как будто воплотилось в жизнь, но не так, как он хотел бы. Маме пришлось сидеть со мной дом почти до моих двенадцати лет. Я очень поздно заговорил. Маме, чтобы сэкономить на логопедах – тогда мы жили намного скромнее – пришлось самой стать домашним логопедом, чтобы разговорить меня. Потом я страдал дислексией и был замкнутым ребенком. Когда мне было два, родилась Лиза, и у мамы стало гораздо больше забот. Младенец на руках и вечно молчащий старший сын. И только к двенадцати годам, когда мы переехали в собственный дом и я познакомился с соседом, Серегой, меня прорвало. Но мама на тот момент растеряла свои профессиональные навыки бухгалтера, а переучиваться заново не захотела. Да и привыкла она за эти годы все время находиться дома. А там и Ритка подоспела. У нас с ней была огромная разница в шестнадцать лет. Учитывая то, что мама родила меня в восемнадцать, то на момент рождения моей младшей сестры маме было всего тридцать четыре. Так что Зараза не стала поздним ребенком, но стала всеобщей любимицей, избалованной засранкой, которую вся семья холила и лелеяла. Но, что самое странное, она не выросла эгоисткой. На самом деле Рита была очень отзывчивой и любящей сестрой и дочерью. И, если к Лизе у меня было нормальное братское отношение, то за Риту я бы порвал любого. Я с ужасом думал о том, что моей красавице-сестре стукнуло шестнадцать, и совсем скоро к ней начнут подкатывать парни, яйца которых я буду хотеть намотать на колесо своего байка.
– А папа у меня суровый прокурор, военный, и этим все сказано. Меня воспитывали очень строго, и отцу было нереально тяжело принять, что я не унаследовал его любовь к армии.
Я наклонился и посмотрел на Нику. Видно было плохо, но по тяжелому, размеренному дыханию и расслабленному телу я понял, что она наконец уснула. Вздохнув, я тоже прикрыл глаза. Мне нужен был этот перерыв. Не для того, чтобы подумать о нашем с Никой будущем, а скорее для того, чтобы перезагрузиться, очистить голову от мыслей.
Глава 41
Новые условия
Я не знала, что изменилось между нами, но Клим вернулся в режим Доминанта. То есть, перестал быть тем Климом, которого я узнала как заботливого и внимательного мужчину. И он, кажется, избегал меня. Говорил о моем отпуске, а теперь сам отвозил меня на работу, как будто желал убедиться, что я покинула его квартиру.
Вернувшись вечером с работы в квартиру Клима – впервые он не забрал меня – я застыла у двери. У меня не было ключа, так что я нажала на дверной звонок и стала ждать, молясь, чтобы Романов был дома. Через пару минут дверь распахнулась, а я, приготовившаяся войти, словно вросла пятками в пол. Передо мной стояла Алана.
– Привет, Ника, – спокойно произнесла она, всеми силами стараясь показать свое дружелюбие, но даже невооруженным глазом было видно, что она влюблена в Клима, и ей совсем не нравятся наши с ним отношения. – Проходи, чего застыла?
Усилием воли я начала переставлять ноги. И, оказавшись в квартире за закрытой дверью, я снова посмотрела на Алану.
– Что ты здесь делаешь? – не совсем деликатно поинтересовалась я. Она вопросительно приподняла одну бровь.
– Живу вообще-то.
– Тебя несколько дней не было.
– Навещала семью, а теперь вернулась. Ну же, Ника, улыбнись, будем теперь жить счастливой компанией. Наверняка с Климом было скучновато, слишком уж он много работает, – сказала она веселым тоном, обходя меня. Я слышала металлические нотки в ее голосе, которые она так искусно пыталась скрыть.
Я последовала в гостиную за Аланой, пытаясь утихомирить свое сердце и остудить жжение в груди. Осмотрелась по сторонам, высматривая непонятно что. Или кого. Теперь я окинула новым взглядом квартиру Клима. Как будто пришла сюда впервые. В свете присутствия третьего человека мне все показалось таким непривычным. Алана по-хозяйски прошла на кухню и достала сковороду, установила ее на плите и открыла холодильник.
– Ты голодна?
Да.
– Нет, – произнесла вслух. Я сдохну от голода, но не стану есть то, что она приготовит.
Алана бросила на меня взгляд и хмыкнула, как будто ей на самом деле плевать, хочу я есть, или нет. Думаю, так оно и было. Я положила свою сумочку на диван и застыла, не понимая, что делать дальше. Пару дней назад я бы спокойно прошла в спальню Клима, разделась, приняла душ, а потом… мы могли бы с ним вместе ужинать. Или заняться сексом. А теперь я чувствовала совершенно неуместную неловкость перед его рабыней.
– Вернулась? – послышался слева голос Клима, и я резко повернулась, чтобы посмотреть на него. В сердце забрезжила надежда, отзываясь гулкими ударами где-то внизу живота. Я молча кивнула, завороженно наблюдая за тем, как Клим подходит к холодильнику. Скользнув ладонью по бедру Аланы, он мягко отодвинул ее в сторону. – Надо молока купить, – произнес он обыденным тоном.
Я продолжала стоять и наблюдать за этой картиной. Такой уютной, естественной. Словно самая обычная пара встретилась дома вечером после работы, и готовится поужинать. Они будут делиться своими впечатлениями о прожитом дне, шутить, смеяться, обсуждать курьезные моменты. А я была как будто лишняя. Словно пятое колесо в машине, которое всегда лежит в багажнике на случай, если одно из основных повредится. Помявшись на месте, я решила сбежать в безопасность спальни Клима, чтобы взять тайм-аут и перегруппироваться. Ну, или во всяком случае, не испытывать неловкость.
Войдя в комнату, я опустилась на кровать и уперлась ладонями в колени, осматривая обстановку. Все уже было таким знакомым и одновременно с тем совершенно чужим и новым для меня. Не успела я погрузиться в раздумья, как дверь спальни открылась и вошел Клим.
– Не очень удачный день? – спросил он, останавливаясь напротив.
– С чего ты взял?
– Ты какая-то растерянная. И расстроенная.
– Клим, почему Алана здесь? – спросила устало.
– Потому что живет здесь, – спокойно ответил он. – Тебя это беспокоит?
– А если скажу, что да, она уйдет?
Клим, прищурившись, посмотрел на меня и медленно покачал головой, и этот жест заставил меня окончательно скиснуть.