны из младшей музыкальной группы. Самодовольная Мать Девочек настолько раздулась, что я беспокоюсь, как бы она не лопнула.

— Да, «недолго музыка играла», — говорит он, когда мы оказываемся на улице. Опять моросит мелкий противный дождь. Я решаю предложить ему подвезти его домой на машине, пытаясь прикинуть масштаб царящего в ней беспорядка.

— Хотите, я подвезу вас домой? — нерешительно спрашиваю я, вспоминая его прошлый отказ.

— Это будет великолепно, — отвечает он. — До тех пор, пока мы не остановимся на заправке.

Мы пристегиваем ремнями наших ребятишек на заднем сиденье, и я замечаю, что он задерживает дыхание, когда наклоняется, чтобы пристегнуть ремень, а затем снова выдыхает, когда выпрямляется за пределами салона.

— Впереди не так ужасно, — говорю я.

— Никогда не знаю, что могу здесь найти, — нервно смеется он. — С вами всегда чуть больше риска, чем ждешь. Итак, куда мы направляемся?

— Как насчет прогулки по Хису[80]? — дерзко предлагаю я. — Или вам пора за работу?

— Думаю, я заслужил небольшой перерыв!

Он шарит вокруг на полу и спрашивает меня, не найдется ли чего-нибудь выпить. Я преодолеваю сложный поворот, пересекая забитую машинами улицу, и не, задумываясь, предлагаю ему поискать на заднем сиденье, но прежде чем я успеваю произнести «карбюратор», я вижу, как Роберт Басс хватает пластиковую бутылочку с желтой жидкостью и припадает к горлышку.

В следующую секунду он издает звук, похожий на что-то среднее между криком боли и возгласом отвращения, и выплевывает прямо на меня все, что попало ему в рот.

— Что вы делаете?! — ору я.

— О Господи, что это?! Гадость ужасная! Это моча? — У него на глазах слезы.

Засунув пальцы в рот, он пыхтит в отчаянной попытке избавиться от следов таинственной жидкости.

Я тотчас же понимаю: он схватил то, что мы именуем «пи-пи бутылка». Давным-давно, на заре родительского статуса, я поняла, что мы никогда никуда не будем поспевать вовремя, если будем останавливаться каждый раз, когда кто-то из мальчиков захочет писать. Поэтому все три ребенка с самого раннего возраста были приучены использовать в этих случаях пластиковые бутылки.

Он с гадливостью нюхает оставшуюся в бутылке жидкость.

— Это же моча, Люси!

— Разве вам не показалось, что цвет странный? — пытаюсь я защититься.

— Я подумал, что это «Лкжозейд»[81] или один из новых энергетических напитков. Как вы думаете, мне нужно к врачу? Вдруг я подхвачу гепатит А или В?

— Нет, — твердо отвечаю я. — Не будьте смешным. Некоторые пьют урину по назначению врача. Тито, леди Ди…

— Но свежую! Здесь целая пинта[82] в этой бутылке. Как давно она тут валяется, Люси?

— Послушайте, с вами все будет в порядке, — успокаиваю его я, спрашивая себя, не относится ли он к числу тех мужчин, которые хотят, чтобы женщина приняла душ, перед тем как заняться с ней сексом.

— Просто отвезите нас домой, пожалуйста, мне необходимо почистить зубы, — с мукой в голосе просит он.

В итоге я решаю, что все же это была в основном положительная встреча.

Том приезжает домой в пятницу поздно вечером. Я уже в постели, настолько уставшая, что точно не знаю, сплю я или бодрствую, когда он, спотыкаясь, вваливается в комнату вместе со своим чемоданом. Он включает лампу, и я жмурюсь от слепящего света, когда он переодевается в очередную новую пижаму. Он в жизнерадостном настроении. Я это знаю, потому что он оставляет все, кроме средней, пуговицы расстегнутыми.

Строительные работы по возведению библиотеки начались, сообщает он возбужденно. Огромные бетонные блоки такие громадные, что для их перевозки были задействованы грузовики, обычно используемые в качестве лесовозов. Они проехали через Милан медленным конвоем, на день перекрыв движение.