Читать интересную книгу Последний дракон - Лине Кобербёль

— Дракан мертв, — сказал я только для того, чтобы услышать, как звучат эти слова.

— Да, — ответил Каллан, — но несколько рыцарей-драконариев скрываются где-то, так что будем осторожны.

Рикерт также оглядывался вокруг, но по-другому, нежели Каллан.

— Это холм? — спросил он.

— Да!

Холм было нелегко разглядеть под снегом, но все же можно различить его, будто тень посреди всей этой белизны.

— Так, может, построить кузню там, по другую сторону яблоневого сада?

— Это нетрудно, — заметила мама, — если ты уверен, что как раз здесь тебе хочется остаться. Мы были бы рады этому, но люди в Березках не придут в восторг, потеряв своего умельца-кузнеца.

Рикерт проворчал:

— Они наверняка найдут другого! Теперь, когда Дракан не прибирает к рукам хороших мастеров… Да и для меня не так уж важно вернуться домой. — И добавил: — Теперь…

Он имел в виду — теперь, когда Эллин мертва. И когда я подумала об их запущенном доме и о самом Рикерте, напоминавшем неухоженного коня в тот вечер, когда мы пришли, я прекрасно поняла его. И я вовсе не была недовольна. Кроме того что Рикерт был мне по душе, ведь был еще и Тано.

Казалось, будто он заметил, что я думала о нем.

— Не пойти ли нам… распрягать лошадей? Есть кое-что, о чем мне хотелось бы потолковать с тобой.

Роза посмотрела на нас с любопытством, но не сказала ничего. Да и в тот же миг ей тоже пришлось отвлечься, потому что Давин кинул ей вслед снежок и угодил прямо меж лопатками.

— Бестия! — молвила она и спрыгнула с саней еще прежде, чем они окончательно остановились. — Ну, погоди! — Наклонившись с быстротой молнии, она кинула ответный снежок прямо в лицо моего старшего брата.

— Я тоже с вами! — закричала Мелли, — Я тоже хочу вместе с вами!

Прошло некоторое время, прежде чем мы распрягли лошадей, и даже Рикерт успел бросить несколько снежков, прежде чем война снежков стихла. Это матушка приостановила нас и напомнила, что в доме пора разжечь огонь и подготовить все к ужину и что Нико вредно оставаться на холоде дольше, чем необходимо.

Только после ужина Тано снова попытался заговорить со мной.

— Не пойти ли нам глянуть на лошадей? — спросил он.

Я покраснела. Если б я, черт побери, покончила с этим. Но он этого не заметил, у нас была зажжена лишь простая лампа, да еще огонь в очаге.

— Это можно! — ответила я.

И на этот раз нам удалось выскользнуть тайком, да так, что никто, кроме Розы, этого не заметил, а она лишь улыбнулась такой чуточку издевательской улыбкой, мол, знаю-знаю, в чем тут дело.

На дворе было звездно, и стоял трескучий мороз, и снег хрустел у нас под ногами. Тано остановился посреди двора и перестал притворяться, будто интересуется конюшней.

— У меня есть что-то для тебя, — молвил он. — Из олова. Ведь серебра у нас нет.

То была… нет, не просто пряжка. То было украшение. Украшение для волос в виде бабочки. Легкое и в то же время крепкое. Да еще с тремя булавками вместо одной.

— Тут три булавки!

— У тебя такие густые волосы, — сказал он, — вот я и подумал, что три будут держать лучше. Тебе бабочка нравится?

У меня в глазах стояли слезы. Пряжка была красива, по мне так слишком красива. Но это для меня он сработал ее. Он смотрел на мои волосы, а потом отлил ее, да так, что даже мои жесткие волосы будут лежать красиво. Это было лучше всего. То, что он столько увидел и столько передумал.

Я вообще не в силах была вымолвить ни слова. Я только кивнула. Но, думается, он видел, как я обрадовалась.

— Можно я приколю ее? — спросил он.

Я снова кивнула. Его руки были очень легкие, хотя такие большие. Не знаю, часто ли он прикасался к волосам какой-нибудь девочки, но приколол он пряжку и впрямь осторожно.

— Благодарствую! — сказала я.

Он только улыбнулся в ответ. Он был рад моей радости.

Вдруг я подумала о Кармиан. И я не знаю почему, но эта мысль чуть не заставила меня плакать.

— Что такое? — спросил Тано. — Теперь ты вдруг опечалилась.

