крыльями и Сантора буквально поволокло в сторону выхода. Не знаю как он удержался на ногах, но явно с трудом. Ильду вообще смело с места, но девушка довольно грациозно исполнила сальто и словно кошка приземлилась на все четыре лапы.
Я почувствовал давление эгрегора, но это не было таким же приказом. Скорее его воля, овеществленная в силу. Которая пока что мягко обтекала меня, но именно пока что.
Я медленно опустился возле Эдея, не отрывая взгляда от расслабленной фигуры императора, замотанной в плащ. Развернулся, стоя плечом к плечу с Эдеем, которого в этот момент уже язык не поворачивался называть ни юным, ни принцем, ни даже Эдеем. Король-бог.
— Трость лишь уловка, с ногами у него все в порядке. Он левша, но под одеждой не менее трех кинжалов, один в правом сапоге. Меч не его, скорей всего забрал у отца. Не лучший баланс для него и неудобный эфес для левши. Это даст тебе небольшое преимущество в ближнем бою, но остерегайся выпадов и размашистых ударов, которые не требуют особого мастерства, но тем не менее, весьма смертоносны.
— Ты правда думаешь, что в битве двух Архангелов исход решат мечи?
— В любой битве исход решают люди. А сейчас люди вооружены мечами. Удачи, король-бог.
— Спасибо. За все.
Я похлопал парня по плечу. Скорей всего это последний раз, когда мне будет позволено вот так вот по-дружески похлопать самого короля-бога. Независимо от исхода боя.
— Ты сделал все, что мог, — произнес Скай мысленно.
— Мы сделали, — не согласился я. — Твоего участия тут даже больше.
— Я молодец.
— Мы молодцы, вообще-то.
— Да, — недовольно согласился Скай. — Но я больше.
Когда я выходил из тронного зала, Архангел короля-бога медленно закрывал за мной створки. Сантор стоял с крайне недовольной рожей. Еще более недовольной, чем когда я впервые приперся в его трактир.
Ильда выглядела обеспокоенной, хотя она-то как раз мастерски умела скрывать эмоции.
— Какие у нас шансы? — спросила она.
— Уже подумываешь… — начал Сантор, но замолчал на полуслове. — Извините госпожа Ильда, нервничаю.
— Я бы дал шестьдесят на сорок в нашу пользу, — подвел я итог. — Черный Архангел слабее нашего, но это скорее пугает. Наверняка драка не будет честной.
— Он убил отца и всех братьев, — напомнил Сантор.
— У них не было в подчинении целого эгрегора, — возразил я. — Но вот что странно. Император даже на магистра снов не тянет. Откуда у него такое сновидение?
— Нам не стоит уйти подальше? — спросила Ильда. — Пока они не начали. Как бы тут от замка ничего не осталось.
— Они уже начали, — ответил Сантор. — Поверьте, надежней тронного зала в этом замке только личные покои короля-бога.
— Ах, вот почему никто никогда не мог добыть информацию из этого места. Не думала, что здесь настолько все серьезно.
— В любом случае, нам действительно лучше отойти подальше. Стены выдержат многое, витринное окно вообще одна сплошная рунная печать, а вот двери тут…
— Двери что? — переспросил я, оборачиваясь.
— Слабоваты, — ответил вместо Сантора другой голос. — Относительно стен, разумеется.
За моей спиной стоял человек, которого я меньше всего ожидал тут увидеть. И тут пазл в голове полностью сложился.
— Йозеф, — улыбнулся я мальчишке, который за эти годы вообще не изменился.
— Лаэр, — кивнул он, улыбаясь.
И так по-детски запустил руку в копну жестких соломенных волос, так искренне улыбался. Ну ни дать, ни взять — ребенок. Сын ректора, что одно время прибился к нашей компании после экзаменов, а потом как-то незаметно исчез, растворился в рутине учебных будней. Стал незаметным, как и всегда.
— Что с Сантором и Ильдой? — спросил я, хотя уже знал ответ.
Гвардеец так и замер с раскрытым ртом. А Ильда зависла на полушаге в той позе, в какой человек в принципе не способен замереть.
— Знаешь, чем хорош тронный зал? — спросил Йозеф вместо ответа. — Он экранирует силу снов. Как извне так и изнутри. Особенности защитных печатей.
— То есть пока он там, Архангел нам не поможет.
— Правильнее сказать — не помешает.
— Как же ты справился тогда с королем-богом?
— В честном бою, разумеется.
— Ага, загоняй дальше, — усмехнулся я. — А в этот раз ты выполз только когда Архангел оказался не абонент.
— Кто?
— Не суть.
— Не суть, — кивнул Йозеф.
— Зачем пришел? Языком почесать?
— Почему бы и нет? Знаешь ли, довольно скучно постоянно быть затворником. Еще скучнее притворяться собственным сыном, которого у меня никогда не было. А сейчас есть ты, с тобой можно говорить честно и обо всем. К тому же у нас полно времени, для нас могут пройти годы, прежде чем Шепчущая сделает этот шаг.
Он демонстративно уселся в высокое кресло, которое наснил прямо за своей спиной. Без сновидений, конструктов, проводящих кристаллов и всего такого. Даже мои пудинги для Ская — всего лишь концентрированный эфир, обличенный в иллюзию формы.
А тут кресло. Не оружие, не усиление, не сновидение. Просто кресло.
Я подошел и бесцеремонно ткнул пальцем в грудь Йозефа. Кажется нестоящий, не фантом. Это сколько же у него силы и опыта, раз он может просто воплощать наяву все, что захочет. Или он заключил договор со сновидением кресла?
— Тебе не говорили, что тыкать в людей пальцем — невежливо?
— Может и говорили, не помню, — разочарованно ответил я. Уж лучше бы это был фантом.
Я зажмурился и резко открыл глаза. Ничего не изменилось. Мы не во сне и не в дреме. Как такое вообще возможно?
— Скай?
— Без понятия. Моя завеса его не почувствовала.
— Расслабься, Лаэр. Присаживайся, — он указал рукой на второе кресло.
— У тебя дар крови — ускользание, — ответил я, продолжая ощупывать стены, осматривать пол. — Как у Тумана и одного мужика, как-то на Ша начинается.
— Хорошо, — удовлетворенно кивнул Йозеф.
— А это дрема, хоть и очень качественная. Значит, ты еще и дремлющий.
— Интересно, — закинул парень ногу на ногу. — Как догадался?
— Ты воссоздал Комнату Четырех Дверей из своих воспоминаний, добавил деталей, но я здесь очень давно, а ты только пришел. И потому не знал, что крысы прогрызли множество отнорков, которых