Её губы обжигали, но эта боль была не сравнима с той, которую я чувствовал, когда её не было рядом. Её лицо все ещё было мокрым от слез, а пульс почти не проступал. Слышал, как бешено колотится её сердце, и ловил его ритмы каждой клеточкой своей души.
Неожиданно Эбби уперлась ладонями мне в грудь и завертела головой. Она оттолкнула меня так внезапно, что я едва устоял на ногах.
— Я не могу… ― качала головой, пытаясь дышать. ― Прости…
Из синих глаз брызнули слезы. Бросившись к двери, она резко распахнула её и выбежала наружу.
Закрыл глаза и прислонился лбом к холодной стене, чувствуя, как невыносимо при этом жжет в груди. Пальцы непроизвольно сжались в кулак и, зарычав, я со всей силой долбанул по твердому бетону.
Когда Нэл увидела Дарена, ― или как она говорит: сексапильного спасителя, ― единственное, что сумела вымолвить, было «обалдеееть…». Дальнейшие мысли не требовали словесного выражения, их можно было прочесть по её глазам. А те просто вопили: «Господи, этот мужчина божественен! А какой у него взгляд?! Это с ним ты спала?! И как тебе только в голову могло прийти, что это ошибка?! Это называется удачей, подруга, и Судьбой, не иначе!».
При всей своей не легкой жизни, Нелли старалась быть жизнерадостной, и при каждом удобном случае пыталась научить этому и меня. Но после нашей с Ним встречи, я осознала, что не могу находиться рядом. Его близость давалось слишком тяжело.
Я боялась того, что начинала испытывать, и меня пугало, как много та ночь мне дала. Глупо. Непонятно. Трусливо. Да, возможно, именно так оно и было.
И именно эти чувства стали причиной, по которой я ушла.
— Что сделала? ― ошеломленно спросила Мэнди, чуть не выронив вилку из рук.
— Почему ты уволилась? ― Элли смотрела на меня так же изумленно. ― Ты же обожала работу в баре.
— Иногда приходится что―то менять, ― сказала, погладив Адель по волосам, ― но не волнуйтесь, мы справимся.
Малышка улыбнулась ей, счастливо запихивая в рот ложку хлопьев.
— Ага, как же, ― протянула Мэнди, поднимаясь из―за стола, ― мы и так еле концы с концами сводим, а теперь, когда ты ушла с работы, что с нами будет?
— Я найду новую.
— У тебя всё так просто, да? ― усмехнулась та, складывая руки на груди. ― Ты же не хуже меня знаешь, что найти работу без образования практически невозможно. Нам улыбнулась удача, когда Гарри взял тебя в бар. А теперь что? Пойдешь уборщицей?
— Мэнди, ― с укором оборвала её Элли, ― притормози.
Её сестра выдохнула, на секунду прикрыв ладонью глаза.
— Простите, просто… нам будет трудно. Я думаю, мне тоже стоит найти работу.
— Ни в коем случае, ― возразила я, ― об этом не может быть и речи.
— Но одна ты не справишься!
— Справлюсь, ― посмотрела сестре в глаза, ― я сделаю всё, чтобы обеспечить вам достойное будущее, но надрываться тебе не позволю.
— Миссис Райли предложила мне помогать с конференциями. За плату, конечно, ― не громко сообщила Элли. ― Я и не думала соглашаться, но теперь…
— Нет, ― твердо сказала Эбби. ― Вы обе, ― она по очереди обвела сестер пальцем, ― запомните: никакой работы, пока не получите образование. Это вам ясно?
— Но Эбс…
— Никаких «но»! Выкиньте это из головы. Я обещала, что вытяну нас, и сделаю это. Не думала, что вы станете сомневаться, ведь раньше у меня получалось.
— Да, ― немного грустно согласилась Мэнди, ― только раньше у тебя была работа.
Молчание, воцарившееся на кухне, прервал телефонный звонок.
— Я возьму, ― Элли спрыгнула со стула и направилась к аппарату, ― алло, ― она немного помолчала. На лице отразилось беспокойство. ― Да, здравствуйте. Спасибо, хорошо. Секунду. Это миссис Харрис, ― прошептала она, закрывая ладонью микрофон, ― она звонит уже в третий раз.
— Что? ― прошептала, почувствовав, как похолодело внутри. ― Почему ты ничего не сказала? ― Элли виновато закусила губу, а затем протянула мне телефон. Руки тряслись, когда я подносила трубку к уху. ― Да, миссис Харрис.
