Если он может просеиваться — я труп.
Я добралась до двери, но он уже передо мной, расставив руки и низко пригнувшись, словно собираясь броситься на меня и сбить с ног. Его лицо искажено яростью, калейдоскопические татуировки извиваются под его кожей. Глаза полны чернотой. Единственное, чего не хватает для полной картины Принца Невидимых — сияющий торк на шее и раскрывшиеся в готовности раздавить меня в смертельном объятии огромные черные крылья. Я отчаянно пячусь, и он нападает.
Я оказываюсь на полу, а он — на мне, и в то же мгновение, как он меня валит, я понимаю, что Кристиан настолько превосходит меня в силе, что у меня нет ни малейшего шанса с ним совладать. В его теле ощущается невероятная мощь! Та часть его, которая от Невидимого, вырвалась с удвоенной силой. Это не просто сочащаяся из него энергия власти. Он превращается в чистый секс точно так же, как и все остальные. Я трясу головой, пытаясь ее прочистить. Изо всех сил думаю об ужасных вещах, таких, как мертвая женщина, затолканная в пространство между стеной и кроватью, и что не хочу заканчивать, как она.
Я распластана на спине, в то время, как он удерживает мои запястья, вытянутых над головой рук. Я сыплю проклятиями и лягаюсь, но это походит скорее на борьбу с несущей стеной. Ничто — и, чуваки, я реально это имею в виду — кажется не оказывает на него никакого влияния. Я бью его головой. Он смеется и, вжимая лицо в мою ключицу, вдыхает мой запах!
Я кусаю его за ухо, пытаясь, напрочь, его оторвать. Рот наполняется кровью, вызывая рвотный рефлекс, и я его выпускаю.
— Дэни, Дэни, Дэни, — мурлычет он так, словно даже не чувствует ничего, — не борись со мной. В этом нет никакой нужды. Я никогда не причиню тебе боль. Не тебе. Ты — моя самая лучезарная путеводная звездочка.
Я ничья ни лучезарная, ни путеводная к собачьим хренам! Он определенно крезанутый на всю голову!
— Отвали от меня! — Та часть его, что является убивающим-сексом Фейри, была готова делать со мной безнравственные мерзкие вещи. И я нисколько не горю желанием их ощущать. Мой рот пересыхает, и я вижу образы, словно вживленные в мою черепушку. Кристиан. Голый. Вытворяющий ту же хрень, увиденную мной в исполнении Риодана. И я хочу смотреть и не хочу, пора отсюда валить! — Ты вообще способен чувствовать? Или ты действительно так же мертв внутри, как та женщина? Зачем ты меня спас? Чтобы самому убить только медленнее?
— Это не так. Ты можешь угомониться хоть на минуту и послушать меня?
— Ничего важного для меня ты не скажешь!
— Мне тяжело разговаривать, когда я к тебе прикасаюсь.
— Да перестань ты меня уже нюхать! Это просто по-хамски. Свали с меня!
— Не могу. Иначе ты убежишь.
— Если ты действительно ее не убивал, ты дашь мне свободу движений. И будешь достаточно доверять, чтобы отпустить. Дай мне пространство нормально вздохнуть.
— Если я тебя отпущу, девушка, ты сядешь и выслушаешь меня?
Он расслабился, пока мы торговались, но по-прежнему оставался детектором лжи, и я знаю, что не могу ответить на последний вопрос, поэтому использую этот шанс и со всей дури бью его коленом в пах. Не существует такой вещи, как запрещенные приемы, когда борешься за свою жизнь.
Он ревет так оглушительно, что кажется еще немного и голова просто взорвется. Откатившись с меня, он воет, свернувшись в клубок. Мне уже приходилось пинать коленом нескольких чуваков. Там, на улицах, иногда чего только не случается, но никогда не видала такой бурной реакции. Интересно, это потому, что он был тверд как скала, когда я ему врезала? Тогда его шарам пришлось реально не сладко, потому что мне пришлось нехило извернуться, чтобы попасть по ним снизу и, возможно, превратить в отбивную его… э-эм, да, Мега, сейчас самое время рвать когти.
Я с такой силой налетаю на дверь, что она просто слетает с петель.
Сегодня утром, покинув «Честер» после почти-умирания и возвращения к жизни — думаю, что все же это было сегодня, я в последнее время провожу слишком много времени без сознания, чтобы быть уверенной наверняка, было это несколько часов назад или пару дней — я пыталась решить, что делать с редким целым днем свободного времени. Но затем я едва не скопытилась, на этот раз от взрыва скованных льдом людей, потом Джейни отобрал мой меч, затем от потери крови я отрубилась, потом меня отмыл Принц Невидимых, и я пила его кровь, обнаружила мертвую женщину, практически в одной постели со мной, а теперь я снова на улице, и офигеть мне на месте, если уже не настало время снова тащиться на «работу»!
Не могу решить, что из этого хуже.
Ну и денек. Свободное время, как же. Я едва его пережила.
Я перепрыгиваю с одной босой ноги на другую, стоп-кадром мчась в том, что на мне было, сдирая пятки обо что-то жесткое, и все время ожидая, что Кристиан в любой момент может просеяться прямо передо мной. Если он сделает так а я на полной скорости врежусь в него и нокаутирую себя, то уже точно в следующий раз очнусь мертвой. Тем более без единственного оружия, которое защитило бы меня от него, потому что Джейни его отобрал!
Правда, оно есть еще и у Мак.
Думаю, смогу взять его у нее.
Исходя из того, что у меня всего три выбора:
Заявиться в «Честер», использовать Риодана в качестве прикрытия от Кристиана и припахать его помочь мне вернуть меч обратно.
Прямиком направиться к Джейни, зная, что Кристиан гонится следом за мной.
Пойти к Мак и взять копье. Бэрронс может оказаться помехой. Да кого я обманываю? Бэрронс определенно будет помехой, и даже если его там не будет, а я заграбастаю копье, он все равно пошел бы за мной. Тогда у меня был бы открывший на меня охоту Кристиан, взбешенный на меня за то, что пропустила работу, Риодан, и дышащий мне в затылок Бэрронс.
Обычный день в моей жизни. Хрень, с которой приходится мириться.
Когда мне кажется, что дела так дерьмовы, что хуже уже быть просто не может, они всегда становятся еще дерьмовее. Я почти врезаюсь во что-то на улице, в одну из тех долбаных переменных, которые предварительно должны сначала запечатлеться на моей сетке — таких, как люди, животные и Эльфы.
— Не становись на моем пути, человечишка! — свистит это.
Так и хочется выйти из стоп-кадра и до смерти запинать задницу этой монстрихи. Не видела ее с той самой ночи, когда Мак спасла меня от нее и вынудила страхолюдину вернуть мне мою симпотную внешность. Я почти умерла той ночью, опять же. Что-то я часто «почти-присмерти». У супергероев только так и бывает.
— А ты от меня, ты, старая уродливая сука! — шиплю я в ответ Серой Женщине.
После чего каждый идет своей дорогой. Она отправляется охотиться и убивать, а у меня начинается зуд, который невозможно унять. Моя рука опускается к поясу и хватает пустоту.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});