Китс Диксон-Родд посчитала своим долгом как-то облегчить мне жизнь; неожиданно она радостно улыбнулась, будто ей в голову пришла блестящая идея, и сказала:
– Я помогу тебе обставить квартирку, дорогая! В этом большом доме множество всяких вещей, которые все равно будут проданы с аукциона. А я уверена, Дикс хотел бы, чтобы ты взяла все, что тебе нужно. Моя дорогая, ты, конечно же, заберешь мебельный гарнитур из своей спальни и маленький письменный стол, на котором ты обычно печатаешь. Кроме того, ты возьмешь пледы, покрывала и какие-нибудь ковры, а также стол и стулья. Только не говори «нет». Мне это доставит удовольствие, а ты вряд ли сможешь позволить себе обставить квартиру поуютней и покрасивей – ведь деньги тебе еще очень пригодятся!
Меня переполняла радость. Подумать только, мечты о собственном доме постепенно превращались в реальность. Впервые после расставания с Ричардом я чувствовала себя счастливой. В то утро я была в радостном возбуждении, и Китс настояла на том, чтобы я взяла бумагу и карандаш и мы прошли по всему дому, составляя список вещей, которые, по ее мнению, могли мне пригодиться.
Смеясь и плача одновременно, я говорила ей, что мне необыкновенно повезло. Моя квартира была обставлена до того, как я сняла ее. Китс принадлежала к тем людям, которые если уж начинали проявлять щедрость, то делали это с размахом. Конечно, она могла себе это позволить. «Но, – спрашивала я себя, – много ли есть людей, которые могут себе это позволить и проявляют щедрость на деле?»
Я получила красивый зеленый ковер из будуара Китс, кресло и маленький диван; кроме того, по ее настоянию я взяла и большой дубовый стол, который стоял в холле. Он мне всегда нравился. Что касается фарфора, стекла, постельного белья и кухонных принадлежностей, то она просила меня взять все, что мне необходимо. Огромный дом на Уимпл-стрит был набит самыми разными вещами сверх всякой меры, а в Марлоу у нее тоже было все необходимое, включая двух сиамских кошек.
Я была почти счастлива в тот день, когда вышла из дома, чтобы сесть на автобус и отправиться в Челси, где решила присмотреть небольшую квартирку… где-нибудь поблизости от Джейдхауз-Гарденз, а может быть, и от Глостер-роуд, где раньше жили Уокеры. Я знала, что цены там не очень высокие. Но когда я шла по залитым солнцем улицам, мысленно представляя себе квартиру, в которой мне хотелось бы жить, меня не переставали беспокоить мысли о Ричарде. Что бы он обо всем этом подумал? Мы довольно часто обсуждали с ним возможность того, что у меня будет своя маленькая квартирка. Он хотел этого, зная, как я дорожила своей независимостью и как мне не нравилось постоянно жить в чужом доме…
Он бы понял, что я чувствовала сегодня… Одновременно я думала о Диксе и очень тяжело переживала его смерть… «Я буду всегда с благодарностью вспоминать жизнь в их доме», – думала я.
В моем сердце снова разгорелась старая тоска по Ричарду. Где он и как ему живется? Хотелось ли ему когда-нибудь встретиться со мной? Жаль, что я этого не знаю.
Я побывала в нескольких агентствах по найму квартир, где мне дали кое-какие адреса. Однако ни один дом мне не подошел: или плата была слишком высока, или комнаты слишком большие, или еще что-нибудь, и я вернулась на Уимпл-стрит ни с чем. Но я не расстроилась, потому что была уверена: со временем я найду подходящую квартиру.
Новые хозяева должны были вселиться в дом Диксон-Роддов лишь через две недели, после продажи мебели. Дом купил мистер Вернон-Куинн, тоже окулист, но у него была своя мебель. И секретарша тоже была, она проработала у него многие годы, и если бы не это обстоятельство, я могла бы предложить ему свои услуги и остаться. Однако пока что я не особенно заботилась о работе. Я желала отдохнуть и посвятить побольше времени поискам жилья.
Я все время думала о Ричарде, и мне очень хотелось посоветоваться с ним по поводу квартиры. С тех пор как мы познакомились, что бы я ни делала, мне всегда хотелось поговорить с ним. Всякий раз, когда мне в руки попадала интересная книга или я видела что-нибудь особенно красивое, я думала: «Как было бы хорошо, если бы и Ричард мог это прочитать или увидеть!» Удивительно, что любовь может быть такой всеобъемлющей, всепоглощающей!
В эти последние дни на Уимпл-стрит я была очень занята, и мне уже некогда было думать о себе. Дважды я ездила в Марлоу с Китс и ее сестрой, помогая им перевезти кое-какие вещи, которые Китс хотела сохранить. А потом начались приготовления к аукциону.
Но с квартирой мне все-таки повезло. Как-то утром местный агент, с которым я разговаривала насчет жилья, позвонил мне и сообщил, что у него появился клиент с двухкомнатной квартирой, которая, судя по всему, как раз то, что мне надо. Прежний жилец неожиданно уехал за границу. При желании я могла занять квартиру в течение десяти дней. Располагалась она на верхнем этаже дома на площади Маркхем. Это было совсем рядом с Кингз-роуд, в Челси.
Полная радужных надежд, я съездила посмотреть это место, и площадь Маркхем сразу же мне понравилась. А квартирка понравилась еще больше. И не важно, что она была на верхнем этаже. Пусть я буду жить наверху, зато в светлой комнате, где много воздуха, а из окон видны зеленые деревья; это гораздо лучше, чем жить в центре Лондона!
Обе комнаты были в прекрасном состоянии, потому что прежний жилец недавно сделал ремонт. В спальне стены были кремового цвета, а в гостиной – приятного зеленого, это мои любимые цвета. Там была еще маленькая кухонька с газовой плитой и совсем крошечная ванная с газовой колонкой. Плата за год составляла семьдесят пять фунтов.
Квартира была как раз мне по средствам, и я могла позволить себе это удовольствие, если и дальше буду получать пять фунтов в неделю, как мне платил Дикс.
Я сразу же оформила документы на квартиру и вернулась на Уимпл-стрит совсем другим человеком. Наконец-то у Розелинды Браун появился свой дом. Возможно, ей будет там одиноко, зато она будет полностью независимой.
Китс Диксон-Родд со свойственной ей добротой помогала мне при переезде, давая необходимые советы. Кроме того, у Китс было одно прекрасное свойство – она умела красиво обставить квартиру.
В тот день, когда я впервые вошла в свою гостиную, я была безмерно счастлива. Все было просто чудесно, все было хорошо!.. В квартире не было ничего дешевого и доморощенного. На полу лежали отличные ковры из дома на Уимпл-стрит. В гостиной стоял мой письменный стол, а на диване и креслах лежали ситцевые покрывала очень свежего розового и кремового цвета. Китс дала мне зеленые шторы, под цвет ковра. Еще у меня были тонкие тюлевые шторы кремового цвета, красиво обрамлявшие окно.