— Эбигейл, ― ледяной голос заставил поёжиться. ― Я не могла дозвониться до тебя весь день.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Да… извините. У меня было много дел.
— Хм, ― произнесла она, и это было именно то, чего я так боялась. ― Я звоню сказать, что наша завтрашняя встреча состоится не в 10.00, как обычно, а на час позже. Я должна отвезти свою внучку в бальную школу ― её родители улетели в срочную командировку. ― я моментально хлопнула себя по лбу. Встреча. Блин! Я совершенно о ней забыла! В трубке воцарилось недолгое молчание. ― Я надеюсь, вы помните о встрече.
— Да! ― ответила слишком быстро. ― Конечно, помню! Всегда помню.
— В таком случае жду вас утром. И мисс Дэвис, не опаздывайте.
— Не лучшее время для увольнения, ― подытожила Мэнди.
Конечно же, сестры всё увидели в моих глазах: страх, сожаление, потерянность, и им ничего не требовалось говорить.
Обессиленно уронила голову на стол, почувствовав, как меня обняли родные крохотные руки. И только эти руки удерживали меня от того, чтобы вновь не заплакать.
Я сидела на стуле и как могла, пыталась унять разрастающуюся в коленях дрожь.
Эти встречи отнимали не только силы, но и лишали рассудка.
Одетт Харрис сидела прямо передо мной и внимательно изучала бумаги.
Вся наша жизнь: от макушки и до пят, подлежала постоянному жесткому контролю.
Женщина за столом была уполномоченным по правам ребенка и состояла в службе защиты детей. Своей внешностью: короткими светлыми волосами и синими глазами, на первый взгляд казалась милой и понимающей, но тот, кто хотя бы однажды видел её в работе, знал её как железную леди с волевым характером и непоколебимостью в решениях.
И ничего в эти самые моменты я не боялась сильнее, чем услышать её вердикт.
— Страховка в порядке, ― наконец, произнесла она, ― счета находятся в пределах нормы. Что насчет справки от работодателя?
Когда Одетт сложила перед собой руки, сосредоточив на мне взгляд, я затаила дыхание. Здесь я могла бы солгать, но как известно, ложь никогда не кончалась ничем хорошим. Особенно, когда ты лгал человеку, в руках которого находилось твоё будущее.
— Миссис Харрис… ― взяла себя в руки и продолжила, ― …дело в том, что я временно не работаю, ― светлые брови поднялись, и я поспешила исправиться. ― Точнее, я уволилась. Вчера. По некоторым личным обстоятельствам. Но уже активно ищу новую работу! И почти её нашла!
Она долго и внимательно смотрела на меня, а затем не спеша сняла очки.
— Скажу честно, мисс Дэвис, мне никогда не нравилась ваша ночная работа. Но, несмотря на её многочисленные минусы, я видела в ней два основных плюса: первый ― заведение слыло хорошей репутацией и второй ― благодаря ему вы имели стабильный доход. ― я незаметно облизнула нижнюю губу, чувствуя, как во рту начинает пересыхать. ― И теперь, когда оба плюса я могу считать исчерпывающими, мне не остается ничего другого, как выразить вам свои сожаления.
— Что? ― сердце сжалось от страха, и я инстинктивно вцепилась пальцами в подлокотники. ― Что вы имеете в виду?
— Отдавая ребенка в приемную семью, я должна быть уверена, что у него будет достойное будущее. Особенно, это касается Адель. Эта девочка пережила слишком многое для своего юного возраста, и я не хочу, чтобы в дальнейшем существовал хотя бы малейший шанс на то, что всё может повториться.
— Нет, ― отчаянно завертела головой, пытаясь сдержать слезы, ― нет―нет―нет, послушайте, прошу вас! Я найду работу, вот увидите, и она будет даже лучше, чем прежняя! ― подалась вперед, понимая, что глаза горят, как никогда. ― Я готова отдать за эту девочку жизнь, слышите? Готова умереть за неё. Я пойду на любую работу. На две, если это будет нужно. Я буду работать день и ночь, забуду про еду и сон, но сделаю всё, чтобы она ни в чем не нуждалась. Клянусь вам. Адель никогда не будет хорошо ни в одном другом доме. Она привязалась к нам. Она наша семья…