– Это уже прям традиция какая‑то… раз в неделю с ним разговаривать, – тихо рассмеялся я.
Авиновы переглянулись и вроде даже заулыбались, но в их глазах особого веселья не наблюдалось. Действительно, кому нужно лишнее внимание со стороны ИСБ, даже если за тобой нет никакой вины.
– Андрей, и последняя просьба, – Кирилл Григорьевич жестом остановил жену, уже собиравшуюся запрятать свои растения обратно. – Не очерняй отца перед Тимашевым. Я не могу сказать, чем руководствовался в своих действиях Иван, но сильно сомневаюсь, что он планировал навредить собственному сыну.
Ага, это если Иван не знал, что его сын давно мёртв. А если знал? И оттого очень хотел отомстить виновнику его гибели.
Самим принципом отбора реципиентов Бюро я не интересовался, но как‑то же они это просчитывали и, следовательно, могли уберечь человека от гибели.
– Ладно, нагнетать не буду, все равно ничего толком и не понял, – я тяжело вздохнул. – Да и, вроде как, пришёл в себя благодаря его стараниям.
– Спасибо, – поблагодарил дядя, – а на счёт твоего отца я всё выясню. Знаешь, если бы он действительно хотел тебя убить, то давно бы это сделал.
– Ну, спасибо, успокоили, Кирилл Григорьевич, – пробормотал я, наблюдая, как кокон вокруг нас исчезает.
– Секретничаете? – раздался знакомый голос следователя, а он сам появился в освобождённом от растительности проломе. – Кирилл, Дарья, юный Шипов.
В ответ мы поприветствовали прибывшего Тимашева. Выглядел он, как всегда, расплывчато и, глядя на него, я почувствовал, как у меня слегка закружилась голова.
– Кирилл Григорьевич, прошу меня извинить, но я бы хотел переговорить с Андреем с глазу на глаз, – уже более официально произнёс Тимашев, усаживаясь на освободившееся кресло.
– Конечно. Андрей, мы с Дарьей пока с врачами побеседуем и уточним, нужно ли тебе что‑нибудь дома будет или одним целителем обойдёмся, – Авинов пропустил жену вперёд и вышел из комнаты.
Стоило им только покинуть нас, как в палате появился боец с шевронами ИСБ, экипированный так, словно планировал сражаться один на один с оператором как минимум четвертой ступени.
Оглядев комнату, он извлёк из подсумка продолговатый футляр, прикрепил на ближайшую стену и тут же покинул палату. На мгновение уши у меня заложило, и звуки стали приглушенными, будто я нырнул под воду.
– Глушилка? – скорее констатировал, чем спросил у следователя я.
– Она самая, – кивнул Тимашев и сразу перешёл к делу. – А теперь мне бы хотелось услышать, что же произошло с того момента, как ты покинул свою машину.
– То есть версия с террористами и оружием Древних вас не устраивает? – обозначил я улыбку.
– Устраивает. И тебя она будет устраивать, когда ты подпишешь вот эту пачку бумаг, – мужчина похлопал по своему дипломату. – Можешь начинать.
Наша беседа продолжалась не менее часа. Он, словно гончая, вынюхивал малейшие несостыковки, заставляя пересказывать отдельные моменты по несколько раз.
Пришлось даже солгать, что купил пару артефактов на сером рынке, и вызвать сильное недовольство следователя по этому поводу. Но уж лучше так, чем он начнёт копать поглубже в этом направлении.
Торговля магическими побрякушками в Империи шла довольно бойко, но находилась под контролем со стороны власти. Основная причина была в том, что некоторые артефакты, стоившие, к слову, довольно прилично, могли приобретаться обычными людьми, а это существенно повышало риск использования не по назначению.
Но, как говорится, икру на бутерброд с маслом намазывать хотят все, поэтому и существовали полуофициальные «лавочки», где порой можно было купить что‑нибудь не слишком мощное – не выше второй‑третьей ступени, – и при этом не засветиться в списках какого‑нибудь имперского безопасника.
Под конец допроса Тимашев заставил подписать целый ворох документов о неразглашении, в случае нарушения которых мне грозила едва ли не смертная казнь в сыром подвале. Утрирую, конечно, но не слишком.
