— Легкого, отец, лишь слабые ищут. Настоящий мужчина работу не по легкости ее, а по сердцу выбирать должен.
— Работа — не жена. Это бабу по сердцу, а работу по удобству и заработку выбирать надо.
— Что ж вы себе ни удобств, ни заработка не нашли? — рассмеялся следователь.
— Молодой был.
— А Юрий разве старик?
— Я неграмотный. Ликбез еле осилил.
— Иные и того не имеют, а устроились удобнее.
— В деревне, что ль?
— Хотя бы.
— Не, я не могу так.
— Отчего же?
— Здесь я сам себе хозяин. Никто в уши не жужжит. Работаю — сколько влезет. И куда ни глянь — ни соседей, ни пересудов. Одни владенья. Только знай успевай всюду!
— А удобства? — не унимался Яровой.
— Як ним непривычный. Обхожусь.
— Вот видите…
— Так то я. А Юрка — ребенок.
— Ему мужчиной надо становиться.
— Успел бы. Куда спешить.
— А медлить нельзя.
— Тайга наша с любого мальчонки такого мужика сделает, что никакой науке за нею не угнаться. Она ко всему приноровит и сердце в нужную сторону повернет, и мозги, коли надо — вправит. Краше любой науки. Она ведь тоже не с облаков, от земли пошла, от ней взяла корни и жизнь. Отсюда— с земли, с лесу, все свое начало берет. А Юрка корни тех наук с самого сызмальства познавал. Своими руками. Ему ведь только чуть грамотней надо было стать. Вот и все.
— Нет, отец, Юрию, кроме знаний тайги, а они, несомненно, большое подспорье, в настоящую жизнь выходить пора.
— То-то меня и печалит.
— Почему?
— Редко видеться станем.
— Это не беда.
— Кому как.
— Вам, отец, радоваться надо.
— Чему?
— Внук нужным человеком станет.
— Эка важность!
— А что?
— Кто тайгу кидает, тому добра не бывает. В новой работе забудет тайгу. Уйдет она с его сердца. И опустеет оно. Сердце покуда любит дело — живет…
— Он новую работу полюбит.
— А за что?
— За смысл! За результаты.
— Эх, не знаю. Только трудно ему будет. Он ведь плохих людей не видел. А жизнь всякое подсунуть может.
— Вот, чтоб не было ничего плохого, и нужны в жизни следователи. И такие, как ваш Юрий.
— Хм.
— Да и вы. Хочу вас попросить об одной услуге.
— Меня? — удивился лесник.
Аркадий рассказал, что в скором времени может потребоваться от лесника.
— Это я с удовольствием! Великим! — смеялся старик, согласившись сразу.
Под утро в зимовье вернулся Юрий. Продрогший, усталый, он еле держался на ногах.
— Фиаско! Крах! Невезение, — сказал он с порога.
— В чем дело? — обеспокоился Яровой.
— Провал!
— Что случилось?
— Заподозрили.
— Кого?
— Всех! Всех подряд.
— Расскажи все, — потребовал следователь.
— А что рассказывать? Говорить не о чем,
— Эмоции в сторону! Они встретились?
— Да.
— Сколько их было?
— Двое.
— Кто с Сенькой был? Тот же, или другой?
— Тот же. Я его сразу узнал. Он приехал на лодке. Крался, близ берега. На малом газу. Еле слышно. Когда подъехал, окликнул Сеньку.
— Как?
— Позвал так его: «Муха», ты здесь?»
— Что дальше?
— А ничего. Он позвал его в лодку и они переехали на другой берег.
— Что он говорил, когда звал?
— Что лягаши взяли «на мушку». Его. Сенька сказал, что у него двое «мусоров» крутятся. И уехали.
— Ты дождался возвращения Сеньки?
— Конечно. Они часа полтора говорили там.
— Что ж слышал, когда они подъехали? — торопил Яровой.
— Ничего. Сенька вылез и сказал: «До скорой». — И все?
— Да, все. Больше ничего. у
— Что ж. И это немало, — улыбался следователь.