— Это только… Кармиан. Думаю, она и вправду любит Нико. Или любила. Или… Это сбило ее с толку, ведь Кармиан знать не знала, что Нико жив. Она говорила, что хочет стать владетельницей замка-крепости и что ей все равно, по душе она ему или нет. Но по мне… не думаю, что это все равно. А теперь… Теперь она — на дороге в Дунарк, чтобы править там замком-крепостью и городом, которыми не пожелал владеть Нико. Однажды Мейре сказала, что мы принесем друг другу и Зло, и Добро. Мы с Кармиан. Но заставить ее думать, что Нико умер, даже если она и стала владетельницей замка-крепости… то было, пожалуй, самое большое Зло, какое я могла причинить ей; Нико говорил, что это необходимо как ради самой Кармиан, так и ради Дунарка, но все равно это было жестоко.

— Что станет делать Нико, когда будет здоров?

— Он хочет стать Наставником. Он хочет учить детей читать и считать и… и, думаю, полагаться на самих себя.

— Это доброе занятие.

— Да! Я бы лишь хотела, чтоб его доброе занятие было чуть поближе к Баур-Кенси.

— Это было бы опасно для него. Раньше или позже его бы узнали. Достаточно худо и то, что столько людей уже знают, что он жив. Сколько времени, по-твоему, такая маленькая девочка, как Мелли, сможет хранить эту тайну?

— Мелли будет молчать. Я уверена.

Он долго глядел на меня.

— Коли б ты могла… — неуверенно и медленно сказал он. — Коли б ты была старше, ты б тогда уехала с ним?

Я покачала головой, и это легкое движение заставило меня почувствовать вес моего нового украшения и непривычное ощущение того, что волосы лежат как полагается.

— Нет! — ответила я.

Что с того, что я хочу быть себе хозяйкой, — это ведь не значит, что мне нужно бежать из дому.

Давин

Новый кузнец

Зимой было трудно заняться постройкой новой кузницы. Пока что Рикерт и Тано жили у Мауди и делили мастерскую с Местером Маунусом, и Мелли радовалась этому. Она бросалась в объятия Рикерта всякий раз, когда видела его, и повисала на нем так, что я не мог понять, как он это выдерживает. Но он не жаловался…

А вот что однажды сказала Роза. И я не знаю, понял ли я ее. Поди пойми, что знала Роза.

— Можно подумать, она — его собственное дитя, — сказала Роза. — Глянь-ка на них!

«Можно подумать, она — его собственное дитя». Это заставило меня поразмыслить. Я думал много дней, и в конце концов мне удалось застать Рикерта в одиночестве у горна в мастерской Местера Маунуса.

— Рикерт, почему ты, собственно говоря, решил отправиться сюда, в горы?

Он отложил молот в сторону и отер лоб краем кожаного фартука.

— Ведь нужен же кто-нибудь родной, — молвил он. — Эллин умерла, и что же мне — оставаться одиноким?

— Ты всегда любил Мелли. Так почему бы мне не спросить тебя прямо?

Он невольно улыбнулся:

— Да! Эллин, если помнишь, тоже любила ее. У нас ведь никогда своих детей не было.

— Рикерт!

Пожалуй, он что-то услышал в моем голосе.

— Ты говорил со своей матерью? — спросил он.

— Нет!

— А стоило бы.

— Я бы лучше потолковал с тобой.

Он вздохнул:

— Тогда ладно! Хочешь спросить о чем-то, спрашивай.

— Ты — отец Мелли?

Сначала он не ответил ни слова. Потом глотнул воды из черпака, а затем молча протянул его мне.

— Ведь твоя мать так хотела иметь детей, — произнес он. — А людей, которых она могла бы попросить об этом, было не так уж много.

— Однако же… Эллин…

— Это было до того, как я встретил Эллин. Но с Мелли… она хорошо это знала. Это было после того, как мы поняли: она сама не… — Он еще раз осушил лоб. — Эллин не была как другие женщины. Она была щедра. Всегда приветлива. И она знала, что нужна мне она одна.

«Это было до того, как я встретил Эллин». Но ведь это означало…

Он встретился со мной взглядом как раз в тот самый миг, когда меня осенило, и очень слабо кивнул:

— Ты тоже, малец! Ты тоже!

Примечания

1

См.: Кобербёль Лине. Опасное наследство. СПб.: Азбука-классика, 2008. (Здесь и далее прим. перев.)

2

Затулка — покрышка на дырочке музыкального духового инструмента, клапан.

3

См.: Кобербёль Лине. Опасное наследство. Дар Змеи. СПб.: Азбука-классика, 2005, 2006.

4

См.: Кобербёль Лине. Дина. Чудесный дар. СПб.: Азбука-классика, 2004.

5

Ленга (шв.) — ряд зданий под общей крышей, также распространенный в Скандинавии и, в частности, в Дании.

6

Кобербёль Липе. Дар Змеи. СПб.: Азбука-классика, 2006.