Про отца и произошедшее в больнице мы почти не разговаривали. Тимашев лишь заметил, что Шипов‑старший официально в столицу не прибывал и где сейчас находится – неизвестно.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Всё чудесатее и чудесатее. Если бы не дыры в стенах и присутствие Дарьи Вячеславовны, я бы решил, что брежу. А теперь ходи и думай, чего папаше в голову взбредёт. Похоже, нужно будет заехать и действительно прикупить чего‑нибудь для защиты посерьёзней. Помимо пистолета, само собой.
Закончив разговор, следователь передал меня под надзор вернувшегося дяди и покинул больницу. Меня же перевели в соседнюю палату, где в течение ещё двух часов я проходил различные тесты и анализы, пока врачи не дали добро перевестись на домашнее лечение.
Хотя, какое там лечение. Порекомендовали побольше есть и спать. И если по поводу первого я только «за», то вот со вторым точно будет проблематично. Уж слишком много дел порушилось из‑за этих демонов.
До городского дома Авиновых я добирался один, если не считать трёх наёмников, приставленных ко мне Кириллом Григорьевичем в качестве охранников. Типы это оказалась молчаливы и собраны, причём совершенно не реагировали на мои вопросы. Ну да и фиг с ними.
– Ура‑а‑а! Наконец‑то приехал! – стоило войти в дом, как, едва не споткнувшись на лестнице, ведущей на второй этаж, ко мне с визгом бросилась Арина.
– Арина, веди себя прилично, – раздался голос Оксаны, а спустя мгновение вслед за сестрой появилась и сама девушка.
– На самом деле она тут больше всех извелась. Даже нашего дворецкого до белого каления довела, а ты знаешь, что это почти невозможно! – громким шёпотом произнесла Арина, чтобы сестра точно всё услышала, и крепко прижалась ко мне.
У меня чуть скупая мужская слеза не навернулась от такой реакции. Все‑таки чертовски приятно, когда тебе так рады.
– Она все врёт! – скрестив руки на груди, тут же возмутилась брюнетка и гневно уставилась на младшенькую.
– Ну раз врёт, тогда тебя обнимать не буду. Тем более выходит, что ты тренировки прогуливала просто так… – покачал я головой, наблюдая, как лицо Оксаны покрывается красными пятнами. Блин, все‑таки она милая, когда злится, главное не перебарщивать.
Пока брюнетка собиралась с мыслями, я отпустил Арину, аккуратно поставив на пол и, подойдя к Оксане, крепко обнял уже её.
– Не злись, шучу же, – сказал я девушке, неожиданно обмякшей в моих руках. – И вообще… пойдём поедим.
Стоило мне это озвучить, как острый кулачок девушки впился в бок.
– Дурак ты, Шипов! – вырвавшись из объятий, Оксана резко развернулась, взмахнув гривой черных волос. Впрочем, судя по тому, что направилась в столовую, а не к себе в комнату, не сильно‑то она и обиделась.
Ужин прошёл в довольно непринуждённой обстановке. Девчонки, конечно, пытались расспросить о произошедшем, но стоило мне только упомянуть о государственной тайне – вопросы как рукой сняло.
А после я получил от дворецкого очередной новый телефон. И стоило мне его включить, как нескончаемым потоком стали поступать сообщения. Большая часть была от Серёги, но среди них, к моему удивлению, промелькнула парочка и от Карины.
Решил, что проще позвонить, чем читать присланные полотна текста, поэтому набрал номер друга. Разговаривали мы с ним недолго, договорившись через пару дней все‑таки сходить в клуб.
Прикидывая, как с пользой провести предстоящие выходные и при этом избавится от навязчивой охраны, которую ко мне представил дядя, я решил пригласить в клуб Карину.
– Алло, Андрей? – спустя пару гудков раздался мелодичный голосок девушки из телефонной трубки.
– Привет, красивая! – постарался придать своему тону весёлость. – Как дела?
– Ты куда пропал? Я тебе пишу, а ты меня просто игнорируешь! – возмущалась девушка.
– Ты не поверишь, столько дел навалилось, что даже ответить было некогда, – прервал её словесный поток. – Слушай, а ты чем в пятницу вечером занимаешься? Не хочешь с нами в клуб сходить?
– Клуб? А какой? – сразу же оживилась она.