Весь следующий день Яровой ходил с лесником по тому месту, где встречались Беник с Сенькой. Внимательно оглядывали местность. Что- то прикидывали, обсуждали вполголоса.
— Они не дураки. Вишь, место это глухое. Но подход— голый. Им не только люди, всяк зверь заметен, пробегающий мимо, — говорил лесник.
— Нет. Свет от луны идет с берега на реку. А не наоборот. Значит, тени не бывает. Изменить что-либо невозможно. Притащи мы с тобой корягу, Сенька тут же заметит. Не была и появилась. С чего бы вдруг? Вырыть яму? Но тоже увидит. Каждое дерево луной насквозь просвечивается. Каждый лист виден.
— А если под берегом? — предложил следователь.
— Тоже плохо. С лодки видно.
— Со света в тень? Но ведь можно под обрывом.
— Двоим. Да и то риск. А ты говоришь…
— Как же быть? — досадовал Аркадий.
— Все проще. Давай другой берег глянем. Второе их место, где Юрка указал, — предложил старик.
Лесник и Яровой переехали на противоположный берег.
— Вот здесь. Видишь? Под этими деревьями. Нам надо все оглядеть. Свет от луны идет с реки на берег. Значит, сам берег использовать нельзя. Каждая травинка на виду. Каждый куст, — говорил лесник.
— Но тогда мы им оставляем возможность убежать от нас, раз выход к реке свободен.
— В кольцо взять не удастся, — согласился старик.
— А как здесь можно спрятаться?
— Просто. Они ведь стерегут подход с реки. Откуда могут ждать опасность. А мы их должны взять со спины. Тут-то самая верная штука. Глянь. Место подходящее.
— Но леса тоже мало, — возразил следователь.
— В том наш плюс, лес слова глушит.
— Но кусты не спрячут.
— Ты думай. Ведь дело не в кусте. А в тени. Она ж всегда намного больше куста. В ней, вот под этим, враз двое спрячутся. И под тем — тоже. Вот здесь за кочками. И сбоку — за корягой. С другого — за кустом.
— А лодку куда спрячем? — спросил следователь.
— Вниз по течению. В бамбук. Видишь. Вот туда. По бамбуку поднять трудно. Зато столкнуть легко. Он скользкий. Быстро справимся.
— Хорошо, — вздохнул Яровой.
— И еще. Лодку надо спрятать заранее. Чтоб бамбук подняться успел и не гляделся примятым. А то подозрение будет, — говорил старик.
— А если они захотят на том берегу говорить?
— Я своих собак приведу. Их у меня три. Нехай бегают. Чуть кого подметят, брех поднимут до небес.
— Спугнут.
— Нет. У них нынче течка. Про то все знают. А эти — не псов боятся. А от лая уедут. Это точно.
— С собаками рискованно. Другое надо придумать.
— Можно. Берег обвалить. Вот там. Где они встречаются. Берег подмыт. Деревья рухнут. Останется гольное место.
— А не насторожатся?
— Нет. Обычное явление. — Как вы это сделаете?
— То моя забота. Мой секрет. Будь уверен.
Обговорив все детали с лесником. Яровой вернулся в зимовье и еще раз внимательно просмотрел фото, зарисовки веток. Знаки на бревне. Ждать было некогда. И, поговорив с мастером соседнего участка, получив его согласие. Яровой передал с оперативником короткую записку начальнику Нышского участка сплава и мастеру порта.
К удивлению Аркадия, Журавлева, как сказал приехавший оперативник, никто никуда не вызывал. И ничего особого в сигналах плотогонов не было. За все эти дни. И тогда Яровой решил провести эксперимент. Зная, что он может провалиться и тогда… Но ждать дольше еще более рискованно.
Утром, едва на деляне начались работы. Юрка отвлек внимание возчика разговором. И заметив, что Сенька заканчивает пилить дерево, кинулся к загруженной лошади. И вставил в уздечку ветку незаметно для парнишки. В этот момент дерево рухнуло. Испуганная лошадь рванулась с деляны так, что никто не мор заметить ветку. А возчик, приметив ее, не придал значения. Бригадир делал это. А почему — возчик не интересовался и следил лишь за тем, чтобы она не потерялась.