Одетт медленно положила очки на стол.
Её молчание продлилось всего несколько секунд.
— Вы должны понять меня, Эбигейл, ― начала она, скрепляя пальцы в замок. ― Моя работа состоит в том, чтобы не допустить хотя бы малейшее отклонение от нормы в воспитании ребенка. Да, для девочки, разделение с вами, несомненно, будет травмой, но я обещаю, что определю её к лучшим психоаналитикам Нью―Йорка.
— Да не нужны ей ваши психоаналитики! ― взорвалась, вскакивая с места. ― Как вы не понимаете, что тем самым причините ей огромную боль?! Она только начала приходить в себя, только стала улыбаться, а вы хотите снова заставить её страдать…
— Не это является моей целью, ― спокойно, но твердо произнесла Одетт. ― Я просто хочу, чтобы у малышки были комфортные условия. И чтобы она была счастлива.
— Счастье измеряется далеко не деньгами, миссис Харрис, ― я почти что выплюнула ей это в лицо. ― Я думала, что женщина, у которой есть дети, понимает это. Да, мы не богаты. Я не имею возможности одевать её в наряды от кутюр, но у меня есть нечто большее, чем деньги. У меня есть любовь. И я готова дарить её снова и снова, зная, что она никогда не кончится. Когда тебя искренне любят, то становится не важно, во что именно ты одет: в дорогое платье или потертые джинсы. Важно лишь то, что на душе у тебя тепло. А рядом есть люди, которым ты нужен.
Впервые за долгие годы я позволила себе высказать то, что на самом деле было на моём сердце. Пусть манеру выражения и объект для опыта избрала и не самые подходящие, но понимала, что больше просто не могу молчать.
И теперь, когда до закромов сознания начала добираться вся катастрофичность происходящего, ни на шутку испугалась, подумав о последствиях своей несдержанности.
Потерять Адель ― вот самый сильный мой страх.
— Я согласна с вами, мисс Дэвис, ― неожиданно произнесла Одетт, поднимаясь со стула, ― счастье измеряется далеко не деньгами. Но как не прискорбно ― зависит от них.
Её властный взгляд напомнил взгляд Дарена. Та же холодность и отстраненность. Те же манеры держаться.
— В любом случае, ― продолжала она, ― я просто не в силах что―либо сделать. По договору, единственным условием является наличие у вас стабильного заработка. Я могла бы принять во внимание смягчающие обстоятельства, если бы ваша семья не держалась только лишь на вас. Но ведь, насколько мне известно, рядом с вами нет мужчины, верно? Жениха, мужа? Адель, как и вам, нужно сильное плечо, которое могло бы гарантировать ей ту поддержку, которую не всегда способна дать мать. Скажите, Эбигейл, в вашей жизни есть мужчина, который мог бы за вас поручиться? Который мог бы стать для Адель отцом?
Я в оцепенении застыла, понимая, что только что потеряла свой последний шанс переубедить Одетт. Но что я могла ответить? «Да, Одетт! Да! Он у меня есть!» ― я могла выкрикивать это, могла топать ногами, размахивать руками, да хоть вытанцовывать перед ней, но разве от этого ложь стала бы правдой?
Ощутила, как в груди потяжелело, а дыхания перестало хватать даже на один ничтожный вдох. Я лишь открывала и закрывала рот, понимая, что не могу ни озвучить очевидное, ни солгать. Сдерживать слезы внутри стало совсем невыносимо, поэтому они бесконтрольно покатились вниз.
— Мисс Дэвис? ― терпеливо переспросила Одетт, пристально заглядывая ей в глаза. ― Рядом с девочкой есть такой человек?
— Есть, ― неожиданный голос в дверях заставил резко развернуться. ― Я.
20. Дарен и Эбигейл
Эбби резко повернула голову, одной рукой ухватившись за край стола. Всеми силами старалась выглядеть невозмутимой, но заставить солгать свои глаза так и не смогла. Они шептали, кричали, радовались и одновременно взрывались рыданиями, пока слова безмолвно томились где―то внутри. В который раз удостоверился в их необъяснимой магии. А особенно той её части, которой обладала Она.
— Кто вы? И как сюда попали?
Взгляд переместился к элегантно одетой женщине с короткими светлыми волосами, чуть тронутыми сединой: хорошо уложенными и полностью соответствующими её образу. Её голос был стальным и властным, а стан и взгляд ясно говорили: «ты не знаешь, с кем имеешь дело».
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Удивительно было то, что и она этого не знала.
— Если я хочу куда―то войти ― я вхожу, ― объяснил, не спеша проходя вглубь кабинета. ― И никто не может мне помешать.
Мимолетно взглянул на Эбби ― она всё так же не отводила от меня глаз, словно мысленно умоляла помочь. И я чувствовал, как сильно она боится.
— Это возмутительно, ― не веря своим ушам, ответила Одетт, ― я вызываю охрану.
Женская рука потянулась к телефону, но я вовремя её перехватил.
— На вашем месте я бы не стал этого делать, ― тихо произнес, чувствуя, как начинаю злиться.
— Да что вы себе позволяете! Кто вы, черт возьми, такой?!
— Тот, на ком держится это место, ― уперся руками в стол, ― и весь его фонд.
Одетт очень внимательно смотрела на меня, а затем её словно молнией шарахнуло. Глаза, которые ещё минуту назад горели уверенностью и силой, погасли, уступая место растерянности и страху. Я никогда не появлялся на публике в местах, в фонды которых перенаправлял средства. Все взносы от нашей семьи всегда совершала Элейн.
Но не сомневался, что Одетт Харрис обладала достаточным количеством информации для того, чтобы догадаться о том, кто я, черт возьми, такой.
— Мистер Бейкер, ― произнесла она уже тише. ― Я прошу прощения за своё крайне непозволительное поведение.
— Ваши извинения не принесут мне абсолютно никакой выгоды, ― холодно ответил, ― пустым словам я предпочитаю поступки.
— Да… ― немного растерянно отозвалась Одетт, но затем быстро засуетилась, ― конечно! Всё, что угодно для вашей семьи! Только скажите и…
Поднял ладонь, заставляя Одетт замолчать. В этот момент я позволил своему Зверю выйти наружу. Позволил жестокому и беспощадному демону взять всё в свои руки.
— У меня только одно условие. Мисс Дэвис должна получить полную и бесконтрольную опеку над Аделаидой Саммерс. За лично вашей подписью.
В кабинете наступила тишина. Эбби подняла на меня глаза, и я заметил, как по её щеке скатилась слеза. Мне до боли захотелось прижать её к себе, но я сдержался, незаметно сжав пальцы в кулаки.
— При всем уважении… ― немного испуганно начала Одетт, ― … я просто не имею права. Эбигейл потеряла работу, а это было главным условием договора. По всем правилам, я не могу…
— Можете, ― перебил её, ― и сделаете. Потому что эти люди ― семья. И им важно быть рядом друг с другом.
— Как человек, которому небезразлично будущее маленьких сироток, ― настаивала она, ― подчеркну, что мисс Дэвис лишилась своего единственного заработка, а это значит, что более она не может обеспечить девочке достойную жизнь и дать образование…
— Вы не можете забрать её! ― не выдержала Эбби. ― Не можете лишить моей малышки!
На мгновение прикрыл глаза, услышав, как зарычал.
— Если проблема только в этом, то можете считать, что больше её нет, ― яростно бросил ей. ― Потому что мы с Эбигейл скоро поженимся, и я удочерю Адель. Она получит лучшее образование. И я лично прослежу за тем, чтобы её будущее было самым достойным.
Казалось, дар речи потеряли они обе.
Чувствовал, как ошарашена Эбби, но надеялся, что у неё хватит ума всё не испортить. На эмоциях эта девчонка творила черти что. А я ― расплачивался за последствия.
— Я и не думала, что… ― не менее изумленная миссис Харрис откашлялась, ― Эбигейл, почему вы ничего мне не сказали? Если бы я знала, что такой мужчина, как мистер Бейкер, берет вас под своё крыло, то у нас бы никогда не возникло подобной проблемы.
Не дожидаясь ответа, Одетт нажала кнопку телефона.
— Да, миссис Харрис?
— Лидия, подготовь все необходимые документы, которые нужны для удочерения Аделаиды Саммерс и пришли их мисс Дэвис.
— Да, мэм.
— Мы начнем работу немедленно, ― отчиталась она, снимая палец с кнопки. ― Надеюсь, больше разногласий у нас не возникнет.